— Нет, госпожа.
— Значит, он не хотел следовать за тобой, — продолжала она с необыкновенной горестью. — Он больше не придет!
Согор ничего не ответил.
Большое венецианское зеркало висело как раз напротив молодой женщины. Она ненароком бросила в него взгляд, и зеркало отразило ее поразительную красоту. Гордость мелькнула в ее глазах, брови раздвинулись, а на губах появилась улыбка.
— Невозможно! — прошептала она. — Разве я отношусь к тем, которых бросают? Наверное, важная причина помешала ему сегодня следовать за Согором. Эту причину я хочу знать. Я хочу, чтобы Джордж пришел! Он придет, и, если нужно будет удержать его, я сделаю то, что никогда не делала… Я сниму маску и покажу свое лицо! Да, я сделаю это, потому что люблю его!
Эти слова были произнесены очень тихо, и до Согора долетел только неясный шепот.
Незнакомка обернулась к индусу и сказала:
— Согор! Ты должен вернуться туда, войти и дом Джорджа Малькольма, увидеть его и сказать, что я жду.
— Хорошо, госпожа.
— Он должен следовать за тобой. Ты понял?
— Я скажу ему это, госпожа, но…
— Ну что же? — с нетерпением воскликнула женщина. — Договаривай же, Согор!
— А если он откажется?
Гордая улыбка промелькнула на ее губах. Она снова бросила взгляд в зеркало.
— Он не откажется.
Индус поклонился, а женщина продолжала:
— Иди же, мой верный слуга! Иди скорее, а возвращайся еще быстрее.
Не успела она договорить, как Согор исчез со скоростью, свойственной лишь индусам.
Его отделяло от дома Джорджа не более полумили. Согор, сопровождая раньше англичанина, делал бесчисленные повороты, чтобы сбить его с толку. В эту же ночь, имея другую цель, он, как говорится, мчался во весь дух. Лошадь, пущенная в галоп, бежала подобно фантастическому коню из древних баллад.
Индус сошел с лошади на своем обычном месте. Сбросив с себя плащ, который мог помешать ему, он перескочил через забор и проник в сад, окружающий дом.
XV. СОГОР И ДЖОРДЖ
Осторожность индусов вошла в поговорку, так же как и осторожность змеи, но нужно помнить: человек ее намного превосходит.
Хитрый, как и все из его племени, Согор прежде всего постарался уничтожить даже намеки на свое прибытие. Потом, вместо того чтобы идти к дому по аллеям, на песке которых могли остаться его следы, он пошел по траве, зная, что, примятая ночью, она поднимется к утру под живительной влагой росы.
Наконец он достиг дома.
Несколько окон были еще освещены. На нижнем этаже светился огонек в кабинете Джона Малькольма, наверху — в комнатах двух сестер и в спальне Джорджа.
Согор не мог войти в дом, не зная расположения комнат.
Он рисковал столкнуться с лакеем, который сразу бы поднял шум.
Поэтому Согор подошел к нижнему освещенному окну, стараясь проникнуть взглядам во все уголки комнаты. Он увидел старика, сидевшего в кресле и перебиравшего большие связки бумаг.
— Это отец, — прошептал Согор, направляясь к тому месту, где располагалось открытое настежь окно Джорджа.
«Здесь, наверное, он», — подумал индус.
У каждого из окон первого этажа был небольшой выступ. Вьющиеся растения обвивали прутья его решетки, предназначенные для этого, и превращали окна как бы в корзины с цветами.
Согор, несмотря на свой высокий рост, соединял в себе ловкость обезьяны с гибкостью пантеры. Он ухватился за железные прутья, казавшиеся слишком слабыми, чтобы выдержать тяжесть тела, и одним прыжком достиг верхнего балкона.
Заглянув в окно, он убедился, что ни в чем не ошибся. Дождавшись минуты, когда молодой англичанин повернулся к нему спиной, Согор прыгнул в комнату.
Джордж видел Согора обычно в белом одеянии, скрывавшем его с головы до ног, поэтому не мог узнать сразу же, — лишь однажды в присутствии Джорджа он сбросил свой плащ. Мы должны прибавить, что геркулесовская фигура и далеко не ангельское выражение лица этого человека, к тому же в такой поздний час, отнюдь не были приятны хозяину комнаты.
Чрезвычайно удивленный и немного испуганный этим неожиданным появлением, Джордж уже хотел было закричать, а рука его потянулась к оружию.
Согор остановил его жестом, прошептав:
— Никого не зовите. Не нужно защищаться. Я не враг. Я тот, кто напрасно ждал вас целый вечер на дороге.
— Мой проводник…
— Да.
— Зачем вы пришли ночью в этот дом?
— За вами. Проводить туда, где вас ждут.
По губам Джорджа пробежала самодовольная улыбка.
— Она знает, что вы звали меня два раза, а я не ответил?
— Знает.
— И все-таки велела вам вернуться?
— Да. «Иди, — сказала она мне, — скажи ему, что я жду его, и он придет».
Джордж некоторое время молчал.
— Пойдемте, — продолжал Согор, — лошади ждут нас.
— Поезжайте без меня, — возразил Джордж, — я не поеду с вами.
Согор сделал порывистое движение, на его лице отразилось удивление. Он не верил своим ушам. Неповиновение казалось ему невозможным.
— Я приехал, чтобы взять вас с собой, — прошептал он.
— Я понял, — сказал Джордж, — но не все желания осуществляются. Вы приехали один, один и уедете.
Согор покачал головой.
— Это невозможно, — сказал он.
— Ну почему же?
— Госпожа приказала, и ей нужно повиноваться!
— Вы обязаны ей повиноваться и хорошо делаете, говоря так. Вы — верный слуга и достойный человек. Если когда-либо место, которое вы занимаете, будет вами потеряно, я с удовольствием возьму вас к себе.
Затем, открыв ящик и вынув из него десять гиней, англичанин прибавил:
— Много раз вы служили мне проводником, сегодня же подверглись серьезной опасности, чтобы добраться до меня. Это заслуживает награды. Вот она.
С этими словами Джордж вложил золотые монеты в руку индуса.
Согор в течение минуты с наивным удивлением смотрел на блестящий металл. Затем по его лицу пробежало выражение необыкновенного презрения.
Он двинул рукой, как бы желая избавиться от неприятного прикосновения к золоту, и гинеи рассыпались по ковру.
— Что вы делаете? — воскликнул Джордж.
— Господин, — ответил Согор с надменной вежливостью, — та, которой я принадлежу, щедрее самого бога Вишны. Золото течет между ее пальцев, как вода из источника! Золото так обыкновенно в ее дворце, что самые бедные из ее слуг презирают его.
