«Мне всего девятнадцать!» – воскликнула Рената, когда обнаружила в шампанском кольцо. Она еще не знала, чего хочет от жизни, хотя они с Экшн часто обсуждали перед сном свое будущее. Рената хотела закончить университет, путешествовать, бродить по музеям, пить кофе, находить друзей, завязывать отношения, выбрать карьерную стезю, город (может, Нью-Йорк, а может, и нет), и только потом, когда она, Рената Нокс, состоится как личность, следует подумать о муже и детях.
У Ренаты вдруг возникло странное ощущение, что ее обманули. К несчастью, она встретила идеального парня, когда ей было всего восемнадцать, и теперь выходит за него замуж. Рената беспокойно ворочалась на кровати в гостевой спальне и удивлялась, что никто из Дрисколлов не увидел ничего необычного в браке в столь молодом возрасте. Никто не сказал, что они с Кейдом слишком молоды и надо бы подождать, пока их любовь не окрепнет, подобно хорошо заваренному чаю. Ничего, подумала она, ее отец точно будет против, и празднование на этом закончится.
Накинув халат, Рената спустилась вниз. Было около девяти часов утра; все в доме уже встали и даже позавтракали. В кухне Николь мыла посуду. Сьюзен Дрисколл, одетая в теннисный костюм, опершись о мраморную столешницу, давала указания на день. Лобстеров заказали, но еще нужно было сбегать на ферму за кукурузой в початках, помидорами и зеленью.
Увидев Ренату, Сьюзен замолчала.
– А вот и наша мисс Соня! – воскликнула она преувеличенно дружелюбным голосом.
Точно таким тоном мать Кейда обращалась к Мистеру Роджерсу, сиамскому коту Дрисколлов, и Ренате показалось, что она слышит Экшн: «Ну вот, девочка, теперь ты их новый питомец».
На третьем свидании Кейд познакомил ее с родителями. Дрисколлы жили на девятом этаже в доме на Парк-авеню, точнее, занимали весь девятый этаж. Рената долго убеждала себя, что не стоит бояться, в конце концов она умна, выступала с прощальной речью на выпускном вечере и может составить достойную пару кому угодно, включая Кейда, но весь вечер чувствовала себя не в своей тарелке. Даже опрокинула бокал с вином, залив скатерть. Впрочем, Сьюзен и Джо лишь весело рассмеялись, словно очарованные ее неловкостью. Судя по всему, для них не имело значения, кто она такая и что из себя представляет. Если сын влюблен в Ренату и женится на ней, то и они не против и будут снисходительны к ее недостаткам. Рената, выросшая без матери, надеялась сблизиться с Сьюзен. Впрочем, общение с ней оказалось приятным, однако ненатуральным, словно букет шелковых цветов.
– Доброе утро, – поздоровалась Рената, почувствовав укол вины, когда Николь сняла резиновые перчатки, чтобы принести ей кофе. – А где Кейд?
– Катается на яхте с отцом, – ответила Сьюзен.
У Ренаты упало сердце.
– Когда он вернется? Мы собирались на пляж.
– Ну, ты же знаешь Джо.
Конечно, Рената его совсем не знала, но понимала, что Кейд не оставил бы ее одну, если бы не отец.
– Они ушли в семь, – продолжила Сьюзен. – Мы с тобой пообедаем в яхт-клубе, а вечером, часов в шесть, придут Робинсоны – будем пить коктейли и есть лобстеров на террасе. Ты любишь лобстеров?
– Да.
Сьюзен с облегчением вздохнула, как будто ее мир пришел в равновесие:
– Вот и славно.
– Но на ужин я не останусь.
Сьюзен растерянно уставилась на Ренату, которой вдруг понравилось перечить будущей свекрови. Интересно, можно ли считать это дурным знаком, подумала Рената и пояснила:
– Я ужинаю у своей крестной, Маргариты Биль.
– Ах да, Маргарита Биль, – повторила Сьюзен с деланой снисходительностью, словно Маргарита Биль была воображаемым другом Ренаты. – Вы с ней договорились?
– Вчера вечером. Когда вы с Джо ушли из ресторана, я ей позвонила.
– И вы собираетесь вместе поужинать?
– Совершенно верно.
– Пойдете куда-нибудь? Или… будете у нее дома?
– У нее дома. – Рената отпила кофе.
– Разве она готовит? – спросила Сьюзен. – Мне ужасно неловко вмешиваться, но я слышала от знакомых, у которых друзья живут здесь круглый год, что…
– Что именно?
– Что она больше не готовит.
Рената стукнула чашкой о стол громче, чем собиралась, и вцепилась в поясок халата. Да, в этом все Дрисколлы. Считают, что у них исключительное право на Нантакет. А ведь сколько раз Рената упоминала о своей семейной истории, связанной с островом! Дядя Портер ездил сюда с пятидесятых годов, они с Маргаритой семнадцать лет были любовниками. Кэндес, мама Ренаты и по совместительству лучшая подруга Маргариты, работала в Торговой палате. Отец Ренаты, Дэниел Нокс, владел «Пляжным клубом» неподалеку и продал его через несколько месяцев после смерти Кэндес, и примерно в то же время Маргарита закрыла «Зонтики». Рената родилась на этом острове, и крестили ее тоже здесь, но, самое главное, здесь погибла ее мать. Попала под машину на дороге, ведущей к пляжу Мейдкьюкам. Почему-то Рената чувствовала, что этот факт связывает ее с островом сильнее, чем все остальное. Однако сейчас осталась только Маргарита. Крестная, с которой Ренате запрещали видеться. Конечно, приходили письма, чеки – бумажные свидетельства ее присутствия. Рената рассматривала фотографии Маргариты, порой до нее доносились обрывки старых историй, но в памяти сохранилось только одно воспоминание: холодный день, снег, большие напольные часы, чашка чая с медом. Рената обожгла чаем язык и плачет. Ее обнимают чьи-то руки, а сама она сидит на мягком диване, обитом тканью в цветочек.
– Она готовит, – твердо ответила Рената, хотя точно не знала.
Честно говоря, какая разница – пицца или тост с арахисовым маслом ее бы вполне устроили. Ренате просто хотелось поговорить с Маргаритой.
Сьюзен разгладила свою теннисную юбку и фыркнула. На ее лице мелькнуло удивление.
– Повезло тебе! – с завистью сказала она.
09.14
Маргарита сама коптила мидии. Она очистила раковины и уложила в коптильню, которую несколько лет назад коллега-повар прислал на Рождество. До сих пор Маргарита ею не пользовалась и сейчас вспомнила, как, распаковав коптильню, подумала, что никогда ее не включит. Впрочем, она достаточно повзрослела, чтобы признать собственную неправоту.
Для коптильни потребовалась плошка с водой и щепки дерева. Маргарита установила устройство во дворе и включила, добившись, чтобы оно дымило, как костер из сырых дров, пусть делает свою работу. Часы отбили еще четверть часа. Маргарита с тоской посмотрела на диван, откуда сборник рассказов Элис Манро манил ее, словно престарелая сирена. Не сегодня. Маргарита еще раз проверила список:
Позвонить насчет мяса.
Травяная ферма.
Основа для тарта.
Хлеб!!!
Шоколадный мусс.
