— Для этого нужно жить, — сказала Джелла. — А ваши минуты сочтены.
— Я верю, что правосудие найдет виновных.
Джелла пожала плечами.
— Безумец, — прошептала она, — безумец, не понимающий, что смерть совсем близка. А он еще говорит о правосудии…
— Я верю в справедливость Бога.
— Но наш бог желает вашей смерти.
— А мой отомстит за нее.
— Мы презираем его месть!
— Что значит ваше презрение? Когда придет час, Он найдет всякого, кто с Ним не считался.
— Увидим.
Обратившись к индусам, принцесса сказала:
— Наши тайны должны быть с нами. Горе тому, кто захочет проникнуть в них! Он погибнет так же, как этот человек. Дети Бовани, исполняйте свой долг.
Из толпы вышли два индуса и приблизились к англичанину. Один из них держал в руке лассо. К ним присоединился Согор с кинжалом.
— А, проклятье! — воскликнул Джон Малькольм с яростью храброго человека, который понимает, что сейчас его убьют. — Хотя я и без оружия, но буду защищаться, как смогу, как борется тигр, окруженный шакалами.
Говоря это, Джон Малькольм, собрав все свои силы, бросился на индусов, хорошо зная, что сейчас умрет, но желая подороже продать жизнь.
— Героическая, но бесполезная борьба, — тихо сказала Джелла.
XXIX. СМЕРТЬ ДЖОНА МАЛЬКОЛЬМА
— Время проходит! — сказала Джелла повелительным голосом. — Приступайте!
Джон Малькольм, стиснутый лассо, не мог не только защищаться, но и двигаться, и Согор вонзил ему в грудь кинжал.
— О! Мои сыновья, мои дети… — пробормотал старик, испуская последний вздох.
Острие кинжала достигло сердца. Струя крови хлынула изо рта Джона Малькольма, и он упал в высокую траву.
Все кончилось.
Толпа заволновалась. Но это волнение говорило не об угрызениях совести, а лишь о радости победы. Мертвый Малькольм еще раз напоминал индусам, что у них стало на одного врага меньше.
Джелла повернулась к Согору:
— Теперь давай бумаги.
— Вот они, госпожа, — ответил индус, подавая Джелле несколько связок бумаг, похищенных из кабинета судьи.
— Эти записки, делавшие его сильным и с помощью которых он хотел погубить нас, мы сожжем возле него! — воскликнула принцесса.
Она быстро стала перелистывать поданные ей бумаги и, пробегая их глазами, вполголоса произносила отрывистые фразы:
— Он нашел след! У этого человека были действительно рысьи глаза! Взгляд его проник через самый глубокий мрак…
Джелла на минуту прервала чтение, чтобы обвести грозным взором окружающую ее толпу.
— Среди нас может быть изменник! — воскликнула она. — Горе ему, говорю вам от имени богини мести! Тот, кто продаст наши тайны, погибнет мучительной смертью!
Эти угрожающие слова были выслушаны молча. Никто в толпе не шелохнулся, ужас сковал всех присутствующих.
Взяв бумаги И поднеся их к затухающему пламени треножника, Джелла продолжала:
— Пусть священный огонь Шивы уничтожит оружие, приготовленное против нас.
По мере того как разрозненные листки вспыхивали на огне, принцесса бросала их на землю, где они медленно догорали. И это продолжалось долго, потому что бумаг было много. Наконец вспыхнул последний листок.
Тогда Джелла протянула руку к толпе:
— Клянетесь ли вы над этим трупом, что уничтожите Ост-Индскую компанию?
Толпа ответила:
— Клянемся!
— Принимаю вашу клятву и буду помнить ее! Час близок, скоро древняя земля тамерлидов очистится в кровавой бане. Теперь же, собратья, ступайте и помните о главном.
В ту же минуту поднялся шум. Толпа, направляясь к ущелью, снова запела свои ужасные молитвы о смерти и мщении. Не скоро наступила тишина.
На кладбище слонов высокая трава скрыла труп Джона Малькольма.
Несколько минут спустя к месту, где произошла драма, подъехала кавалькада из пяти всадников. Это были Джордж Малькольм, Стоп, Казиль и двое индусов.
Молодой англичанин хотел осуществить свою фантазию, родившуюся в его голове после охоты, когда он взобрался на гору и увидел кладбище слонов.
Об этой фантазии наши читатели помнят: Джордж Малькольм намеревался еще раз взглянуть на гигантские скелеты слонов, освещенные лунным светом, надеясь услышать странные молитвы браминов и тайно присутствовать на одной из их церемоний.
Он хотел только, чтобы эта ночная экспедиция, сопряженная с опасностью, оставалась неизвестной отцу и брату до ее счастливого окончания. Поэтому он попросил Казиля достать лошадей и сопровождать его, строго приказав сохранить это в тайне.
Казиль исполнил обещание, сообщив о секрете только Стопу, который, по своей вечной привычке проклиная Индию, решил последовать за своим господином.
В девять часов вечера Джордж под предлогом усталости простился с отцом, братом, мисс Марией, мисс Эвой и удалился в свою комнату. Там он быстро переоделся, заткнул за пояс охотничий нож и револьвер и тихо спустился с веранды, направившись к тому месту, где его ожидали с лошадьми Казиль и Стоп.
Казиль взял с собой еще двух индусов, на которых, как он думал, можно было вполне положиться. Джордж очень удивился этому, но молодой индус ответил:
— Ночью небезопасно, господин. Я все предусмотрел, в том числе и нежелательные встречи. Доверьтесь мне, я отвечаю за вас.
Ответ был решительным, и Джордж только улыбнулся.
Наши путешественники не успели еще отъехать на милю от последних домов Бенареса, как другая группа, ехавшая на лошадях и состоявшая из четырех человек, остановилась у дома Малькольмов.
Один из этих людей был Согор.
Он спрыгнул на землю с двумя другими товарищами. Все трое перелезли через забор и тихо подошли к веранде.
Согор, как помнят наши читатели, уже знал расположение комнат. Поэтому он сразу направился к освещенным окнам нижнего этажа.
Прозрачные шторы были спущены, но окна отворены, чтобы свежий воздух мог проникать в комнату.
Джон Малькольм сидел перед конторкой, освещенной лампой, и по обыкновению приводил в порядок свои заметки.
Не произнося ни слова, Согор сделал знак следовавшим за ним индусам, и те тотчас же принялись за дело. Каждый из них взял штору за нижний конец и начал ее сворачивать. Это было сделано с такой ловкостью, что ни малейший звук не отвлек сэра Джона от работы и не выдал близкого присутствия опасных посетителей.
Согор несколько минут оставался неподвижным, но готовым прыгнуть на врага подобно ягуару, подстерегающему свою добычу. Убедившись, что старик еще долго будет работать и не обернется, он отвязал от пояса длинный шелковый платок и свернул его. Сделав это, Согор, сдерживая дыхание и заглушая шум шагов на ковре, прошел расстояние, отделявшее его от сэра Джона. Подойдя к нему сзади, он накинул ему на шею платок, завязал рот, не дав возможности даже вскрикнуть, и положил на пол. В то же время другой индус пришел на помощь Согору. У него были при себе веревки, которыми он связал старика, да так, что тот не мог сделать ни одного движения.
