– Есть какие-нибудь признаки жизни? – спросил он Вильсона.
Тот покачал головой.
– Он мертв, сэр. Горячая вода в легких, видимо, прикончила его быстрее, чем все остальное.
Второй полицейский принес одеяло и набросил его на тело Пита.
– Ну и дела, – скривился Конрад. – После всего того, что было сделано для его безопасности, он погиб в результате несчастного случая.
Услышав за собой звук открываемой двери, он оглянулся. Дверь в комнату Фрэнсис была открыта, и она стояла в дверях, глядя на тело Пита.
– Он мертв? – спросила она Конрада.
– Да, мертв. Возвращайтесь, пожалуйста, в комнату. Вы ничем не поможете.
Выражение жуткого ужаса в ее глазах потрясло Конрада. В ее лице не было ни кровинки.
– Как это произошло?
– Он потерял сознание в ванне. Вода была слишком горячей.
– Потерял сознание в ванне? – медленно повторила она. – Вы пытаетесь убедить меня, что это был несчастный случай?
– Это действительно был несчастный случай. А теперь, пожалуйста, идите к себе.
Мэдж подошла к двери и взяла Фрэнсис под руку, но та отпрянула от нее. Она продолжала смотреть на Конрада, глаза ее сверкали.
– Этот человек убил его! Пит сказал, что он это сделает, и он сделал это! Он сказал, что один из вас продаст его. Вот как они до него добрались! Он знал, что это случится! Он знал это! – Она зарыдала, слезы побежали по ее лицу. – Он знал, что даже и вы можете его продать.
– Вы не должны так говорить! – резко оборвал ее Конрад. – Это был несчастный случай. Никто не мог до него добраться. Сержант О'Брайен и я все время находились за дверью. Никто бы не смог пролезть через окно. Вода была слишком горячей, он потерял сознание и ударился головой о краны.
Она смотрела на него. Губы ее дрожали.
– Вы действительно в это верите?
– Именно так все и произошло.
– Нет, не так! Он был убит. Вы что, собираетесь позволить этому человеку выкрутиться? Вы не можете позволить ему выскользнуть!
– О каком человеке вы говорите? – спросил Конрад, чувствуя дрожь в спине.
– О Маурере! Маурер сделал это! Пит говорил, что он убьет его, и он сделал это!
– Маурер не убивал Пита, – терпеливо сказал Конрад. – Вы напрасно так думаете. Это был несчастный случай.
– Но это не был несчастный случай!
– Послушайте, идите, пожалуйста, и ложитесь. Вы взволнованы, и я понимаю вас. Вы должны оставить это нам. Никто бы не смог добраться до Вайнера, поймите это. Я в этом уверен.
– Я собираюсь вам кое-что рассказать, – горячо сказала она. – Маурер должен заплатить за это. Меня теперь не волнует, что будет со мной. Я дам показания, какие вы хотите. Я действительно видела Маурера в Тупике! Он действительно убил Джун Арно! Я видела, как он это делал!
Чарльз Форест и Мак Кен вышли из полицейской машины и взбежали по ступенькам на веранду охотничьего домика, согнувшись под дождем.
Конрад вышел им навстречу. Все трое вошли в гостиную, и, пока Мак Кен снимал шляпу, Конрад сказал:
– Она собирается говорить! Мы наконец прижали Маурера! Она действительно видела, как он убил Джун Арно!
Мак Кен застыл и уставился на Конрада. Его мясистое лицо стало багровым, а глаза налились кровью.
– Тогда какого черта она раньше молчала? – прорычал он.
– Это целая история, – ответил Конрад. – Вам лучше выслушать ее самим.
Мак Кен бросил плащ на спинку кресла и медленно направился тяжелыми шагами к камину. «Если это правда, – подумал он, – то с Маурером покончено». Мак Кен не обманывался насчет того, что Маурер пойдет на электрический стул, не раскрыв всех своих делишек, и, конечно, он не станет молчать о деньгах, которые платил ему. Он был встревожен и с трудом скрывал это.
– Вы уверены, что она не лжет? – спросил он Конрада.
– Да, уверен, – ответил тот. – Но вы сами можете судить, когда услышите, что она расскажет.
Форест сел и достал сигару.
– Вначале расскажи о Вайнере, – сказал он.
– Рассказывать особенно нечего, – ответил Конрад. – Это был несчастный случай. Когда сегодня вечером мы с О'Брайеном отвели его в ванную, сержант тщательно осмотрел комнату. Мы ожидали снаружи. Через двадцать минут я приказал Вайнеру выходить, но ответа не последовало. Дверь оказалась запертой. Мы взломали ее и нашли его утонувшим в ванне. Док сказал, что у него следы удара на затылке. Он думает, что Вайнер залез в ванну, потерял сознание, упал назад и ударился головой о краны.
– Обычно все находятся лицом к кранам, когда принимают ванну, – заметил Форест.
– Да, но Вайнер, видимо, поступил не так. Во всяком случае, он был мертв в то время, когда мы вытащили его из воды, и уже ничего не смогли сделать.
– Вы совершенно уверены, что никто не мог до него добраться, Пол? Мне кажется подозрительным, что дверь была закрыта на замок.
– Мне тоже так показалось, но я уверен, что пробраться туда никто не мог в то время, когда он там находился. Окно слишком мало. Даже карлику, чтобы пролезть туда, понадобилось бы минут десять, и за это время Вайнер смог бы поднять тревогу. Нет, я убежден, что это несчастный случай.
– Хм-м, это сделало большую дыру в нашем деле, – сказал Форест. – Нам нужны свидетели, и Вайнер мог бы нам их дать.
– Подождите, пока не услышите, что скажет мисс Колеман. Я думаю, вы согласитесь, что ее показания нуждаются в подтверждении.
– Ну, так чего же мы ждем? – пробурчал Мак Кен.
– Ты хочешь еще что-нибудь сказать мне, Пол? – спросил Форест, игнорируя Мак Кена.
– Да, – Конрад закурил сигарету и продолжал: – Вы помните, как вы говорили, что она, возможно, молчит по личным мотивам? Вы были правы. У нее очень личные мотивы не признаваться в том, что она видела Маурера. Я уже выслушал ее историю и не могу сказать, что целиком порицаю ее за молчание. Она хотела избежать огласки. Ее имя не Колеман. У нее всемирно известное имя. Ее отцом был Тейлтеллер.
Форест и Мак Кен уставились на него.
– Бостонский душитель? – спросил Форест, и Конрад увидел, как он потрясен.
– Да, он самый. Я не думаю, что есть хоть один человек, кто не знает Тейлтеллера и не был бы потрясен его ужасными убийствами детей. Вспомните, он был в конце концов пойман на месте преступления и линчеван разъяренной толпой, которая разгромила его дом, убила его жену и едва не прикончила дочь. И вот эта дочь и есть Фрэнсис Колеман. Теперь вы понимаете, почему она так боялась быть выставленной всем напоказ? Она успешно скрыла свое имя и начала новую жизнь. Последние шесть лет она жила под этим именем, и до сих пор об этом знала лишь Джун Арно, так как Фрэнсис верила, что та сохранит ее тайну. Затем Джун была убита, и Фрэнсис действительно видела, как произошло убийство. Она сразу же поняла, что если она станет объектом внимания прессы, то быстро обнаружится, кто она, и снова на ней будет клеймо дочери наиболее отвратительного убийцы века. Она не могла примириться с этим и поэтому отказалась признаться, что видела Маурера, и я не осуждаю ее за это. А вы?
