Еда в больнице была отвратительной. Брук брезгливо отодвинула тарелку, и та скользнула по столу, издав эхом разлетевшийся в пространстве неприятный скрежет. У нее болели голова, шея и плечи, давала знать о себе ночь, проведенная на стуле. Не говоря уже о предыдущем дне, когда она занималась серфингом, а потом несколько часов успокаивала Элис. И все это время под прицелом камеры, которая ловила каждое ее слово и движение. Брук не сомневалась, что будет выглядеть на экране как взмыленная лошадь. Хотелось уехать домой, принять душ и лечь спать. Но нельзя. Джек постоянно требовал сделать еще один дубль, оператор велел то вставать, то садиться, то повернуться по-другому. Шел час за часом. Брук все больше убеждалась, что реальности в «реалити-шоу» нет. Все настоящее осталось за спиной оператора, где находился Джек.
Что означали его вчерашние слова? Почему он вдруг решился сказать, что она потрясающая? Теперь сложнее на него злиться. Он совершает поступки, руководствуясь неверными мотивами. Впрочем, ни ей, ни остальным девушкам нет никакого дела до успеха шоу. Ее задача – носить одежду «Райт спорт», чтобы все это видели на экране в прайм-тайм.
Сейчас надо успокоиться. Скорее всего, причина ее взвинченности не только в усталости, но и в том, что она уже восемь дней не видела сестер. Брук медленно вдохнула и выдохнула. Похоже, никакие дыхательные упражнения сейчас не помогут.
– Вот ты где!
Джек. Опять он. Брук привычно оглянулась в поиске камеры. Как она от всего устала. Надоело постоянно думать о том, что она говорит, делает, как выглядит. Она мечтала хоть на несколько минут остаться в одиночестве.
– Джек, серьезно, я сейчас ничего не могу делать. Устала, не выдержу съемки. – У нее не было сил даже спорить.
– Камер здесь нет.
Она удивленно огляделась.
– Я хотел поговорить наедине.
Наедине? Кажется, он ни с кем не хотел оставаться наедине. Брук ощутила, как в душе закипает злость. Хочется надеяться, он не станет повторять, какая она потрясающая. Вообще непонятно, что он хочет этим сказать, почему ее это злит, а ведь она хотела сохранять спокойствие.
– О чем?
– О том, что было.
– Было?
– Было. В палате Элис.
– Я же сказала, у меня больше нет сил спорить. Я устала.
Она действительно устала. От жалоб Элис, от того, что на нее постоянно смотрят несколько пар глаз. Она ненавидела больницу и отвратительный кофе. Брук отставила чашку и попыталась встать, но Джек остановил ее, взяв за руку. Она опешила. Он впервые прикоснулся к ней не случайно, а намеренно. Она успела заметить, что он редко дотрагивался до людей и вздрагивал, если это делала она.
– Я пришел не ругаться, Брук. Напротив. Хотел бы извиниться.
Брук смутилась. Извиниться? Джек? Этого просто не может быть. Такое поведение не укладывается в схему.
– Вы серьезно?
– Я вел себя как последний осел. Заставлял тебя делать то, что ты не хотела. Надо было подождать, пока вы проснетесь, и только потом включать камеры.
Брук не знала, как реагировать. Его слова вогнали в ступор. Ей никогда раньше не приходилось слышать от него ничего похожего на извинения. Не такой он человек.
– Брук?
– Вы извиняетесь?
– Да.
– Признаете, что я оказалась права?
Джек медлил с ответом. Темные глаза смотрели прямо на нее. Очевидно, ему непросто.
– Да.
Да? Он признал, что она права?
Брук была шокирована. Она вымоталась морально и физически, возможно, поэтому не представляла, как поступить и что сказать. Она просто сложила перед собой руки и опустила голову.
– Брук?
Джек участливо коснулся ее. Она выпрямилась, взяла его руку и пожала в ответ. Джек удивленно моргнул и попытался освободиться, но Брук держала крепко. Так просто не вырваться.
– Вы признали свою вину? Признали, что я права? Вы готовы нести ответственность за свои поступки?
– Да.
Он вновь потянул руку на себя, но она не позволила ему вырваться. Вместо этого подвинула стул ближе, так чтобы их колени соприкоснулись.
– Где же прежний Джек? Что вы с ним сделали?
Она была уверена, что он мечтает высвободить руку, и наслаждалась своей властью над ним. Однако, к ее удивлению, он сидел совершенно спокойно. Улыбнулся ее шутке и подвинулся так близко, что она смогла разглядеть каждую черточку его лица. Кожа была темной и гладкой, с пробивающимися крохотными волосками, будто он забыл утром побриться. Он выглядел немного растрепанным и не похожим на того всегда собранного Джека, которого она знала. Таким он ей нравился больше, поскольку был настоящим.
Брук непроизвольно прильнула к нему и заглянула в глаза. Он внимательно вглядывался в ее лицо, словно изучая каждую черту и заодно пытаясь понять, о чем она думает и что собирается делать. Брук потянула его за руку, та коснулась ее груди. Это тоже ей понравилось. Такой, без ретуши для Инстаграм, Джек был ей симпатичен.
– Я запер его там, где никто не найдет.
– Отлично! Не выпускай его, этот Джек мне нравится больше.
– Почему?
– Потому что он настоящий, живой и позволяет себе прикасаться ко мне.
Улыбка медленно сползла с его лица. Она почувствовала, как напряглись пальцы в ее руке.
– Ты бы хотела, чтобы я к тебе прикасался?
– Да. Очень. Мне нравятся твои руки, пальцы.
Ее пальцы скользнули между его пальцами. Когда она подняла голову, Джек внимательно следил за ее действиями. Такой взгляд действовал на нее расслабляюще. Казалось, перед ней не Джек. Видимо, от недосыпа и голода сознание ее помутилось и открыло возможность увидеть другого человека, искреннего, нежного, прикосновение мягких рук которого доставляло ей удовольствие. Того, для кого она была потрясающей.
Их взгляды встретились и не пожелали расстаться. Брук не вполне осознавала, что ею движет – искаженные ослабленным физическим состоянием чувства или благодарность за возможность неожиданно ощутить человеческую теплоту, но она наклонилась к Джеку и осторожно прикоснулась губами к его губам. Удивительно, он не пошевелился и даже не вздрогнул. Она открыла глаза, чтобы увидеть его реакцию. Джек словно застыл, лишь взгляд бродил по ее лицу, недоумевая, что последует далее. Руки их были крепко сжаты. Захочет ли он, чтобы она повторила это еще раз?
В замешательстве она опять поцеловала его. На этот раз он наконец отреагировал. Притянул к себе и ответил ей с очевидным желанием. Ладоням было жарко в объятиях, но он не выпускал ее руку. Языки их соприкоснулись, Джек навис над ней, Брук откинула голову, чтобы поцелуй получился более глубоким. Сердце ее забилось в бешеном ритме.
Все происходящее казалось неправильным и предосудительным. Через несколько секунд все закончилось. Джек отодвинулся от нее, смущенной и растерянной. Она поспешила убрать руку и заморгала, словно не веря, что это происходит с ней.
