Следом за первой идеей пришла еще одна. Оба раза туман помогал в моменты абсолютного отчаяния. Словно это имело для него значение. А что, если создать условия, в которых потребность в силе тумана будет еще более сильной, чем раньше? Нужно оказаться в опасности. Заставить Разрушителя призвать инквизиторов… Тогда туман наверняка поможет. Если же это не сработает, возможно, удастся спровоцировать Разрушителя продемонстрировать свои силы или привести в действие подготовленные им ловушки.
Невероятный риск, но Вин чувствовала, что времени на что-то другое не осталось. Разрушитель скоро победит – очень скоро, – если она не предпримет что-нибудь. А никаких других идей не было. Только как все устроить, ничего не объясняя Эленду? Произнеся хоть слово вслух, Вин все выдала бы Разрушителю.
Она посмотрела на мужа – на человека, которого знала лучше, чем саму себя. Эленду, к примеру, не нужно было ей рассказывать, как он сумел примирить две свои враждующие половинки: Вин сама это понимала – хватило лишь одного взгляда. Стоило ли объяснять ему свой план? Быть может…
– Эленд, мне кажется, есть только один способ спасти этот город.
– И какой же?
– Мне нужен он.
Эленд нахмурился. Вин с надеждой посмотрела ему в глаза.
– Ты… про атиум?
– Да, – улыбнулась Вин. – Разрушитель знает, что он у нас. Он найдет его, даже если мы его не используем. Но если мы переправим его сюда, то хотя бы сможем сражаться.
– Здесь он в любом случае будет в большей безопасности. – Эленд явно растерялся, но старался подыграть Вин. – Пусть лучше между нашими врагами и сокровищами будет наше войско. Возможно, мы сумеем использовать его, чтобы подкупить местных полководцев.
Это была неуклюжая уловка, но какая разница? Они любили и понимали друг друга с полуслова.
Вин подозревала, что Разрушитель никогда бы не поверил, что подобное существует.
– Мне надо идти. – Зажмурив глаза, она крепко обняла Эленда.
– Я знаю.
Вин все не размыкала объятий, чувствуя, как хлопья пепла опускаются на лицо, как бьется сердце мужа у самого ее уха. Потом приподнялась на цыпочки и поцеловала. Наконец отодвинулась и проверила запасы металлов. Их взгляды встретились, Эленд кивнул. Прыгнув, Вин отправилась в город на поиски подков.
Через некоторое время она уже летела в сторону Лютадели, посреди вихря из металла. Эленд – молчаливая одинокая фигура на скале – наблюдал за тем, как она удалялась.
«Теперь, – подумала Вин, обращаясь к Разрушителю, который внимательно следил за ней, но никак себя не проявлял с тех самых пор, как туман пришел ей на помощь, – мы с тобой побегаем наперегонки».
* * *
Когда Вседержитель сообщил своим друзьям, что собирается превратить их в туманных призраков, они выступили представителями всех живущих в то время ферухимиков. Из друзей он сделал кандра, вернув им разум и воспоминания, а остальные так и остались неразумными. Они жили, плодились и умирали, как и положено любому виду живых существ. Из детей первых туманных призраков Вседержитель сделал следующее поколение кандра.
Впрочем, как мне теперь известно, даже боги ошибаются. Рашек Вседержитель превратил всех ферухимиков в туманных призраков, однако не подумал о том, что ферухимия передается по наследству. И потому ферухимики продолжали появляться на свет, хоть и редко.
Ошибка доставила Вседержителю немало хлопот, правда, миру в целом она принесла благо.
68
Изумленный Сэйзед шагал следом за своими проводниками. Навстречу попадались все новые и новые кандра, тела у которых казались одно причудливее другого. Встречались высокие и гибкие, с костями из белого дерева, и приземистые с необыкновенно толстыми костями. Правда, все при этом сохраняли форму, близкую к форме человеческого тела.
«Они были людьми, – напомнил себе Сэйзед. – По крайней мере, их предки».
Эти пещеры начали обживать давным-давно. Каменные коридоры выглядели отшлифованными временем, но повсюду виднелись признаки изысканного мастерства – от резных шестов, вместо ламп увенчанных фосфоресцирующими грибами, до самих костей в телах существ, окружавших Сэйзеда. Только вместо затейливых орнаментов, украшавших крепости аристократов, – узоров, листьев или узлов – все здесь было тщательно отполировано, все острые углы сглажены.
Кандра, похоже, его боялись. Сэйзед к такому не привык: никто и никогда не испытывал перед ним страх. Одни кандра прятались, опасливо выглядывая из-за углов. Другие замирали, когда террисиец проходил мимо, боясь пошевелиться. Новость о его прибытии распространилась очень быстро, иначе бы обитатели пещеры просто решили, что видят своего собрата, который носит человеческие кости.
Стражники привели его к стальной двери посреди каменной стены. Один из них прошел внутрь, другой остался сторожить. В обоих плечах у него поблескивало по металлическому штырю.
«Меньше, чем штыри инквизиторов, – подумал Сэйзед. – Но все же действуют. Интересно».
– Что ты сделаешь, если я попытаюсь сбежать? – спросил террисиец.
Кандра растерялся:
– Э-э…
– Могу ли я расценить твою нерешительность как доказательство того факта, что вам по-прежнему запрещено причинять вред людям и убивать их?
– Мы соблюдаем Первый договор.
– Ага. Очень интересно. И с кем же вы заключили этот Первый договор?
– С Отцом.
– С Вседержителем? – уточнил Сэйзед.
Кандра кивнул.
– Он, к несчастью, умер. Получается, ваш Первый договор теперь недействителен?
– Я не знаю. – Кандра отвернулся.
«Итак, – подумал Сэйзед, – не все они обладают таким нравом, как Тен-Сун. Даже играя роль простого волкодава, он умудрялся выглядеть необычным».
Вернулся второй стражник:
– Следуй за мной!
Двери открылись, и хранитель вошел в зал с большой металлической платформой высотой в несколько футов в центре. Стражники обошли вокруг нее и подвели Сэйзеда к каменным трибунам. Сейчас практически все они пустовали, лишь за двумя стояли высокие кандра с мерцающими костями. Кости у них были длинные и отличались некоторой утонченностью.
«Аристократы», – подумал Сэйзед.
Он давно заметил, что благородных всегда можно определить, независимо от культуры или – как теперь стало понятно – вида.
Стражники знаками попросили террисийца встать перед трибунами. Сэйзед проигнорировал их просьбы и прошелся по залу. Как он и ожидал, кандра не знали, как быть: они шли следом, но не осмеливались даже прикоснуться к нему.
