– Скажи мне, Ева, а почему ты так подчеркнуто не следишь за собой? Ведь ты прекрасно можешь обходиться и без очков. Опять же, эта прическа, что так старит тебя…
Девушка улыбнулась.
– Неужели ты думаешь, что Вестал, с ее претензиями и амбициями, хотя бы секунду потерпела бы мое присутствие рядом, если бы считала, что я привлекательнее ее? Именно по этой причине она отказывала от должности всем секретарям до меня. Твоя жена не выносит привлекательности ни в каком ее виде. Агентство, предложившее это место, откровенно предупредило меня на этот случай… Может быть, хотя бы эта жертва покажет тебе, насколько я не хочу терять выгодное мне место. Жизнь не баловала меня. Уже с детства я не находила с матерью общего языка. Многие годы мне приходилось бороться за простое право выжить. И я не собираюсь вот так просто отказаться от того, чего достигла.
– Ты чего-то не договариваешь, – обозлился я. – Ты цепляешься за эту должность еще и потому, что надеешься, будто Вестал завещает тебе приличную сумму денег. Не так ли?
Ева отвела глаза.
– Это уж мое дело. Я не смогла не полюбить тебя. Но, что бы я ни чувствовала в отношении тебя, я не собираюсь отказываться от того, на что рассчитывала, соглашаясь на этот унизительный труд.
– Пойми, хозяйка дурачит тебя. Тебе достанется лишь несколько сотен долларов. Она сама мне сказала.
Ева нежно прикоснулась к моей руке.
– Это тебя дурачат, Чэд. Я знаю, сколько оставлено мне: я видела завещание.
– Когда ты его видела?
– Несколько дней назад. Вестал только что составила его. Адвокат прислал ей экземпляр. Вестал забыла завещание на столе, и мне удалось бросить взгляд на него.
Я почувствовал возбуждение.
– И сколько же в таком случае она тебе завещала?
– Пятьдесят тысяч.
Я удивленно уставился на Еву.
– Но моя жена говорила лишь о нескольких сотнях.
– Может быть, Вестал боялась, что эта сумма тебе не понравится, покажется слишком большой. Но я сама видела эту цифру, вписанную в завещание черным по белому. И я не собираюсь отказываться от этих денег ради кого бы там ни было.
Мое сердце замерло и начало биться с удвоенной силой.
– А что она завещала мне, Ева?
– Все. Этот дворец, имущество, шестьдесят миллионов долларов. Остальное идет на различные выплаты и благотворительные цели.
Какой-то момент я не дышал.
– Ты уверена?
– Да. Так ты по-прежнему хочешь развестись с ней? – Ева смотрела на меня с саркастической усмешкой.
– Это меняет дело. – Встав, я принялся ходить по спальне. – Но мы можем и не дождаться этих денег. А если они и достанутся нам, мы будем слишком стары, чтобы насладиться ими в полной мере.
– Все в руках Бога.
– Ты хочешь сказать, что миссис Винтерс может тяжело заболеть, попасть в автокатастрофу? Стать жертвой несчастного случая? Иными словами, умереть в расцвете лет.
– Чего не бывает на этом свете.
Я помню, что, когда Ева, лежа в кровати и глядя на меня, расхаживающего по спальне, предсказывала возможную смерть Вестал, у меня и в мыслях не было убивать жену. Мне и в голову не приходило, что в том положении, в котором оказались я и мисс Долан, самым простым выходом была бы инсценировка несчастного случая, повлекшего за собой смерть Вестал.
– Ничего себе перспективы, – не унимался я. – Мы можем состариться, ожидая несчастного случая, не говоря уже о том, что его может и не произойти.
– Что же остается делать?
– Черт побери! – воскликнул я. – Как я желаю ее смерти!
Внезапно в полумраке спальни зазвонил телефон. Его негромкий звук заставил нас подскочить как ужаленных. Ева моментально завернулась в простыню, словно в спальню вошел кто-то посторонний.
Я замер, глядя на телефон.
– Это она, – выдавил я свистящим шепотом. – И это в двадцать минут третьего ночи!
– Ответь ей, – потребовала Ева. – Но будь осторожен в разговоре.
Хотя руки и дрожали, я сохранил достаточное присутствие духа, чтобы придать голосу нотки, характерные для только что разбуженного человека.
– Кто это? – проворчал я.
– Ох, Чэд…
Это в самом деле была она! Даже находясь за триста миль от дома, эта сука ухитрилась встать между мной и Евой.
– Ты, Вестал? Что случилось? Сейчас же третий час ночи!
– Я разбудила тебя, Чэд?
– Разумеется!
– Не будь так строг со мной, – в ее голосе появились плаксивые нотки. – Мне так одиноко здесь, дорогой.
– Я также скучаю без тебя. – Мысленно же я обрушил лавину ругательств, слушая ее противный голос. Отвечая жене, я наблюдал за Евой, которая, завернувшись в простыню, стояла у двери. Даже в неярком свете лампы было заметно, как женщина бледна.
– Мне просто необходимо было позвонить тебе, Чэд. Я только что видела страшный сон. Он перепугал меня. Мне снилось, что я потеряла тебя, – говорила Вестал со всхлипываниями, готовыми перейти в рыдания. – Мне приснилось, что ты ненавидишь меня. Ты стоял и смотрел на меня с таким выражением, что мне стало жутко. Я вцепилась в тебя и умоляла, чтобы ты пожалел меня, но ты отшвырнул меня и побежал по какому-то длинному коридору. Я кинулась за тобой, но не смогла догнать. Проснувшись от собственного крика, я с ужасом подумала, не случилось ли чего с тобой. Поэтому и позвонила. Я просто обязана была это сделать.
Лицо мое стало мокрым от пота.
– Тебе приснился всего лишь кошмарный сон, и ничего больше, – сказал я, откашлявшись, чтобы Вестал не заметила предательского подрагивания голоса. – Все в порядке, дорогая. Беспокоиться не о чем.
– Как хорошо, что я услышала твой голос, Чэд! Ах, не следовало мне уезжать. Ты ведь по-прежнему меня любишь, не так ли?
Я сжал трубку с такой силой, что побелели костяшки пальцев.
– Ну что за вопрос!
– Я так люблю тебя, Чэд! И так рада слышать твой голос!
– Не лучше ли тебе уснуть, Вестал. Уже поздно.
– Разве ты не хочешь узнать, как прошло мое выступление?
Я буквально дрожал от обуревавшей меня ярости.
– Ну и как?
– Просто великолепно! – воскликнула Вестал и еще минут пять тараторила без перерыва. Она в который раз подробно изложила содержание речи, сообщила, что директор школы назвал ее одной из способнейших учениц, и в деталях описала, как ей аплодировали.
В конечном итоге мне пришлось просто оборвать ее, не заботясь, понравится ей это или нет.
– Я очень рад за тебя, Вестал, но давай на этом прекратим нашу беседу. Мы оба хотим спать, ведь скоро утро. Не беспокойся ни о чем, я рядом с тобой всегда, но сейчас не лишай меня сна.
