Атиум менял сознание, позволяя воспринимать и использовать информацию, даже не приходилось задумываться. Руки двигались сами по себе, удары были поразительно точными.
Император кружился в облаке фантомов, рубя плоть, чувствуя себя так, точно снова вернулся в туман. Ни один колосс не смог бы выстоять против него. Эленд ощущал себя полным энергии – и это оказалось потрясающе. На некоторое время он стал непобедим. Он проглотил так много атиума, что его чуть не стошнило. В прошлом атиум всегда приходилось беречь и прятать. Сжигать его было настолько жалко, что его использовали только изредка, в случаях крайней необходимости.
Сейчас об этом не стоило беспокоиться. Эленд жег столько, сколько хотел. И это превратило его в настоящее бедствие для колоссов: вихрь точных ударов и невероятных финтов, всегда на несколько шагов впереди своих противников. Враги падали один за другим. Когда атиум начал подходить к концу, Эленд оттолкнулся от брошенного меча и перелетел ко входу в пещеру. Там ждал Сэйзед с водой и мешком атиума.
Эленд быстро проглотил новую порцию металла и вернулся в бой.
* * *
Разрушитель ярился и кружился, пытаясь остановить бойню. Но на этот раз Вин являлась силой равновесия. Она блокировала каждую попытку Разрушителя уничтожить Эленда и остальных, и битва продолжалась.
«Я не могу понять, глупец ли ты, – мысленно обратилась Вин к своему врагу, – или просто твоя натура такова, что ты не в состоянии осмыслить некоторые вещи».
Разрушитель закричал и бросился на нее. Однако их силы по-прежнему были равны. Разрушителю пришлось отступить.
«Жизнь, – продолжала Вин. – Ты говорил, будто создавать что-то можно лишь ради того, чтобы потом уничтожить».
Она зависла над Элендом, наблюдая, как он сражается. Смерти колоссов должны были опечалить ее. Но она не могла думать о смерти. Быть может, таким образом на Вин действовала сила Охранителя, но она видела человека, который бился, не сдаваясь, даже когда надежда казалась невероятной. Не видела смерть – только жизнь. И веру.
«Мы создаем и смотрим, как наше творение растет, Разрушитель, – говорила Вин. – Нас радует, когда все, что мы любим, становится больше, чем было до этого. Ты говорил, тебя нельзя победить, потому что всему приходит конец. Все разрушается. Но существует нечто, что борется с тобой – и, как ни смешно, ты даже не можешь понять, что оно собой представляет. Любовь. Жизнь. Развитие.
Жизнь человека – это не только хаос и ее конечность. Эмоции, Разрушитель. Ты проиграл».
* * *
Сэйзед взволнованно наблюдал за битвой, стоя у входа в пещеру. Возле него собралась небольшая группа людей. Гарв, глава Церкви Выжившего в Лютадели. Харафдаль, старейший из террисийских дворецких. Лорд Дедри Вастинг, один из выживших членов Ассамблеи, городского правительства. Аслидин, молодая женщина, которую Дему, похоже, успел полюбить за несколько недель пребывания в Ямах Хатсина. Еще несколько человек, достаточно важных – или обладавших достаточно сильной верой, – чтобы стоять здесь, впереди всех, и смотреть.
– Где она, мастер террисиец? – спросил Гарв.
– Она придет, – пообещал Сэйзед, упираясь рукой в стену. Люди затихли. Солдаты – те, кто не получил Благословение атиума, – беспокойно ждали, понимая, что, если оборона Эленда падет, сражаться предстоит им.
«Она должна прийти, – произнес про себя Сэйзед. – Все указывает на ее приход».
– Герой придет, – повторил он.
* * *
Эленд отсек две головы разом – два трупа упали. Развернул лезвие, отрубил чью-то руку, потом пронзил шею колосса. Он не видел, что тот приближается, но подсознание знало, предупрежденное атиумной тенью еще до того, как начнется настоящая атака.
Он уже стоял на ковре из синекожих мертвецов, но не спотыкался. Из-за атиума каждый шаг был уверенным, меч не ошибался, разум был чист. Эленд повалил еще одного громадного колосса и отступил, ненадолго остановившись.
На востоке над горизонтом зависло солнце. Воздух становился все жарче.
Они сражались уже несколько часов, но войско колоссов казалось бесконечным. Эленд убил еще одного, но в его движениях появилась медлительность. Атиум влиял на разум, но не давал дополнительных телесных сил, и приходилось полагаться на пьютер, чтобы продолжать двигаться. Кто знал, что можно так устать – невероятно утомиться, – пока горит атиум? Никому еще не приходилось использовать этот металл в таком количестве.
Но останавливаться было нельзя. Атиум заканчивался. Эленд повернулся к выходу из пещеры как раз в тот момент, когда один из его атиумных воинов пал, покрытый кровью.
Выругавшись, Эленд заметил, как рядом прошла атиумная тень. Он увернулся от последовавшего удара и отрубил твари руку. Потом отрубил голову, а тому, что явился следом, – ноги. В этой битве почти не приходилось красиво прыгать или применять алломантию для атаки – лишь размахивать мечом. Руки начали уставать, и Эленд принялся расталкивать колоссов, чтобы освободить место для сражения. Запас атиума – запас жизни – подходил к концу. Атиум горел очень быстро.
Еще один крик. Еще один солдат умер.
Эленд начал отступать к пещере. Колоссов оказалось слишком много. Отряд из двухсот восьмидесяти человек убивал тысячами, но колоссам было все равно. Они шли в атаку жестокой целеустремленной волной, и лишь островки атиумных туманщиков, защищавшие входы в Обиталище, удерживали эту волну.
Еще один воин погиб. У них заканчивался атиум.
Эленд закричал, замахнулся мечом и убил сразу троих колоссов при помощи маневра, который никак не должен был сработать. Потом зажег сталь и оттолкнул всех остальных.
«Внутри меня горит тело бога», – подумал он.
Стиснув зубы, император продолжил биться, а его люди продолжали умирать. Он взобрался на груду мертвых тел, рубя руки, ноги, головы. Пронзая грудные клетки, шеи, животы. Сражался один, и его мундир к этому моменту уже давно превратился из белого в красный.
Что-то шевельнулось позади, и Эленд повернулся, замахиваясь, позволяя атиуму вести себя. Но потом застыл в неуверенности. Это был не колосс. Тварь в черном одеянии, у которой одна глазница была пустой и кровоточащей, а в другой сидел металлический штырь, раздробивший край кости.
Марш. Вокруг него шевелилось облако атиумных теней – он тоже воспламенил металл.
* * *
Человек вел своих солдат-колоссов по туннелю. Они убивали всех, кто попадался на пути.
Те, что стояли у входа, сражались долго. И были сильными. Теперь они умерли.
Что-то вело Человека вперед. Что-то более сильное, чем воля, которая управляла им раньше. Сильнее маленькой черноволосой женщины, хотя и она очень сильна. Это было сильнее. Разрушитель. Человек это знал.
Он не мог сопротивляться. Он мог лишь убивать. Он повалил еще одного противника.
Они ворвались в большую пещеру, заполненную людьми. Разрушитель, управлявший Человеком, заставил его отвернуться от них, не убивая. Дело было не в том, что Разрушитель не хотел их убить. Просто еще больше он хотел чего-то другого.
