- Приведи Пачкуна и Меднохвостку, - попросила она, потом бросила быстрый взгляд на Солнечную. - Ты хочешь остаться?
- Да, если можно, - закивала Солнечная. - Ведь моя очередь вот-вот наступит, надо же знать, каково это!
Ежевичинка подтолкнула Метеора к выходу.
- Скорее!
Он выскочил на поляну и помчался к палатке целительницы. Просунул голову внутрь, заморгал, всматриваясь в полумрак.
- Вербовейная вот-вот окотится! - завопил он.
Ученик целителя спокойно перебирал травы в глубине палатки. Услышав вопль предводителя, он вскинул голову.
- Бегу! - закивал Пачкун и стал торопливо собирать нужные травы.
Метеор бросился в палатку старейшин.
- Меднохвостка!
Старая королева высунула голову из своего гнездышка.
- Что, началось?
- Как ты догадалась?
- Да как тут не догадаешься, когда молодой папаша врывается в палатку и вопит, как раненый лис! - ласково промурлыкала Меднохвостка. - Видел бы ты себя сейчас! У тебя глаза, как у перепуганного котенка, которого впервые бросили в воду.
Меднохвостка встала и спокойно направилась к выходу.
Метеор вышел за ней и посмотрел, как рыжая кошка скрывается в детской. Пачкун уже бежал через лагерь с охапкой трав в пасти.
Сгорая от тревоги, Метеор стал мерить шагами поляну, стараясь не думать о страшных родах Заряницы.
В лагерь вбежал Желудь с рыбой в зубах. Взглянув на брата, он поспешно выплюнул свой улов.
- Что? Вербовейная, да?
- Она… только началось, - выдавил Метеор, продолжая бегать туда-сюда. - Ежевичинка сейчас с ней.
- Все будет хорошо, - Желудь зашагал рядом с ним, мягко заставляя идти медленнее. - Она сильная кошка. Я своими глазами видел, как она одним ударом свалила с лап Грозового воина! Вот увидишь, Вербовейная и не заметит, как родит тебе парочку!
У Метеора бешено забилось сердце.
- А какая она охотница! Она может не дышать под водой дольше, чем Волнорез, а это о чем-то да говорит! - продолжал Желудь. - Всем известно, что наш Волнорез только наполовину кот, а на вторую половину - рыба.
Выдрохвостая вышла из своей палатки, посмотрела на братьев.
- В чем дело? - спросила старая воительница, обводя глазами поляну.
Чащобник уже давным-давно уговаривал ее перебраться в палатку старейшин, но Выдрохвостая твердила, что лапы ее не будет там до тех пор, пока она может исполнять свои обязанности наравне с другими воинами. Все прекрасно понимали причину ее упрямства. Выдрохвостая и Чащобник были неразлучны уже много лет, и старая кошка просто не могла удалиться на покой без своего верного старого друга.
Желудь подошел к старой кошке, отвел ее на край поляны и шепнул:
- У Вербовейной начались роды.
- Так я и думала, - вздохнула Выдрохвостая. - То-то я почуяла, что в лагере пахнет страхом! Твоим, а не ее! - торопливо воскликнула она, поймав затравленный взгляд Метеора. - Не волнуйся, все будет хорошо.
Чащобник сел рядом с ней.
- Он просто забыл, кто из них котится - он или Вербовейная! - пошутил он.
Солнце уже высоко стояло над лагерем, когда Пачкун вышел из детской.
- Тройня! - торжествующе объявил он.
Метеор моргнул.
- Как она?
- Все хорошо, - ответил Пачкун и посторонился, чтобы пропустить предводителя внутрь. - Иди, поздоровайся со своими дочерьми. Три девочки, бывает же такое!
Не чуя под собой лап, словно ступая по облакам, Метеор вбежал в детскую. Там было тепло и тихо, пахло молоком и мокрой шерстью. Измученная Вербовейная лежала в своем гнездышке, три серых комочка уютно устроились под ее животом.
- Ш-шшш, - остановила Метеора Ежевичинка. - Она очень устала. Не тревожь ее.
Вербовейная зашлась в приступе кашля.
- Ничего, после сна ей полегчает, - прошептала Меднохвостка. - Что же ты стоишь, Метеор? Принимай дочек и приглашай их в Речное племя!
Метеор с трудом оторвал взгляд от Вербовейной и посмотрел на котят. Они были крохотные, серенькие и такие красивые, что у него перехватило дыхание. Самая крупная была темно-серой, средняя - почти черной, зато самая маленькая, серебристо-серая, была вылитая мать.
Сердце Метеора заныло от невыносимой нежности.
- Какие красавицы, - прошептал он, прижимаясь щекой к горячей щеке Вербовейной.
- Я знаю, - ласково промурлыкала она и снова закашлялась.
Гордость пышным цветком распустилась в груди Метеора.
Ежевичинка склонилась к нему и прошептала:
- Дай ей покой.
Она мягко, но решительно вытолкала его из детской. Напоследок Метеор с благодарностью посмотрел на целительницу. Она помогла появиться на свет самым красивым котятам во всем лесу!
«Слава Звездному племени! Спасибо, что простили меня», - прошептал он про себя.
Сегодня само небо благословило его, послав в его жизнь Вербовейную и трех дочерей.
На следующее утро Метеор проснулся до рассвета. Солнце еще не поднялось над горизонтом, когда он вышел из своей палатки и, позевывая, прошелся по поляне. Тихо, как рыбка, он пробрался в детскую и посмотрел на спящую Вербовейную. Трое котят тихо сопели под ее животом. Метеор с улыбкой пошевелил усами. То-то они проголодаются, когда проснутся! Он вернулся на поляну и поспешил к выходу. Когда Вербовейная проснется, ее будет ждать жирный свежий карп!
- Это для Вербовейной? - спросил Желудь, когда Метеор вышел из камышей с карпом в зубах. Метеор кивнул и вдруг замер, увидев выходившего из детской Пачкуна. Он выронил рыбу и бросился к ученику целительницы.
- Все в порядке?
Что-то в глазах Пачкуна заставило его похолодеть от страха.
- Тебе пока туда нельзя, - тихо сказал ученик целителя.
Метеор отшатнулся.
- Что это значит?
Из детской донесся надсадный кашель Вербовейной. Жалобно запищали котята.
- Они же голодные! - возмущенно воскликнул Метеор. - И Вербовейная, наверное, хочет есть. Я им рыбу принес. - Она наклонился, чтобы подобрать рыбу, но Пачкун загородил собой вход в детскую.
Метеор гневно посмотрел на него.
- В чем дело? - грозно прорычал он, стараясь справиться со страхом.
Пачкун твердо выдержал его взгляд.
- Ежевичинка сказала, что их пока нельзя беспокоить, - ответил он. - Никому туда нельзя.
- Ежевичинка сейчас там? - Сердце Метеора забилось так сильно, что разболелась грудь. - Что случилось? Почему я не могу видеть Вербовейную? Да говори же ты, не молчи!
