— Нет-нет, — сказала миссис Арчер. — Извините, но нам это не…
— Прошу вас, мадам, — прервал ее старик, — всего-то пятачок за штуку.
Миссис Арчер покачала головой и шагнула назад, готовясь закрыть дверь.
— Сожалею, но нам не нужны шнурки, — сказала она.
— Тем не менее благодарю вас, мадам, — сказал старик. — Благодарю за то, что отказали вежливо. Вы первый человек на этой улице, кто был вежлив с бедным стариком.
— Мне очень жаль, но… — Миссис Арчер нервно крутила туда-сюда дверную ручку, а когда старик повернулся к выходу на улицу, вдруг сказала:
— Погодите минутку.
Быстро пройдя в спальню, она шепотом сообщила: «Там нищий старик продает шнурки», — достала из комода кошелек и начала перебирать мелочь.
— Четвертака ему хватит, как думаете?
— Еще бы! — сказала Кэти. — Это небось побольше всей его дневной выручки.
Кэти, девица немногим моложе миссис Арчер, и миссис Корн, полная дама лет пятидесяти с лишним, жили в том же подъезде и много времени проводили в квартире Арчеров, помогая ухаживать за младенцем.
Миссис Арчер вернулась в прихожую и протянула старику четверть доллара.
— Вот, возьмите. Мне стыдно за тех, кто был груб с вами.
Старик попытался всучить ей несколько шнурков, но руки у него так тряслись, что вся связка упала на пол. Пытаясь ее поднять, он тяжело привалился к стене. Миссис Арчер взирала на эту картину с ужасом.
— Боже мой! — сказала она, протягивая руку помощи. Когда ее пальцы прикоснулись к обшарпанному черному пальто, миссис Арчер замешкалась, но потом, твердо сжав губы, ухватила старика под локоть и попыталась перетащить через порог.
— Помогите мне, скорее! — крикнула она в сторону спальни.
— Ты звала, Джин? — выскочила в прихожую Кэти и тут же остолбенела.
— Что мне делать? — спросила миссис Арчер, поддерживая старика, который, казалось, вот-вот упадет; глаза его были закрыты. — Ради бога, поддержите его с другой стороны.
— Надо его усадить, — сказала Кэти.
Прихожая была слишком узкая, чтобы все трое могли передвигаться по ней плечом к плечу, поэтому Кэти взяла старика за другую руку и бочком повела-потащила в гостиную.
— Только не в новое кресло! — воскликнула миссис Арчер. — Посадим его в старое, кожаное.
Они усадили старика в кожаное кресло и отошли в сторонку.
— И что теперь делать? — озадачилась миссис Арчер.
— У тебя есть виски? — спросила Кэти.
Миссис Арчер покачала головой.
— Есть немного вина.
В этот момент в гостиную вошла миссис Корн с ребенком на руках.
— Боже правый! — вскричала она. — Да он в стельку пьян!
— Ничего подобного, — сказала Кэти. — Будь он пьян, я ни за что не стала бы ему помогать.
— Посади пока с малышом, Бланш, — попросила миссис Арчер.
— Конечно, — сказала миссис Корн и засюсюкала, обращаясь к младенцу: — Сейчас мы пойдем обратно в спаленку, ляжем в колыбельку и будем баиньки.
Старик вздрогнул, открыл глаза и попытался встать.
— Сидите на месте! — распорядилась Кэти. — Сейчас миссис Арчер даст вам вина. Вы ведь не прочь подкрепиться, верно?
Старик взглянул на Кэти снизу вверх и сказал: «Спасибо».
Миссис Арчер пошла на кухню, достала стакан с полки над раковиной, сполоснула под краном и налила немного хереса. Вернувшись в гостиную, она вручила стакан Кэти.
— Подержать вам стакан или сами справитесь? — спросила Кэти старика.
— Вы слишком добры, — произнес тот и потянулся к хересу. Сделав глоток (Кэти подстраховывала на всякий случай), он отстранил стакан и сказал:
— Спасибо, этого достаточно, чтобы меня оживить.
Еще раз поблагодарив отдельно миссис Арчер и отдельно Кэти, со словами: «Пожалуй, мне пора», — он снова попытался подняться с кресла.
— Не вставайте, пока не почувствуете в себе достаточно сил, — сказала Кэти. — Не стоит рисковать.
— Мне такой риск не впервой, — улыбнулся старик.
В гостиную вошла миссис Корн.
— Малютка в колыбели и уже засыпает, — сообщила она. — А что этот, оклемался? Держу пари, он просто пьян или голоден.
— Ну конечно же! — воскликнула Кэти, осененная догадкой. — Он просто изголодался. Мы ошиблись с самого начала, Джин. Какие же мы бестолковые! Бедный пожилой джентльмен! — Она повернулась к старику. — Миссис Арчер не отпустит вас на улицу, пока вы не подкрепитесь горячей пищей.
Миссис Арчер как будто сомневалась.
— У меня есть несколько яиц, — сказала она.
— Прекрасно! — сказала Кэти. — То, что нужно. Яйца легко усваиваются, — обратилась она к старику. — Они особенно полезны, если вы не ели… довольно долго.
— Что ему нужно, так это чашку черного кофе, — сказала миссис Корн. — Смотрите, как у него трясутся руки.
— Это от нервного истощения, — твердо сказала Кэти. — Крепкий горячий бульон — вот что ему сейчас нужнее всего. И пить бульон надо понемногу, чтобы желудок снова привык к еде. Когда желудок долго пустует, он съеживается.
— Я бы не хотел причинять вам беспокойство, — сказал старик, обращаясь к миссис Арчер.
— Вздор! — сказала Кэти. — Мы позаботимся о том, чтобы вы ушли отсюда сытым.
Она взяла миссис Арчер за руку и потащила на кухню.
— Сделай яичницу из четырех-пяти яиц. Я потом принесу тебе взамен полдюжины. Полагаю, бекона у тебя нет? Тогда можно пожарить картошку. Я думаю, он не будет возражать, даже если картошка окажется полусырой. Эти люди в основном питаются картошкой, яйцами и…
— У меня после ланча остался компот из инжира, — сказала миссис Арчер. — Я не знала, что с ним делать.
— Пойду обратно, надо за ним приглядывать, еще упадет в обморок, — сказала Кэти. — А ты пожарь яйца и картошку. Если Бланш освободится, я пошлю ее к тебе.
Миссис Арчер отмерила молотого кофе на две чашки, поставила на плиту кофейник и приготовила сковороду.
— Кэти, меня вот что беспокоит: если окажется, что он все-таки пьян, и если Джим узнает о его приходе, когда дома был малыш и все такое…
— Брось, Джин! Тебе не помешало бы немного пожить за городом. Там хозяйки все время подкармливают голодных бродяг, это в порядке вещей. И тебе незачем рассказывать об этом Джиму. Что до меня и Бланш, мы уж точно не расскажем.
— Значит, ты уверена, что он не пьян? — спросила миссис Арчер.
— Я в состоянии распознать пьяного, — сказала Кэти. — Когда старик не может встать с кресла, руки ходят ходуном и он как бы малость не в себе, это значит, что он умирает от голода. В буквальном смысле умирает.
