Сможет ли он работать с Грейс? Вряд ли. Но ежегодный праздник сбора винограда был важным событием. Она не должна его пропустить. Осталось не так много виноградников, которые обрабатывались старым способом. А в сегодняшних рыночных условиях любые отличия были на руку. Он был уверен, что Грейс понравится праздник. Каждый год на виноградниках Акоста небольшая часть урожая собиралась и обрабатывалась по старинке. Старожилы говорили, что это на удачу, а кто он такой, чтобы спорить?
Начо гадал, как будет себя чувствовать Грейс на празднике: расслабится и присоединится к общему веселью или зажмется и откажется танцевать и обливаться виноградным соком.
Его воображение тут же нарисовало картину, как Грейс, раскрасневшаяся и прекрасная, с золотистыми волосами, сверкающими в лунном свете, с нежной кожей, блестящей от виноградного сока, танцует для него. Усилием воли Начо отогнал от себя эротические грезы.
Грейс хотела исследовать виноградники? Что ж, она получит свое исследование! И если он искал оправдания своим поступкам, то сопровождение Грейс на праздник было меньшим, что он мог сделать для лучшей подруги своей сестры.
Грейс собиралась вести себя благоразумно. Ну, по большей части благоразумно. Потеряв зрение, на своем горьком опыте она поняла: чтобы вновь обрести свет, ей нужно сделать что-то особенное. Что-то, что станет для нее настоящим вызовом и отвлечет ее. Она отчаянно хотела проехаться верхом на лошади. Ей всегда этого хотелось.
Так что же ее останавливало? Что плохого в небольшой просьбе?
«Начо наверняка откажет», — рассуждала она, когда шла в сопровождении Бадди в сторону загона для лошадей, где разговаривали мужчины.
К счастью, голоса Начо она не услышала. Она не собиралась выставлять себя полной идиоткой перед ним, а болтовня мужчин на слух казалась вполне добродушной.
— Добрый день, — с улыбкой поздоровалась она.
— Добрый день, сеньорита. Чем могу быть полезен? — Судя по голосу, к ней обратился довольно пожилой мужчина.
Он стоял не слишком близко к ней, и когда он немного переместился в сторону, она услышала, как звякнули шпоры на его сапогах. Она почувствовала запах табака, лошадей, кожи и одежды, сохнущей на солнце. Она чувствовала на своем лице заинтересованный и доброжелательный взгляд пожилого мужчины.
— Я бы хотела проехаться верхом, — произнесла она, внутренне приготовившись к отказу.
— Нет проблем, — ответил он. — Вы когда-нибудь уже ездили на лошади?
— Только на ослике, — с улыбкой призналась она.
Пожилой гаучо рассмеялся.
— Тогда для меня будет огромной честью научить вас ездить на одной из наших креольских лошадок, сеньорита.
— Вы хотите сказать, что не возражаете?
— А с чего бы мне возражать?
— И правда. — Голос Грейс слегка дрожал от волнения и радости.
Начо едва достиг холма, когда увидел Грейс в загоне верхом на лошади. Его сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда он оценил возможный риск. Он успокаивал себя тем, что Алехандро, его главный помощник, ехал рядом с Грейс, а Бадди терпеливо отдыхал в тени. Начо поймал себя на том, что давно ни о ком не беспокоился.
Он не снижал скорости, пока не подъехал достаточно близко, чтобы лошадка Грейс почуяла жеребца Начо. Грейс была сосредоточенна и кивала, когда Алехандро давал ей инструкции. Когда она слегка сжала колени и лошадь перешла от быстрой ходьбы к легкой рысце, Начо поморщился, представляя себе, что Грейс в любой момент может упасть.
Спешившись, он накинул поводья на ограду загона.
— Начо, это ты?
— Ты меня застукала, — нейтральным тоном сказал он, почувствовав волну удовольствия оттого, что Грейс сразу узнала его.
Он облокотился на забор и положил подбородок на сложенные руки, наблюдая за Грейс.
— А ты думал, что сможешь стоять там и наблюдать без моего ведома? — спросила она.
— Ну, я хотя бы попробовал, — усмехнулся он.
— У твоего жеребца такая характерная поступь, что я его ни с кем не перепутаю.
Первое, что он заметил, — это то, что Грейс просто сияла.
— Кажется, тебе нравится, — заметил он.
— Не то слово! — с энтузиазмом ответила Грейс. — Алехандро — прекрасный учитель.
Мужчины переглянулись. Алехандро пожал плечами, словно говоря: «Я-то здесь, а где был ты?»
— Я хочу прокатиться на твоем жеребце, — окликнула его Грейс с противоположной стороны загона.
— Не в этой жизни, — мгновенно ответил Начо. — Он слишком большой для тебя.
— Ничего удивительного, — засмеялась она. — Я с трудом представляю тебя верхом на осле.
Алехандро рассмеялся вместе с Грейс, и даже губы Начо дрогнули в улыбке. События прошлого вечера не пошатнули боевой дух Грейс, и это ему нравилось. Как и сама Грейс.
— Мы сегодня собираемся работать? — спросил он, сняв бандану, чтобы вытереть пыль с лица.
— Виноград никуда не денется, правда? И почему ты пытаешься сменить тему, Начо? Как насчет моего вызова? Или ты боишься, что я перед Алехандро легко оседлаю твоего жеребца?
— Ну-ну, — рассмеялся он.
— Ты можешь вести нас, если не доверяешь мне, — предложила она. — Я хочу попробовать, Начо…
— Нет, — отрезал он. — Даже мои братья опасаются его. Это не ручная лошадка, как у тебя. Он по-прежнему почти дикий.
— Алехандро мне это уже объяснил, — перебила она. — Он сказал, что раньше твой конь был вожаком табуна, пока ты не объездил его.
— Этих лошадей невозможно полностью приручить. Он до сих пор считает себя их вожаком.
— И тем не менее, — продолжила она, — я готова биться об заклад, он будет добр ко мне. Давай проверим?
— Только я могу ездить на нем, — произнес Начо со всем высокомерием, на которое только был способен.
— Если это так, — невинным голосом настаивала Грейс, — единственный подходящий для меня способ — это проехаться вместе с тобой.
— Ты шутишь! — снова засмеялся он.
— В чем проблема, Начо? Я понимаю, что твой жеребец по сравнению со мной — просто гора мускулов, а лошадка, на которой я только что ездила… — она пожала плечами и лукаво улыбнулась, — тоже гора мускулов в сравнении со мной.
Алехандро сочувственно посмотрел на Начо и оставил их наедине. Теперь у Начо не было другого выхода, кроме как присматривать за Грейс.
— Ты даже не одета для верховой езды, — неодобрительно заметил он.
— Ой, да ладно, Начо! — махнула она рукой.
Грейс была миниатюрной и стройной, как ивовое деревце. На ней было надето длинное струящееся платье. Трудно было придумать более неподходящий наряд для верховой езды. И он только что заметил, что она босиком.
