Ксения вздохнула и по-хорошему позавидовала Егору.
– Ты счастливый человек, у тебя есть дом с таким волшебным садом, камином и кошками! Любой бы хотел сюда вернуться. – Она чуть было не добавила: «И я…», но промолчала.
– Для меня этот дом – что-то живое, – признался Егор. – В московской суете, когда совсем припрет – я вспоминаю огромные южные звезды над нашей крышей, сад мамы Сони, кошачьи морды, и сразу становится легче. Знаешь, я бы хотел, чтобы мои дети росли в таком же доме, куда потом всю жизнь хочется возвращаться. А еще бы я хотел, чтобы по вечерам мое большое семейство собиралось в саду, и мы вместе смотрели на закат. И чтобы детей у меня было, как котов у мамы Сони.
Ксения ахнула:
– Ничего себе! Прокормишь?
– Прокормлю. – После паузы он добавил: – Я думал построить такой дом для нас с Лелей, но потом понял, что это не для нее. Она – городской человек…
Он собирался сказать что-то еще, но тут раздался шум подъехавшей к дому машины, а затем голоса Лели и Влада; Ксения поспешила проститься с Егором и ушла к себе – желания встречаться с Лелей у нее не было.
Глава 9
Утром следующего дня Аня не вышла к завтраку. А потом и к обеду. Все встревожились – не заболела ли? Общая тревога усилилась, когда Анька категорически отказалась открыть дверь библиотеки. Мама Соня попробовала схитрить и сказала, что ей прямо сейчас срочно понадобился «Дон Кихот» Сервантеса, но Анька ответила угрюмым молчанием. Потом она все же согласилась впустить Ксению.
Войдя в библиотеку и увидев Аню, Ксения опешила – та была в большой ковбойской шляпе и с томом Толстого в руках.
– Сегодня хорошая погода, правда? – Ксения начала издалека.
Анька ответила хмурым взглядом – дескать, и погода дрянь, и общая ситуация в мире не очень.
Ксения предприняла вторую попытку наладить диалог.
– А чего ты не выходишь из комнаты?
– Читаю. Давно собиралась прочесть «Войну и мир». А роман такой, что с ним застрянешь надолго! – Аня потрясла увесистым томом.
– Что-то случилось, да? Я могу тебе чем-то помочь?
Аня не выдержала и горестно махнула рукой:
– Тут такое дело… Короче, смотри сама.
В ту же секунду она стянула с головы ковбойскую шляпу, и Ксения ахнула – Анькина голова была оранжевой, как мандаринка.
– Вот, хотела стать рыжей! – едва не плача, призналась Аня. – Думала, мне пойдет.
Ну что сказать… Есть женщины, которым действительно идет рыжий цвет, но Анька к ним явно не относилась.
– Я решила, что раз мне пошли зеленые пряди, с рыжими тоже будет хорошо! – Аня не выдержала и заревела. – Мне так хотелось измениться!
Понятно. В пятнадцать лет свято веришь, что перемена прически и цвета волос – это как минимум перемена участи.
Анька сидела в кресле, сжимая в левой руке том Толстого; для завершения картины не хватало только пистолета в правой; бездна ее отчаяния была беспредельной.
– Со временем краска сойдет! – Ксения сопроводила эту обнадеживающую фразу фальшивой, но широкой улыбкой.
– Со временем?! Завтра Новый год! – Аня выронила том классика и выдала новую порцию слез.
Улыбка сползла с лица Ксении. Надо спасать человека. Дело серьезное!
– Ты пока сиди тут, а я поеду в город за краской для волос. Вернусь, и перекрасим тебя в твой природный русый цвет.
Оставив Аньку в библиотеке держать оборону и рыдать о своей загубленной жизни, Ксения засобиралась в город.
В прихожей ее поймал Егор:
– Ты куда?
– На маршрутку. Хочу съездить в Сочи.
– Поехали вместе. Я тоже еду в город. Матушка вручила мне целый список покупок к Новому году.
* * *
Список мамы Сони и впрямь оказался внушительным. Загрузив полный багажник, Егор спросил у Ксении, что нужно купить лично ей.
Потребности человека, у которого в кармане нет и гроша – довольно ограничены. Вздохнув (ужасная ситуация, чувствуешь себя сироткой на паперти!), Ксения смущенно сказала, что ей нужно купить краску для волос.
– Ценю твою скромность, – улыбнулся Егор, – и все-таки тебе наверняка нужно что-то еще.
– Ничего не нужно, – покраснела Ксения.
– Ксюш, завтра Новый год, я, конечно, не очень разбираюсь во всех этих тонкостях, но вроде женщины любят на праздники всякие наряды…
Ксения посмотрела на себя – одета она была все в те же джинсы и свитер. Впрочем, в доме Савельевых, выходя к ужину, она надевала юбку с блузкой – единственный запасной комплект одежды, который захватила с собой из Москвы. Но надевать это в новогоднюю ночь как-то не комильфо…
– Да, праздничного платья у меня нет, – печально подтвердила Ксения.
– Ну, так надо это исправить. Предлагаю поехать в магазин одежды и купить для тебя что-нибудь подходящее!
Ксения набычилась и ответила категоричным «нет».
– Почему? Я предложил нечто непристойное? – удивился Егор.
– Как ты не понимаешь, – забормотала она, – это неудобно, неприлично.
Егор пожал плечами:
– Что же здесь неприличного?
Поняв, что он обиделся, Ксения поспешила объяснить:
– Мне неловко, что ты будешь тратить на меня деньги.
– Брось, ерунда! – запротестовал Егор. – Моя банковская карта выдержит.
Ксения задумалась – в конце концов, ей не хотелось в новогоднюю ночь выглядеть полной лохудрой. Особенно на фоне сверкающей Лели.
– Хорошо, согласна. – Но с условием – я верну тебе деньги, как только, – она вздохнула, – они у меня появятся.
Магазин, куда Егор привез свою спутницу, оказался, что называется, с претензиями. Две яркие девушки-продавщицы сразу взяли Ксению в оборот, третья маячила на горизонте, готовая в случае чего тоже прийти на помощь. Егор уселся на диванчик в центре бутика, откуда с интересом наблюдал за происходящим. Ксения, и без того чувствовавшая неловкость, смутилась еще больше. Она не любила шопинг и не испытывала удовольствия от посещения магазинов одежды; более того, для нее примерочная кабина была местом, где расцветали все махровые комплексы, – обычно, глядя на себя в зеркало, Ксения задавалась вопросом – надо ли было такому уроду, как она, рождаться на свет?
Девушки-продавщицы не только не помогли, а напротив, всячески осложнили ее выбор. Под их натиском она ощутила сильное желание немедленно удрать из магазина. Собственно, с таким предложением она и обратилась к Егору, улучив минуту, когда продавщицы подбирали для нее очередные несусветные наряды. Егор все понял и поспешил заверить старательных девушек, что они с Ксенией справятся сами. Когда их, наконец, оставили в покое, Егор, видя ее замешательство, предложил: «Разреши, я сам выберу для тебя платье? Видишь ли, у меня давно была мечта – одеть девушку в соответствии со своим представлением о прекрасном!» Ксения испугалась – знаем мы эти мужские мечты о прекрасном! Сейчас притащит ей что-нибудь красное, в обтяг, с непотребным разрезом до пупа! Она не успела ничего ответить, а Егор уже устремился к вешалкам; и как же она удивилась, когда вскоре он вернулся с длинным, в пол, шелковым платьем изумрудного цвета.
