Книга Наследник Тавриды, страница 58. Автор книги Ольга Игоревна Елисеева

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Наследник Тавриды»

Cтраница 58

Сестры на мгновение замолчали, а потом начали заразительно хохотать:

— Свой надоедает!

— Чужой тоже!

Вечером, когда Воронцовы остались одни, графиня с нарочитым равнодушием спросила:

— Тебе нравится Ольга?

— Ольга? — не понял Михаил. — Она может не нравиться?

Развязность его тона обидела Лизу.

— Пойдем, погуляем часок. Мы же пристали где-то. У меня голова болит.

Граф не стал возражать. Южная ночь, тихая и теплая, подкралась на кошачьих лапах. Их гости еще курили у бортика, еще разговаривали кто где, намереваясь любоваться россыпью звезд. Никто не выказал удивления, когда хозяева сели в лодку и отчалили к берегу. Места не были дикими. Сплошь усадьбы да виноградники. Днем проплывали дачу адмирала Мордвинова, потом Ливадию Ревелиоти, Ореанду, чью, Михаил не помнил. Где-то поблизости, в глубь побережья, находилась Массандра, которую старуха Браницкая подарила внуку Семочке «на зубок». Следом была Гаспра князя Голицына с замком посреди английского сада. Обедали у Льва Нарышкина в Мисхоре — райский уголок в розах. Где они теперь, Воронцов сказать не мог. Но, судя по каменному молу и баллюстраде, поднимавшейся за полоской пляжа — не у рыбачьей деревни.

Подав жене руку, он высадил ее и втащил лодку на гальку. Стоило бы набросать песку. Ноги сломаешь! Лиза несколько раз споткнулась. Муж поднял ее и донес до ровного места.

— Боже, сколько деревьев! — не поверила она. — Ты здесь видел что-нибудь подобное?

— Нет. — Граф покачал головой.

Южный берег обживался и обсаживался богатыми владельцами. Но обычно кустарники и даже крупные тропические цветы вымахивали тут выше недавно принявшихся сосен и буков. Роще же, обступавшей их, было лет тридцать или больше. Среди сплошной зелени угадывались стройные силуэты кипарисов, раскидистые кроны платанов. Постучав пальцем по одному из стволов, Михаил удивленно присвистнул.

— Пробка! Это пробковый дуб.

Кто и когда завел все это разнообразие? Благодаря звездам ночь была светлой. И супруги без опаски взбирались по тропинке между кустистым земляничником. То справа им попадалась пальма, то слева араукария.

— Мы в плену у Черномора, — прошептала Лиза.

Еще немного, и путешественники уперлись в невысокую скалу, похожую на лежащий горный хребет, только совсем маленький. Воздух сильно отдавал смолистыми ароматами. Значит, поблизости были сосны. Выбравшись на одну из полян, открытых к морю, спутники увидели высоченный ливанский кедр. Трава под ним была мягкая и густая благодаря тени, не позволявшей солнцу бесчинствовать.

— Кажется, пришли. — Михаил кинул сюртук на землю.

Лиза послушно опустилась рядом с ним и поделилась краем шали. Теплый ночной ветер гладил их по лицам. Далекая яхта казалась игрушечным корабликом в тазу.

— Вы сомневались в моих чувствах? — Граф подтолкнул жену на траву. — Доказательства принимаются?

Принято было все. Смешно вспомнить, что час назад ее беспокоила болтовня двух трещоток.

Наутро обнаружилось, что место называется Алупка. И принадлежит оно… графу Воронцову, который год назад купил его, узнав, что еще Потемкин высаживал здесь деревья.

— Это наше, — с некоторым конфузом признался наместник.

— Кто бы мог подумать?! — рассмеялась жена. — Косари, чье сено косите? Маркиза Карабаса!


Одесса.

Ризнич была не единственной дамой, с которой Пушкин простился в эти дни. Умная и язвительная подруга Раевского Каролина тоже умчалась к своему старичку. А без нее дом Александра потерял половину очарования. Неприступная в большом свете, Собаньская становилась восхитительно циничной в узкой компании. От Раевского Сверчок знал, что Каролина — шпион. Это еще более раззадоривало его.

— Неужели ты не ревнуешь ее к Витту?

— Была нужда!

Поняв, что может больше не увидеть Собаньскую, Пушкин попытался добиться благосклонности быстрым натиском.

— Вы смеетесь над моим нетерпением! Вам доставляет удовольствие обманывать чужие надежды! Вы демон. Дух отрицания. Самые искренние слова в вашем присутствии смешны…

Каролина могла перечислить романы, из которых выдрана та или иная фраза. Раевский, торчавший в соседней комнате, помирал со смеху.

— Благодаря вам я познал все, что есть самого судорожного и мучительного в любовном опьянении. Вы прекрасны, но и вы когда-нибудь увянете…

— Стоп. — Каролина со стуком опустила ладонь себе на колено. — Довольно. Вы говорите чушь.

Пушкин осекся, не понимая, чем рассердил ее.

— Дитя мое, вас надо учить. Не понимаю, почему Александр до сих пор этим не занялся.

— Делаю, что могу, — отозвался Раевский.

— Этого недостаточно. — Приговор достойной дамы был суров. — Воспитание чувств и воспитание языка — одно и тоже. Если в стихах к женщинам вы так же красноречиво донашиваете платья Байрона и Шенье, я не удивлена тем, что слышу тысячи историй о ваших увлечениях и ни одной о связи.

— Я не мальчик, — оскорбился поэт.

— Хвала Всевышнему. Стоит заплатить за любовь портовой девке и считать себя мужчиной! Вклад не принимается. Я говорю о светских женщинах. О тех, чьи сердца можно приколотить в охотничьей зале, как трофей.

Из-за стены послышались хлопки.

— Каролина, брависсимо!

— Перечислите их.

Пушкин сник.

— Между тем автору, чья популярность на глазах превращается в манию, надобно поддерживать ее не только стихами. Ваши вздохи по дочкам откупщиков никому не интересны. Зарубите себе на носу: дичь должна быть крупной. Чем выше дама, тем громче скандал.

— Чем громче скандал, тем выше продажи, — отозвался из соседней комнаты Раевский.

— Я готова поощрить юное дарование, — с подкупающей откровенностью призналась Каролина, — но только после того, как оно продемонстрирует должный класс. Так и быть, я позволю вам щегольнуть именем Собаньской в своей коллекции. Однако сначала там должно появиться имя другой графини. Надеюсь, вы меня понимаете? — Лукавая улыбка зажглась на ее губах. — А то мне с моим титулом неловко будет среди купчих и дочерей пиратов. Да-а, и не забудьте, что шумный скандал обычно венчает трубный рев рогоносца. Поединок — лучшая развязка драмы.

— Публика рыдает и рукоплещет. — Александр с чайником в руках наконец застыл на пороге.

— Но, — Каролина подняла палец, — лишь в том случае, если роль сыграна безупречно, никому не жаль обесчещенных супругов. Все в восторге от героя-любовника. Лорд Байрон, ваш поэтический двойник, умел именно так обставлять свои похождения.


Окрестности Алупки.

Михаил стоял на носу яхты и держал в руках письмо отца. Он получил его еще в Одессе и взял с собой перечитать. Зимой наместника осчастливили «Проектом положения о правах татар», на который теперь следовало отвечать. Сия важная бумага вызрела в недрах Собственной Его Императорского Величества Канцелярии, где ни один чиновник в глаза не видел Крыма. Воронцов прихватил документы на борт и намеревался раздраконить в пух и прах. Для этого нужно было собраться с духом, а внутренней поддержки он привык искать у родителя.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация