Книга Нить неизбежности, страница 100. Автор книги Сергей Станиславович Юрьев

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Нить неизбежности»

Cтраница 100

Дина не спеша допила свой кофе, вышла на улицу и двинулась в сторону музея, по пути улыбнувшись усатому брюнету, курившему сигару у входа в метро, — это был сигнал, означавший, что группа захвата может продолжать спокойно завтракать. По пути она заглянула в бар «Галльский петух», присела за стойку рядом с пожилым франтом, бессмысленно глядящим в бокал с арманьком, и шепнула ему, чтобы тот передал ей принимающее устройство жучка. Он поковырялся в ухе и небрежно извлёк оттуда что-то похожее на пуговицу. Теперь оставалось только затолкать миниатюрный телефон в собственное ухо и двигаться в музей.

— Альбер, завтра мы демонтируем экспозицию холодного оружия из замка Ханн. Освободите для него седьмую и двенадцатую секции в хранилище.

— К какому сроку, сир?

— Начинайте прямо сейчас — к вечеру всё должно быть готово.

— Хорошо, сир.

Голоса звучали вполне отчётливо — Альбер так и оставил кулон в нагрудном кармане.

Когда Дина вошла в просторный вестибюль с зеркальными стенами, мраморным полом и фонтаном в центре зала, до неё доносились только скрипы и шорохи — видимо, теперь Албер был один в запаснике, и теперь ему не с кем было поговорить, зато не составляло труда подменить Печать.

— Благодарим за посещение, — вежливо сказала гардеробщица, принимая пальто, то же самое повторил кассир, отсчитывая сдачу с пятисотенной купюры.

Визит в Национальный Музей — дорогое удовольствие, если уж человек сюда пришёл, значит он заслуживает максимальной предупредительности. Дина отказалась от услуг экскурсовода, прошла в галерею, где были выставлены полотна ранних экзистенциалистов.

— …и суть этого направления состоит не в том, что художник стремится отображать на своих полотнах реально существующий мир, а в том, что фантазия его настолько убедительна, объёмна и естественна, что представляется нам не менее реальной, чем вид из окна, — доносился из-за угла чей-то монотонный голос, под ногами едва различимо поскрипывал паркет, а перспектива, заключённая в массивные рамы, как ей и полагалось, стремилась к бесконечности.

— Ну нет! Я этого так не оставлю! Эта вещь принадлежит мне, и я не собираюсь отдавать её за гроши! Слышите — не собираюсь. Я, может, хочу её с аукциона толкнуть. Руки убери, скотина сиволапая! Вот решение суда, и ещё у меня свидетель есть. Лилль, подтверди! — Крики, донёсшиеся со стороны вестибюля, никак не соответствовали торжественному покою изысканного интерьера, а в ответ доносилось лишь невнятное бормотание — видимо, администратор и охранник были слегка растеряны необычайным напором нового посетителя.

Дина неторопливо, не забывая разглядывать картины, двинулась на голоса. Возле мирно журчащего фонтана, размахивая каким-то документом, стоял лысый толстячок в кремовом плаще, возле него памятником возвышался верзила в форме судебного исполнителя, а за его спиной пристроился какой-то бродяга, у которого из-под драного пальто выглядывали армейские кальсоны, а на правой ноге вместо башмака болталась конструкция из тряпок, бечёвок и пластиковой бутылки.

— Прошу прощения, но ваш вопрос может решить только главный хранитель, а он прибудет не ранее чем через час, — пыталась увещевать разбушевавшегося посетителя дама-администратор, а на нижней ступени широкой мраморной лестницы заняли позицию трое дюжих охранников.

— Нет уж! — не унимался толстячок. — Решение суда не терпит никаких отлагательств. Я требую немедленного соблюдения моих гражданских прав!

Открылась дверь служебного входа, и на пороге появился Альбер. Увидев почти батальную сцену в вестибюле, он на мгновение опешил, но тут же собравшись, не спеша направился к гардеробу.

Значит, оставался шанс, что, несмотря на разгорающийся скандал, операция пройдёт в соответствии с планом.

С улицы донёсся визг тормозов, и за стеклянной дверью возникли два микроавтобуса, из которых начали выходить прилично одетые господа и дамы. Когда большинство из них прошло в вестибюль и рассредоточилось у гардероба и кассы, двое заняли позицию у выхода, но на это, кроме Дины, никто не обратил внимания — все были увлечены скандалом. Один из вошедших был в дорогом сером костюме и тёмных очках, но Дина узнала его почти сразу — майор Кортес из Серого Легиона, ромейского аналога Спецкорпуса, был ей знаком по нескольким совместным операциям.

Всё было ясно: Серый Легион исчерпал все законные способы завладеть Печатью, и теперь будет инсценировано ограбление музея — эти дамы и господа разбредутся по галереям и в условленный момент займут позиции вблизи пультов включения сигнализации, а некоторые попытаются вступить в беседу с охранниками. В итоге на несколько минут весь музей может оказаться в руках «грабителей» — вполне достаточно, чтобы извлечь из запасника нужный предмет, особенно если точно знаешь, где он лежит, а потом скрыться в неизвестном направлении. Этот план полностью совпадал с тем, который Дина разработала для своих агентов, ожидающих сигнала в близлежащих кафе — на случай, если Альбер подведёт. Но помощник младшего хранителя запасников как ни в чём не бывало продолжал двигаться в сторону гардероба, и, если присмотреться, было заметно, как он что-то сжимает под мышкой — пиджак справа едва заметно оттопыривался. Вероятно, гардеробщица тоже была в доле.

— Альбер! Позвоните Виктору, пусть поторопится, — неожиданно обратилась к нему администратор, когда он проходил мимо. — Скажите — есть вопрос, который без него не решается.

Ни скандалист, требующий своего, ни полковник Кедрач не знали, что Виктор — это вовсе не главный хранитель Национального Музея, а местный комиссар Уголовного Дознания, но, видимо, это прекрасно было известно майору Кортесу, и скорое появление здесь полицейского чина его никоим образом не устраивало. Он перехватил Альбера на пути к телефону, коротко и резко ткнул его локтем под ребро, а потом, не давая ему упасть, поинтересовался:

— Вам плохо?

Что-то стукнулось об пол, и Дина заметила, как Печать Нечистого, она же — «путеводный диск», или «тантхатлаа», катится по мраморному полу прямо к ногам молчаливого оборванца. Лилль, которому, похоже, было вообще всё равно, чем кончится дело, безучастно посмотрел на предмет, завалившийся набок около его ступни, обмотанной тряпками, наклонился и с некоторой опаской ткнул пальцем в поверхность, покрытую сплетёнными руническими знаками.

Серое небо за стеклянными дверьми внезапно померкло, а потом часть вестибюля со стороны входа куда-то исчезла, и вместо неё открылся песчаный пляж, освещённый лучами закатного солнца. Бродяга, не обращая внимания на собравшуюся публику, заковылял в сторону видения и вскоре стал его частью — он упал на четвереньки и начал с остервенением копаться в песке.

— Вот он! Вот он! — радостно закричал он, вцепившись обеими руками в найденный башмак, и все, кто это видел, начали с ужасом пятиться к стенам.

Только Дина, которой уже приходилось однажды присутствовать при подобном явлении, сообразила, в чём дело. Она сбросила туфли и побежала туда, где Лилль искренне радовался своей находке. Прихватив по пути Печать, сиротливо лежавшую на мраморном полу, она погналась за бродягой, утопая по щиколотку в горячем песке. И через пару мгновений за её спиной растаяли журчащий фонтан, мраморная лестница и побледневшие лица тех, кто смотрел ей вслед, как будто кто-то выключил гигантский телевизор.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация