Один из Вторых охнул:
– Уйти? И оставить вас одних с чужаком?
– С потомком, – поправил первый голос. – С мироносцем. Мы выслушаем его.
– Оставьте нас, – присоединился третий голос.
В молчаливом замешательстве Второе поколение покинуло свои трибуны и ретировалось. Двое стражей закрыли двери, за которыми толпились наблюдатели. Сэйзед остался наедине с говорящими призраками.
Раздался скрежет. Звук эхом пронесся по залу со стальными стенами, наконец отворилась дверь в дальней стене. Появились существа, которые и были, как предположил террисиец, Первым поколением. Они выглядели… древними старцами. Их плоть свисала с костей – тягучая, словно светящаяся плесень на голых древесных ветвях. Они горбились и по-стариковски шаркали ногами.
Одеяния Первых были простыми, без рукавов, но одежда все равно смотрелась странно на их телах. Кроме того, под прозрачной кожей Сэйзед увидел нормальные белые скелеты.
– Человеческие кости? – спросил он, наблюдая, как престарелые создания плетутся, опираясь на трости.
– Наши собственные, – пояснил один из стариков усталым шепотом. – Когда все началось, мы еще не обладали достаточными знаниями, чтобы сделать себе Истинные тела, и поэтому взяли свои собственные кости, которые нам вернул Вседержитель.
В Первом поколении было всего десять кандра. Когда они расселись по скамьям, Сэйзед из уважения перетащил свой стол и поставил его прямо перед ними.
– Итак. – Террисиец взял в руку металлическое перо. – Давайте начнем – нам предстоит многое успеть.
* * *
По-прежнему непонятно, откуда взялось изначальное пророчество о Герое Веков. Я знаю, что Разрушитель его изменил, но он его не придумывал. Кто же предвидел, что придет Герой, который станет повелителем всего человечества, хотя и будет отвергнут собственным народом? Кто первым сказал, что он будет нести весь мир на руках и исправит то, что было сломано?
И кто подобрал слова таким образом, чтобы невозможно было понять, станет ли Героем женщина или мужчина?
69
Марш скорчился в сугробе из пепла, пылая ненавистью к самому себе и ко всему миру. Его отшвырнули прочь, велели сидеть и ждать. Пепел сыпался без остановки, заметая, укрывая, но инквизитор не шевелился, словно забытый во дворе, медленно заметаемый снегом предмет.
«Я там был, – думал он. – Рядом с Вин. И… я не мог с ней говорить. Я ничего не смог ей сказать».
Хуже того… он не хотел. Потому что тело и разум в то время целиком и полностью принадлежали Разрушителю. Марш был беспомощен, не мог сопротивляться, не мог сделать ничего, чтобы Вин сумела его убить.
Если не считать одной мелочи. Того момента почти в самом конце, когда она едва не обрела контроль над ним. Момента, когда Вин увидела нечто внутри его хозяина – его бога, его сущности. И тем самым дала Маршу надежду.
Потому что в этот момент Разрушитель ее испугался.
И тогда он заставил Марша бежать, бросив армию колоссов – ту самую, которую Эленд Венчер украл с позволения инквизитора и привел в Фадрекс. Армию, которую Разрушитель в конечном счете забрал обратно.
Теперь Марш, постепенно погружаясь в пепел, ждал.
«Что же происходит?»
Хозяину что-то было нужно… он страстно желал заполучить это… и он боялся Вин. Эти две детали обнадеживали Марша, но что он мог сделать? Даже когда Разрушитель на мгновение ослаб, инквизитор не смог прийти в себя.
План Марша – ждать, прятать бунтарскую частицу самого себя, пока не наступит нужный момент, когда можно будет вытащить штырь из спины и покончить с собой, – казался ему все более глупым. Как же он посмел мечтать, что сумеет освободиться на время, достаточное для такого?
«Встань».
Приказ был безмолвным, но инквизитор отреагировал мгновенно. И Разрушитель снова обрел власть над его телом. Огромным усилием Марш сохранил контроль над тайной частью своего разума, хотя это ему удалось лишь потому, что Разрушителя что-то отвлекало. Инквизитор принялся одну за другой бросать монеты, используя их тем же способом, каким Вин использовала подковы. С подковами получилось бы лучше: в них содержалось намного больше металла, и он смог бы отталкиваться на большее расстояние. Но монеты тоже годились.
Вечерело. Марш летел, ощущая неприятное покалывание: в воздухе скопилось слишком много пепла. Наблюдая за этим пеплом, инквизитор старался не видеть его ужасающей красоты и одновременно не выдать Разрушителю, что тот не полностью его контролирует.
Это было непросто.
Когда окончательно стемнело, Разрушитель приказал остановиться. Марш приземлился на вершину небольшого холма. Слой пепла здесь был по пояс.
Поодаль кто-то решительно прокладывал себе дорогу, направляясь вниз по склону. Одинокий незнакомец нес за спиной дорожный мешок и вел в поводу измученную лошадь.
«Кто это?» – подумал Марш, приглядываясь.
По виду мужчина, с квадратным лицом и лысеющей головой, весь в пятнах сажи, напоминал солдата; подбородок его покрывала многодневная щетина. Кем бы ни был незнакомец, подобная сила воли заслуживала уважения. Не каждый мог отважиться выйти в туман, а этот человек еще и продвигался сквозь пепел, который доходил до груди. Тьма… пепел…
Красота.
Сквозь туман и пепел Марш бросился вниз по склону. Услышав его приближение, незнакомец повернулся, хватаясь за висевший на поясе меч.
Марш приземлился на спину лошади. Животное с криком начало оседать. Инквизитор снова прыгнул, оттолкнувшись одной ногой от лошадиной морды, перевернулся и опустился в пепел. Дорога, которую проложил солдат, оказалась перед ним, и Маршу почудилось, что он видит узкий темный коридор.
Незнакомец вытащил меч. Лошадь тихо заржала и принялась беспокойно топтаться на месте.
Улыбнувшись, Марш вытащил из чехла на боку обсидиановый топор. Солдат подался назад, попытавшись расчистить место для битвы, в глазах его явственно читалась тревога, предчувствие ужасного конца.
Лошадь снова заржала. Инквизитор замахнулся и отсек ей передние ноги – животное пронзительно закричало от боли. К удивлению Марша, солдат, который находился у него за спиной, не попытался сбежать, а бросился в атаку.
Меч вошел инквизитору в спину. Наткнулся на штырь и ушел чуть в сторону. Марш улыбнулся и зачерпнул из резерва здоровья, чтобы не упасть.
Солдат попытался снова ударить его в спину, явно намереваясь вытащить главный штырь. Инквизитор зажег пьютер и ушел в сторону, вырвав у противника оружие.
«Надо было ему позволить…» – беспомощно пробормотала та частичка Марша, что была свободна.
