Сначала Вин предстояло доказать себе самой, что ей можно находиться среди аристократов, что она такая же, как они. Впрочем, разве любовь Эленда не служила доказательством?
«Это… правда, – подумала Вин. – Я могу быть и тем и другим. Почему мне понадобилось столько времени, чтобы понять?»
– Прошу прощения, дамы, – услышала она позади.
Вин повернулась, с улыбкой наблюдая, как женщины расступаются перед Элендом. У самых молодых лица сделались мечтательными, когда они увидели его фигуру воина, мужественную щетину и белый императорский мундир. Вин подавила вспышку раздражения: она-то полюбила его задолго до того, как он стал воплощением мечты.
– Дамы, – продолжал Эленд, – леди Вин подтвердит, что я не страдаю избытком хороших манер. Само по себе это не так уж страшно. К несчастью, меня еще и в весьма малой степени волнует собственное пренебрежение правилами приличия. Поэтому я украду у вас свою жену и эгоистично присвою себе ее время. Я бы извинился, но мы, варвары, обычно так не поступаем.
И он с улыбкой подставил Вин локоть. Улыбнувшись в ответ, она взяла его под руку и позволила увести прочь от стайки женщин.
– Я подумал, тебе нужна передышка, – сказал Эленд. – И представить боюсь, что ты чувствовала в окружении целой армии ходячих пудрениц.
– Благодарю за спасение. – Вин не стала объяснять, что на самом деле все было совсем по-другому.
Откуда он мог знать, что она внезапно ощутила с ними некое родство? Кроме того, оборки и макияж не делали их безобидными, – это Вин с легкостью усвоила еще в первые месяцы выхода в свет. Продолжая размышлять, она даже не замечала, куда ее ведет Эленд, а когда поняла, резко остановилась.
– Площадка для танцев?
– Именно.
– Но я не танцевала почти четыре года!
– Я тоже. Но было бы ужасно упустить такой шанс. Мы ведь с тобой так и не потанцевали.
Что правда, то правда. Лютадель охватил бунт до того, как у них появилась такая возможность, а потом уже стало не до балов и легкомысленных поступков. Вин знала, что Эленд понимает ее тоску о несбывшемся. Он пригласил Валетт Рену танцевать в тот вечер, когда они впервые встретились, и она отказала. До сих пор Вин чувствовала себя так, словно потеряла в тот первый вечер что-то необыкновенно важное.
И вот сейчас она взошла вместе с Элендом на чуть приподнятую площадку для танцев. Пары начали шептаться, и, когда музыка смолкла, все торопливо покинули площадку, оставив императора и императрицу наедине. Эленд положил руку на талию Вин, развернул к себе, и та ощутила предательское волнение. Со стороны они словно превратились в фигуру из белых линий и черных изгибов.
«Наконец-то… – подумала она, разжигая пьютер, чтобы унять дрожь, – наконец-то я с ним танцую!»
В тот момент, когда снова заиграла музыка, Эленд вытащил из кармана книгу. Одной рукой он держал Вин за талию, в другой – сжимал книгу, делая вид, что читает.
– Ты что себе позволяешь? – сердито спросила императрица и стукнула его по руке.
Император повел ее в танце, не отрываясь от своего занятия.
– Эленд! Это же такой торжественный… особенный для нас момент!
Он посмотрел с невероятно лукавой улыбкой:
– Что ж, я как раз и хотел сделать его еще более особенным. В конце концов, ты же танцуешь не с кем-нибудь, а со мной.
– В первый раз!
– Тем важнее убедиться, что я окажу на вас правильное впечатление, мисс Валетт!
– Ох, да что же… Может, просто уберешь книгу?
Улыбка Эленда сделалась шире. Он убрал книгу, взял жену за руку и начал танцевать как положено. Вин покраснела, увидев потрясенные лица собравшихся вокруг танцевальной площадки. Они явно не имели ни малейшего представления о том, как следует расценивать поведение Эленда.
– Ты варвар, – бросила ему Вин.
– Варвар, который читает? – Эленд выглядел беспечным. – Хэм придет от этого в восторг.
– Скажи честно, где ты вообще взял эту книгу?
– Один из слуг Йомена нашел ее для меня. В дворцовой библиотеке. Я знал, что она там будет. «Суд над памятником» – весьма известный труд.
– Откуда мне знакомо это название? – нахмурилась Вин.
– Именно ее я читал в тот вечер на балконе в крепости Венчер. Когда мы впервые встретились.
– Ох, Эленд, это же почти романтично! Есть такой особый вид романтики, за который жене хочется прикончить мужа на месте.
– Я знал, что ты оценишь.
– Ты сегодня в отличном настроении. Давно я тебя уже таким не видела.
– Знаю. – Эленд вздохнул. – Честно говоря, Вин, я чувствую себя немного виноватым. Я переживаю, что был во время разговора с Йоменом слишком непринужденным. Он такой чопорный, что во мне проснулись старые привычки – те самые, что заставляли насмехаться над людьми вроде него.
Он вел в танце, а Вин смотрела и слушала.
– Ты стал похож на себя. Это хорошо.
– Из человека, которым я был, получился плохой король, – парировал Эленд.
– То, что ты узнал о королевской власти, никак не связано с тем, кто ты есть на самом деле, – не согласилась Вин. – Что мешает быть уверенным и решительным, оставаясь при этом самим собой?
– Я в этом сомневаюсь, – покачал головой Эленд. – Сегодня мне уж точно следовало бы вести себя более строго. Обстановка сделала меня небрежным.
– Нет. Я тебя слишком хорошо знаю, Эленд. Ты совершаешь ту же самую ошибку, что и я. Ты так хотел быть хорошим королем, что задавил в себе все, чем ты на самом деле являешься. Груз наших обязанностей не должен нас уничтожать.
– Тебя-то он не уничтожил.
– Мне с трудом удалось этого избежать, Эленд. Мне пришлось понять, что я могу быть одновременно и рожденной туманом, и знатной дамой. Пришлось признать, что происходящие во мне изменения не отменяют, а продолжают все то, что присутствовало раньше. У тебя все наоборот! Ты должен понять, что тот, кем ты был, по-прежнему является частью тебя. Он отпускает глупые шуточки и провоцирует людей. Но тот же самый человек способен любить, и у него доброе сердце. Ты не можешь отказаться от этого просто потому, что стал императором.
Выражение лица Эленда сделалось задумчивым – обычно это означало, что сейчас он начнет возражать. Однако на этот раз он явно колебался.
– Все здесь, – Эленд окинул взглядом изумительные по красоте витражи и собравшееся аристократическое общество, – напоминает мне о том, чем я занимался большую часть своей жизни. До того, как стал королем. Уже тогда я пытался все делать по-своему: я приходил на бал, чтобы почитать. Я мог бы заниматься этим в библиотеке, а не в бальном зале. Но я не собирался прятаться, а хотел продемонстрировать отцу свое несогласие и избрал для этого чтение.
– Ты был хорошим человеком, Эленд. Вовсе не дураком, как тебе кажется сейчас. Тебе не хватало наставника, но все же ты сумел стать хорошим правителем. Ты взял власть в Лютадели в свои руки и не позволил восстанию скаа превратиться в бойню.
