Он замахнулся, чтобы одним ударом топора отсечь солдату голову, но тот перекатился и, выхватив из-за голенища кинжал, попытался подрезать Маршу подколенные сухожилия. Это был умный ход, который позволил бы повалить противника на землю, и тот не смог бы сразу исцелиться.
Но Марш зачерпнул скорости. Движения вдруг стали в несколько раз быстрее обычного, и он с легкостью увернулся от удара, успев еще и пнуть солдата в грудь.
Мужчина застонал от боли в треснувших ребрах. От удара его отбросило в пепел, а на губах выступила кровь. Упав, он слабеющей рукой вытащил что-то из кармана.
«Еще кинжал?» – подумал Марш.
Нет, это был сложенный в несколько раз лист. Металл?
Марш ощутил внезапное всепоглощающее желание схватить металлический лист. Солдат попытался скомкать его, уничтожить написанный на нем текст, но Марш с воплем отсек ему руку, а вторым ударом отрубил голову.
И на этом не остановился: поддавшись кровавому безумию, принялся рубить труп на части. Марш слышал в своей голове торжествующий голос Разрушителя, но одновременно чувствовал разочарование. Разрушитель пытался отвлечь его от мертвеца, заставить поскорее прочитать написанное на металлическом листе, но охваченный жаждой крови Марш был ему неподвластен. Почти как колосс.
«У тебя нет власти… это…»
Он застыл, и Разрушитель тотчас же восстановил контроль. Марш покачал головой. Кровь солдата текла по лицу, капала с подбородка. Инквизитор повернулся и посмотрел на умирающую лошадь, чьи тихие стоны оглашали ночную тишину. Потом с усилием поднялся и, приблизившись к отсеченной руке, высвободил из пальцев лист металла, который солдат пытался уничтожить перед смертью.
«Прочитай его!»
Слова четко звучали в голове Марша. Разрушитель нечасто обращался к нему, предпочитая, словно марионеткой, управлять его телом.
«Читай вслух!»
Нахмурившись, Марш принялся медленно разворачивать лист – тянул время, пытаясь обдумать происходящее. Зачем Разрушителю понадобилось, чтобы он прочитал написанное? Разве что… Разрушитель не умел читать? Но это была бессмыслица. Тварь меняла слова, написанные в книгах.
Он должен был уметь читать. Значит, ему мешал металл?
Инквизитор развернул лист. На внутренней поверхности и в самом деле были нацарапаны слова. Марш попытался воспротивиться приказу прочитать их. Он отчаянно желал схватить свой окровавленный топор и свести счеты с жизнью. Но не мог этого сделать. Не мог даже выбросить письмо. Разрушитель толкал и тянул, манипулируя чувствами Марша, и в конце концов…
Да. С какой стати он так напрягается? Зачем спорит со своим богом, своим повелителем, с самим собой? Марш поднял лист и зажег олово, чтобы лучше видеть в темноте.
Вин, мой разум затуманен. Я уже не понимаю, что из происходящего реально. Но одна мысль никак не уйдет из моей головы. Я должен что-то тебе рассказать. Я не знаю, есть ли в этом какой-то смысл, но я все равно должен с тобой поделиться.
Существо, с которым мы сражаемся, настоящее. Я видел его. Оно попыталось уничтожить меня и уничтожить жителей Урто. Оно овладело мной неожиданным способом. Металл. Маленький кусочек металла, вонзившийся в мое тело. С его помощью оно сумело исказить мои мысли. Оно не контролировало меня полностью, как ты контролируешь колоссов, но, кажется, было очень похоже на это. Возможно, кусочек металла был слишком маленький. Я не знаю.
Так или иначе, оно пришло ко мне в обличье Кельсера. То же самое случилось с королем Урто. Оно умно. Оно действует тонко.
Будь осторожна, Вин. Не доверяй никому, в ком есть металл! Даже самый маленький осколок может изменить человека до неузнаваемости.
Призрак
Марш, который сейчас полностью находился во власти Разрушителя, начал комкать листок и остановился лишь после того, как текст стал абсолютно нечитаемым. Потом бросил комок металла в пепел и, оттолкнувшись от него, как от якоря, полетел к Лютадели.
Позади остались трупы лошади и человека, а также письмо, медленно тонущее в пепле.
Словно забытые предметы.
* * *
Квеллион, насколько мне известно, пронзил себя сам. Этот человек никогда не был полностью в своем уме. Его страстное преклонение перед Кельсером и желание покончить с аристократией были усилены Разрушителем, но оба эти чувства зародились в душе Квеллиона самостоятельно. Его одержимость временами граничила с безумием, и Разрушитель сумел подтолкнуть его к решению вонзить в свое тело столь важный штырь.
Бронзовым штырь Квеллиона, для изготовления которого понадобилась жизнь одного из первых захваченных алломантов, превратила его в охотника. Используя обретенные способности, Квеллион отыскивал алломантов и шантажом принуждал их к сотрудничеству.
По всей видимости, по той же причине появился штырь и у Зейна.
Нестабильные личности попадали под влияние Разрушителя, даже если у них и не было штырей.
70
– Я по-прежнему не понимаю, какая нам от этого польза, – упрямо стоял на своем Йомен, когда они с Элендом проходили мимо ворот Фадрекса.
Проигнорировав его замечание, Эленд махнул рукой, приветствуя группу солдат. Возле другой группы – это были не его люди, а Йомена – император остановился, чтобы проверить их оружие. Произнес несколько поощрительных слов и двинулся дальше. Йомен молча наблюдал за Элендом, но держался как равный, ничем не напоминая побежденного.
Помириться двум правителям оказалось нелегко, но целое поле колоссов за городскими укреплениями стало достаточно сильным мотивом для сотрудничества. Армия Эленда была больше, но ненамного, и их объединенные силы стремительно уступали в численности растущему с каждым днем войску колоссов.
– Надо позаботиться о санитарии, – заметил Йомен, когда они отошли достаточно далеко. – Самое важное для армии – здоровье и продовольствие. Без них победа немыслима.
Эленд улыбнулся, узнав цитату. «Снабжение войск» Трентисона. Несколько лет назад он бы согласился с Йоменом, и они потратили бы полдня, обсуждая то, каким образом устроено управление дворцом Йомена. Однако за последние несколько лет Эленд научился многому, о чем не писали в книгах.
К несчастью, это означало, что он не мог ничего объяснить Йомену – на подобные разговоры просто не было времени. Поэтому он просто кивнул и добавил:
– Можем навестить лазарет, если хотите, лорд Йомен.
Йомен тоже кивнул, и они свернули в нужном направлении. У поручителя был очень серьезный подход почти ко всем делам. Проблемы он предпочитал решать быстро и напрямую. Но, несмотря на склонность к поспешным выводам, он оказался очень умен.
