– Лиша, – шептались они. – Лиша вернулась. Хвала Создателю.
Наконец Мэйри собралась с силами, отстранилась и промокнула слезы грязным закопченным фартуком.
– Что случилось? – мягко спросила Лиша.
Мэйри посмотрела на нее широко распахнутыми глазами, в которых стояли слезы. Она дрожала, не в силах говорить.
– Мор, – произнес знакомый голос.
Лиша обернулась и увидела, что к ней идет Джона, тяжело опираясь на палку. Его ряса была обрезана наискосок, открывая ногу с наложенными шинами и окровавленными бинтами. Лиша обняла рачителя и пристально посмотрела на его ногу.
– Сломал голень, – отмахнулся Джона. – Вайка перевязала.
Он помрачнел.
– Как раз перед тем, как свалилась.
– Вайка мертва? – потрясенно спросила Лиша.
Джона покачал головой:
– Пока нет, но она подхватила горячку и мечется в бреду. Ей недолго осталось.
Он огляделся.
– Нам всем недолго осталось, – тихо добавил он, чтобы услышала только Лиша. – Боюсь, не в добрый час ты вернулась. Возможно, такова воля Создателя? Промедли ты еще день, и тебе было бы некуда возвращаться.
Лиша сурово посмотрела на него:
– Чтобы я больше этого не слышала! Где Вайка? – Она огляделась и почти никого не нашла. – Создатель! Где все?
– В Праведном доме, – ответил Джона. – Все больные там. Выздоровевшие или счастливо избежавшие болезни собирают и оплакивают мертвецов.
– Значит, мы идем в Праведный дом. – Лиша взяла Джону под руку, чтобы он мог на нее опереться. – А теперь расскажи, что случилось. Все без утайки.
Джона кивнул. Его лицо было бледным, глаза запавшими. Он обильно потел и явно потерял много крови. Боль терзала его, он держался на одной силе воли. Рожер и Меченый молча последовали за ними, как и большинство местных, заметивших возвращение Лиши.
– Мор начался много месяцев назад, – заговорил Джона, – но Вайка и Дарси уверяли, что это обычная простуда, и не обращали внимания. Молодые и сильные в основном выздоравливали быстро, другие же болели неделями, и некоторые в конце концов скончались. И все же казалось, что это простая горячка, пока она не усилилась. Еще вечером человек был здоров, а наутро метался в бреду. Тогда и начались пожары. Люди падали без сил со свечой или лампой в руке или были слишком больны, чтобы проверить метки. Твой отец и большинство других метчиков заболели, и охранные сети прохудились по всему городу, тем более что дым и зола закоптили метки. Мы тушили пожары что было сил, но люди заболевали один за другим, и рук не хватало. Смитт собрал выживших в нескольких меченых зданиях подальше от пожаров, надеясь, что вместе будет безопаснее, но мор лишь вспыхнул с новой силой. Сэйра упала вчера ночью во время грозы, сбила масляную лампу, трактир занялся… Людям пришлось выбегать прямо в ночь…
Он закашлялся, и Лиша похлопала его по спине. Можно было не продолжать. Она и так ярко представляла, что случилось потом.
Праведный дом был единственным каменным зданием в Лесорубовой Лощине, и искры были ему не страшны. Он гордо высился среди развалин. Лиша прошла сквозь высокие двери и ахнула от ужаса. Скамьи убрали, пол застелили соломенными тюфяками. Сотни две человек лежали и стонали, многие метались в поту, другие, сами обессиленные болезнью, пытались их удержать. Она увидела потерявшего сознание Смитта и Вайку неподалеку от него. Еще два ребенка Мэйри и множество других – как же много! Но ее отца нигде не было видно.
Когда они вошли, женщина подняла на них взгляд. Она преждевременно поседела и выглядела усталой и измотанной, но Лиша сразу узнала эти широкие плечи.
– Хвала Создателю, – прошептала Дарси.
Лиша поспешно направилась к ней. Они переговорили, и Лиша вернулась к Джоне.
– Хижина Бруны еще цела?
Джона пожал плечами:
– Наверное. После ее смерти никто туда не ходил. Почти две недели.
Лиша кивнула. Хижина стояла на отшибе, за рядами деревьев. Вряд ли зола закоптила ее метки.
– Мне нужно сходить за припасами. – Лиша вышла из Праведного дома. Снова лил дождь, блеклое небо не сулило ни малейшей надежды.
Рожер и Меченый ждали ее вместе с кучкой деревенских.
– Это действительно ты! – Брианна бросилась обнимать Лишу.
Неподалеку стоял Эвин с маленькой девочкой на руках и высокий для своих десяти лет Каллен. Лиша ласково обняла Брианну.
– А где мой отец? – спросила она.
– Дома, и тебе место там же!
Лиша обернулась и увидела мать. По пятам за ней следовал Гаред. При виде них Лиша испытала одновременно облегчение и страх.
– Ты проведала всех, кроме собственных родных? – упрекнула Элона.
– Мама, я просто… – начала Лиша, но мать перебила ее:
– Просто то, просто это! У тебя всегда есть причина повернуться к родным спиной! Твой бедный отец лежит на смертном одре, а ты болтаешься здесь!..
– Кто с ним остался? – перебила Лиша.
– Подмастерья, – ответила Элона.
Лиша кивнула:
– Пусть принесут его сюда к остальным.
– Еще чего! – взвилась Элона. – Променять пуховую перину на вшивый соломенный тюфяк среди заразных больных?
Она схватила Лишу за руку.
– Немедленно отправляйся к нему! Ты его дочь!
– По-твоему, я не помню? – Лиша выдернула руку. Слезы бежали по ее щекам, и она не пыталась их смахнуть. – Ради кого, по-твоему, я все бросила и уехала из Энджирса? Но он не единственный больной в городе, мама! Я не могу бросить всех и ухаживать за одним человеком, даже за собственным отцом!
– Дура! Эти люди все равно что мертвы!
Толпа ахнула. Элона указала на каменные стены Праведного дома.
– Разве эти стены удержат подземников?
Все посмотрели на камень, почерневший от дыма и пепла. Метки были почти не видны.
Элона подошла ближе к Лише и понизила голос.
– Наш дом стоит в стороне, – прошептала она. – Возможно, это последний меченый дом в Лесорубовой Лощине. Места в нем немного, но нам хватит!
Лиша влепила ей пощечину. С размаху. Элона упала в грязь. Она ошеломленно сидела и прижимала ладонь к покрасневшей щеке. Гаред, похоже, был готов схватить Лишу и унести ее прочь, но она смерила его холодным взглядом.
– Я не стану прятаться, пока подземники убивают моих друзей! – крикнула она. – Мы поправим метки на Праведном доме и укроемся в нем. Все вместе! А если демоны попытаются забрать моих детей, я сожгу их дотла! Я знаю секреты огня!
«Моих детей, – подумала Лиша в повисшей тишине. – Неужели я превращаюсь в Бруну?» Она оглядела испуганные чумазые лица и впервые поняла, что для всех она – Бруна. Теперь она травница Лесорубовой Лощины. Иногда это значит, что надо лечить, а иногда…
