— Боже мой! — выдохнула миссис Арчер, быстро наклонилась и достала из ящика под мойкой пару картофелин. — Хватит ему двух? Надеюсь, мы делаем доброе дело.
Кэти хихикнула.
— Ну прям отряд герлскаутов.
Она уже вышла было из кухни, но в дверях задержалась и спросила:
— А пирога у тебя не найдется? Им обычно дают пироги.
— Я приготовила пирог для ужина, — сказала миссис Арчер.
— Да ладно тебе, дай ему кусок. Когда он уйдет, сбегаем в лавку и купим новый.
Пока жарилась картошка, миссис Арчер поставила на кухонный стол тарелку, чашку с блюдцем, положила нож, вилку и ложку. Затем, чуть поразмыслив, все это убрала, нашла в чулане бумажный пакет побольше, надорвала его по краю, расправила на столе и уже сверху вновь поставила посуду. Налила в стакан воды из бутылки, стоявшей в холодильнике, отрезала три куска хлеба и положила их на блюдце, а чуть погодя добавила к хлебу кубик сливочного масла. Вынула из шкафа бумажную салфетку и поместила ее рядом с тарелкой, потом немного подумала и сложила салфетку аккуратным треугольником. Напоследок поставила на стол солонку и перечницу, достала из холодильника упаковку яиц и, подойдя к двери, громко позвала:
— Кэти, спроси, какую яичницу он предпочитает!
Судя по невнятным голосам, донесшимся из гостиной, там начали обсуждать этот вопрос, и наконец Кэти крикнула:
— Глазунью!
Миссис Арчер достала из коробки четыре яйца, а потом добавила еще одно и разбила их над сковородой. Когда яичница была готова, она крикнула:
— Ведите его сюда!
Миссис Корн вошла на кухню, оглядела жареную картошку, глазунью и стоявшую над столом миссис Арчер и ничего не сказала. Следом появилась Кэти, ведя старика под локоть, и усадила его за стол.
— Ну вот, — сказала она, — миссис Арчер приготовила вам отличный обед.
— Большое вам спасибо, — сказал старик, взглянув на миссис Арчер.
— Разве это не здорово! — воскликнула Кэти и одобрительно кивнула миссис Арчер, пока старик взирал на блюдо с картошкой и яичницей. — Налегайте смело. А мы пока присядем. Я принесу стул из гостиной.
Старик взял солонку и встряхнул ее над яичницей.
— На вид очень вкусно, — сказал он.
— Да вы ешьте, не стесняйтесь, — сказала Кэти, появляясь на кухне со стулом. — Мы хотим убедиться, что вы наелись досыта. Налей ему кофе, Джин.
Миссис Арчер двинулась к плите за кофейником.
— Прошу, не утруждайте себя, — сказал старик.
— Пустяки, — сказала миссис Арчер, наполняя его чашку.
Старик взял было вилку, но опустил ее снова и принялся старательно расправлять у себя на коленях салфетку.
— Как вас зовут? — спросила Кэти.
— О'Флаэрти, мадам. Джон О'Флаэрти.
— А меня зовут мисс Валентайн. Эта леди — миссис Арчер, а эта — миссис Корн.
— Очень приятно, — сказал старик.
— Я так понимаю, что вы со старой родины, — сказала Кэти.
— Простите?
— Вы из Ирландии, верно?
— Верно, мадам. — Старик ткнул вилкой в глазунью и стал смотреть, как желток растекается по тарелке.
— Я лично знал Йейтса, — внезапно заявил он.
— Неужто? — заинтересовалась Кэти. — Это такой писатель, верно?
— «Друг дорогой, пойдем со мной плясать и петь в Ирландию»,
[28]
— продекламировал старик, встал, опираясь на спинку стула, и церемонно поклонился миссис Арчер. — Благодарю, мадам, за вашу щедрость.
И направился к выходу. Трое женщин следовали за ним.
— Но вы почти ничего не съели, — сказала миссис Корн.
— Это все желудок, — сказал старик. — Как верно заметила эта леди, пустой желудок съеживается… Да уж, было времечко, знавал я Йейтса.
У входной двери он повернулся к миссис Арчер:
— Ваша доброта должна быть вознаграждена. — И указал на связку шнурков, валявшуюся на полу. — Это все вам, за вашу доброту. Разделите их с другими леди.
— Но я вовсе не хотела… — начала миссис Арчер.
— Я настаиваю, — сказал старик, открывая дверь. — Это не вознаградит вас в полной мере, но мне больше нечего вам предложить. Поднимайте их сами, — закончил он довольно резко, а потом нацелил нос на миссис Корн и вдруг фыркнул. — Терпеть не могу старух!
— Что? — пролепетала миссис Корн.
— Может, я и не слишком разборчив по части выпивки, — сказал старик, снова поворачиваясь к миссис Арчер, — однако же я никогда не опускался настолько, чтобы потчевать гостей дрянным хересом. Мы с вами из разных миров, мадам.
— Что я вам говорила? — опомнилась миссис Корн. — Разве я не предупреждала вас все время?
Миссис Арчер покосилась на Кэти и сделала нерешительную попытку вытолкнуть старика за дверь, но тот ее опередил, самостоятельно перешагнув порог.
— Пойдем плясать в Ирландию! — замычал он и, держась рукой за стену, поковылял через вестибюль. — Часы бегут, часы бегут…
ЧАСТЬ IV
Ничто не приносит нам столько горестей и страданий, как наши собственные вредные склонности и дурные черты характера, кои берут над нами верх, когда мы лишаемся покровительства светлых ангелов, призванных оберегать нас от злобы и ярости темных сил. Ангелы сии, как полагают, могут иной раз оставить нас, поддавшись гневу, зависти, вожделению либо жажде мести — чувствам, противным самой их ангельской природе, — и тогда уже им не устоять пред кознями темных сил, каковые суть воплощение упомянутых низменных чувств.
Джозеф Гленвилл.
«Sadducismus Triumphatus»
Разумеется
Миссис Тайлор была слишком хорошо воспитана, чтобы утром в будний день в открытую глазеть со своего крыльца на происходящее по соседству. В то же время не было никаких причин держаться подальше от окон, и если в ходе домашней работы — чистки ковров, мытья посуды или уборки в спальне наверху — миссис Тайлор оказывалась у того или иного окна на южной стороне дома, не было ничего зазорного в том, чтобы глянуть в щель между занавесками. Впрочем, увидеть она смогла немногое: мебельный фургон перед соседским крыльцом да деловитое хождение людей между фургоном и домом; та мебель, какую ей удалось разглядеть, была из недешевых.
Покончив с уборкой, миссис Тайлор вернулась на кухню и занялась обедом. В короткий промежуток времени, пока она перемещалась от окна спальни на втором этаже до кухонного окна внизу, к соседнему дому успело подъехать такси; и на дорожке уже вовсю скакал мальчуган лет четырех, примерно ровесник младшей дочери миссис Тайлор — если только он не был слишком мал ростом для своего возраста. Затем из такси выбралась женщина, при виде которой миссис Тайлор утвердилась в правоте своих положительных оценок. Элегантный светло-коричневый костюм — разве что малость помят и, пожалуй, чуточку светловат для такого непраздничного мероприятия, как переезд. Миссис Тайлор удовлетворенно покачала головой, чистя морковку: судя по всему, новые соседи — люди приличные.
