– Какое печальное воспоминание. Может, мне стоит перекрасить их в черный цвет или побриться наголо? – поддразнила она.
– Только попробуй, – пригрозил Арион.
– Это мои волосы, и я могу делать с ними все, что захочу.
– Тогда мне придется заточить тебя в темнице, пока ты не одумаешься.
– У меня есть предложение, – улыбнувшись, сказала она.
Арион сделал глоток шампанского, не отрывая от нее взгляда. Перле очень хотелось сделать то же самое, но алкоголь окончательно спутает ее мысли.
– Какое?
– Может, если мы постараемся держаться подальше друг от друга, это… это странное наваждение пройдет.
– Разве ты не слышала поговорку: в разлуке чувство крепнет?
– Вряд ли речь идет о чувствах.
Его лицо замерло на долю секунды, прежде чем превратиться в непроницаемую маску.
– Да, конечно. Ты права. – Горечь душевных мук в его голосе пронзила ее сердце.
– Тебе, должно быть, очень не хватает твоей жены. – Перла тут же пожалела о своих словах.
Арион стиснул ножку бокала.
– Смерть Софии невосполнимая потеря для всех, кто ее знал, и в особенности для меня.
Его скорбь потрясла Перлу. Она отвернулась, не в силах смотреть на лицо Ариона, потемневшее от боли и вины. От волнения у нее так сильно задрожали руки, что шампанское грозило выплеснуться. Она поспешно поставила бокал на столик.
– У меня не было возможности сказать это раньше, но я сочувствую твоему горю. Прости, мне пора.
Перла бросилась прочь. Еще минута, и она сделала бы что-нибудь опрометчивое и глупое. Например, попросила бы Ариона описать глубину его любви к покойной жене. И тогда от него не скрылась бы зависть, которая съедала ее изнутри.
Перла всегда мечтала о такой любви, надеялась, что Морган сможет дать ей то, в чем она отчаянно нуждалась. Но судьба безжалостно наказала ее за наивные мечты, и она прекрасно усвоила жестокий урок. Ни за что на свете она не войдет в эту реку дважды.
Оставшись один, Арион не мог поверить в то, что произошло. Он никогда ни с кем и ни при каких обстоятельствах не говорил о Софии. И все же одной фразы оказалось достаточно, чтобы выразить то, что он тщательно от всех скрывал. Если бы Перла не убежала, он, наверное, не сдержался бы и рассказал о том, как добрая, чистая София стала спасением для его истерзанной души, болезненно переживавшей предательство отца.
Один из гостей подошел к нему и начал что-то говорить, но он лишь рассеянно кивал головой, пытаясь разобраться в своих противоречивых чувствах.
Арион не понимал, почему его так сильно тянет к Перле. Поначалу он думал, что причина кроется в том, что она стала его первой женщиной после смерти жены. Но как объяснить второй раз? Боже, тогда он полностью потерял голову и забыл о презервативе. Мужчина содрогнулся от собственной неосмотрительности.
К нему подошел еще один гость, при виде которого он с трудом скрыл неприязнь.
– Твой новый организатор просто нечто, – заявил Роджер Гамильтон.
Недвусмысленный интерес в его глазах не на шутку разозлил Ари.
– Она для тебя запретная зона, – прорычал он. Гамильтон удивленно посмотрел на него и хитро улыбнулся:
– Вот как? Ты ее застолбил, дружище?
– Да. И ты знаешь, как ревностно я отношусь к тому, что принадлежит мне. Надеюсь, мы поняли друг друга?
– Не волнуйся, я все понял. – Роджер похлопал его по плечу. – Скажи мне только одно: цвет ее волос натуральный?
Арион сжал кулаки, чувствуя, как кровь закипает от внезапного гнева.
– Ты никогда этого не узнаешь, дружище, – прохрипел он и ушел.
С этой минуты он просто обязан держаться как можно дальше от Перлы. И это не составит особого труда – ведь она сама избегает его.
Поддавшись порыву, Арион достал из кармана телефон и позвонил брату. Тео ответил почти сразу:
– Ну, надо же, сам старший брат! Надеюсь, ты не будешь меня за что-то отчитывать, я хорошо себя веду.
– Не знаю, не знаю. Расскажи-ка, что особенного в этом Рио, если тебя оттуда калачом не выманишь?
– Солнце, море и масса прекрасных женщин. Дальнейшие объяснения излишни. – Тео рассмеялся. Но, несмотря на жизнерадостный тон, что-то в его голосе заставило Ари встревожиться.
– У тебя все хорошо?
Его никогда не покидало беспокойство о братьях. Когда их семья разлетелась вдребезги, Тео был совсем мал, и именно на него это повлияло больше всего.
– Конечно. А у тебя? Ведь обычно ты присылаешь мне до неприличия короткие электронные письма с требованием отчитаться.
– На которые ты никогда не отвечаешь. Я подумал, может, стоит как-то по-другому привлечь твое внимание.
Повисла тревожная пауза.
– Ты уверен, что у тебя все в порядке, братец? – спросил Тео.
Арион мельком увидел проходившую вдалеке Перлу, и его тело напряглось.
– Да, все нормально. Но нашей троице было бы неплохо собраться, как в старые добрые времена.
– Ты хочешь, чтобы тебе вновь утерли нос в гребле? Я только за. Но скажи, твое желание выплеснуть негативные эмоции с помощью спорта как-то связано с той головной болью, которая у тебя появилась, когда ты взял на работу вдову Лоуэлла?
– Ты знаешь? – Арион вздохнул.
– Да все уже слышали, – фыркнул Тео. – Люди опасаются, что ты выжил из ума. Черт, меня самого одолевают подозрения. Надеюсь, она не шантажирует тебя?
– Нет, ей нужна была работа, она обладает отличными профессиональными навыками. Вот я и взял ее.
– Я так понимаю, Сакис еще не в курсе? Он будет, мягко говоря, не в восторге, когда выберется из своего любовного гнездышка в реальный мир.
– Я сам с ним разберусь. – Старший брат стиснул зубы. – А пока пусть твой помощник свяжется с моим, и они выберут подходящее время для нашей встречи в лодках. Я хотел бы повидаться с тобой как можно скорее и выяснить наконец, чем ты занят в Рио.
– Черт побери, ты говоришь со мной так, будто я двенадцатилетний мальчик.
– Судя по твоему поведению, ты навсегда останешься двенадцатилетним мальчишкой, – менторским тоном заявил Арион.
Он положил трубку, не дослушав возмущенные протесты Тео, и вдруг поймал себя на том, что улыбается. Положив телефон в карман, Арион оглянулся и увидел, что Перла пристально на него смотрит. Большие зеленые глаза выражали изумление. Он догадался, что причиной подобного взгляда стала его улыбка. Неужели это нечто странное, из ряда вон выходящее? Неужели он производит впечатление угрюмого человека, который никогда не улыбается? Скорее всего, да. Смех, улыбки, радость остались для него в прошлом с тех пор, как он потерял самого драгоценного человека в своей жизни из-за собственной гордыни и неосторожности. Тогда Арион думал, что, пожертвовав многим ради семьи, он заслужил право на личное счастье. Ему казалось, что судьба сполна поиздевалась над ним, и теперь беда обойдет его стороной.
