Армада продвигалась на север. Всеобщее уныние охватило людей. Тоска, будто туман, окутала корабли, которые как нищий в потрепанной одежонке, плелись, не надеясь на подаяние, в сторону дома. Больные и раненые не чаяли увидеть родных и близких: выбранный путь был чреват опасностями, поджидавшими на каждом шагу. Впереди Армаду ждали неизвестные капитанам морские пути, холод, отсутствие еды и берега, вовсе не исполненные дружелюбия по отношению к испанцам. Впрочем, «впереди» будет, если удастся отбиться от англичан, круживших возле Армады. Они не отставали, упорно прикрывая английский берег. На всякий случай эскадра Сеймура вновь перестроилась, вернувшись на свою прежнюю позицию возле Дюнкерка. Путь герцогу Пармскому к Армаде был отрезан.
— Суметь бы уйти отсюда живыми, — утро выдалось не просто холодным, но и дождливым. Антонио сидел в каюте у де Лейва, отбивая зубами барабанную дробь, — английские эскадры нас преследуют и идут довольно близко. Отбиваться нам нечем.
— Они не станут ввязываться в бой, — уверенно ответил дон Алонсо. Выглядел он куда лучше своего младшего товарища, хотя усталость сказывалась и на нем, — уверен, их задача — гнать нас на север. Англичане хотят быть уверенными в том, что мы ушли от Англии и возвращаемся домой.
— Шпионы уже наверняка донесли о принятом решении идти обратно в Испанию через Северное море, — возразил Антонио, — и об отсутствии у нас ядер и пороха. Обо всем донесли. Чего им плестись за нами? Все знают. Если плетутся, значит, хотят напасть и разгромить, — пессимизм юноши увеличивался с каждым глотком вина из личных запасов де Лейвы. На голодный желудок оно действовало мгновенно, кружа голову и деморализуя без того упавший боевой дух.
— Шпионы шпионами, но проверить их слова не помешало бы, сам понимаешь. И потом, кто знает, уйдут они сейчас, может, мы пойдем назад, воспользовавшись освободившимся проливом. Нет, уверен, англичане нас доведут до определенной точки, откуда мы точно не повернем назад в Ла-Манш, и отстанут. Чего им ядра расходовать? Не многие корабли Армады дойдут до дома и без боев с англичанами, — де Лейва забрал вино у Антонио, — иди поспи. Путь предстоит тяжелый. Каракка получила повреждения в последнем бою. Залатали их, конечно, как могли. Но учитывая то, что идем мы в шторма и бури, неизвестно, чем все это для нашего судна закончится.
Антонио встал, пошатываясь от выпитого и сильной качки. Прав был дон Алонсо: лучше не станет. Впереди осень и север. Жаркая Испания не скоро предстанет перед взором. Антонио доплелся до своей каюты и упал на сырую постель. Сон не приходил. Тело, измученное постоянной болтанкой, уставшее от постоянной необходимости удерживать равновесие, требовало отдыха. Но разум не давал сомкнуть глаз. Антонио вспоминал весь поход сначала и до конца, пытаясь найти то место, с которого все пошло вкривь и вкось. Никак не укладывалось в голове, что великая Армада проиграла противнику, который толком и не воевал.
— Свалить все на погоду было бы самым простым, — бормотал в полубреду Антонио, глядя в потолок, — а ведь не только ветер виноват. Бывало, мы просто не пользовались случаем. Непростительно медлили. Чего-то ждали, шли не в ту сторону. Почему так произошло?! Может, правду говорил де Вилар: все было известно заранее. Игра, просчитанная на много шагов вперед, — тут Антонио запнулся, — где дон Риккардо? Пора ему бежать с каракки. Не идти же с Армадой на север, подвергая жизнь опасности.
Антонио вскочил с кровати. Его зашатало, но он удержался на ногах. Прицепив шпагу и засунув за пояс ни разу не понадобившийся пистолет, Антонио пошел на палубу. Хлестал дождь. Темно было, как ночью. Молодой человек закутался в плащ и пошел обходить верхнюю палубу по периметру. В голове шуметь перестало, вино выветрилось в одно мгновение. Антонио шел медленно, внимательно вглядываясь в темноту. С плаща стекала вода. Ботфорты не прохудились, но ногам в них все равно было холодно. Невзирая на неудобства, Антонио продолжал путь. Он оглядывал палубу и выглядывал за борт в поисках шлюпки.
— Не спится? — раздался голос из-за плеча. Антонио вздрогнул и обернулся. Де Лейва!
— Прогуляться решил перед сном. А вы?
— А я чем хуже? Тоже гуляю. Прекрасная погода, не так ли? — пошутил дон Алонсо. — Думаешь, сегодня уходить будет? — спросил он серьезно. — Куда ему ждать дольше.
— Сильный шторм. Пойдет ли кто за ним в такую погоду? Ничего не видно, волны порой до верхней палубы доходят.
— Посмотрим. Раз ничего не видно, то и подошедшее судно никто не заметит. Можно улизнуть незаметно, — сказал де Лейва.
— А чего ему прятаться? Ну, увидим мы, как он садится в шлюпку и машет нам рукой.
— Ты не прав. Приказ герцога: любой, кто попытается бежать, подлежит повешению без суда. В рабов-галерников, которые, как крысы, бегут при первой удобной возможности, стрелять. Или тоже вешать. Что удобнее, — скривил губы в жесткой усмешке де Лейва, — дон Риккардо знает, поймаем мы его при попытке удрать с каракки — повесим безжалостно.
Они продолжили путь. Оба молчали, стараясь производить поменьше шума. Вдруг де Лейва легонько пхнул Антонио в бок, показав на едва заметный белый парус, появившийся из темноты. Антонио кивнул. Они вжались в стену. Глаза, привыкнув к темноте, с легкостью различили две фигуры, стоявшие у бортика. Де Лейва вынул пистолет и шпагу. Антонио сделал то же самое. Тяжелый от воды плащ он скинул на пол.
Естественно, заметил их зловредный слуга в неизменных шароварах. Как только две тени выдвинулись из-за стены, он развернулся и выхватил кривой меч. Де Вилар повернул к ним голову и расхохотался:
— Наивные! Я так и думал, будете за мной следить, чтобы не дать уйти с вашей утлой посудины. Черта я вам сдался! Не хотите, чтобы рыбы съели вас, а я остался в живых? Не хотите одни мерзнуть и голодать, добираясь до родного дома? Так мне все равно с вами не по пути. Мне не в Испанию. А так, может, прокатился бы. Но смысла, видите ли, никакого.
Не успели де Лейва и Антонио глазом моргнуть, как слуга выкинул неслыханный фокус. Понять, как он это сделал, было невозможно: подскочив в воздухе в замысловатом кульбите, мавр с помощью веревки вырвал пистолет из рук де Лейвы, одновременно выбив ногой пистолет у Антонио. После адского удара рука у Антонио занемела, оружие улетело за борт.
Де Лейва не стал терять времени даром, слушая речи дона Риккардо. Он набросился на слугу, сделав сразу несколько выпадов шпагой, которая аж засвистела в воздухе. Антонио кинулся к де Вилару, потихоньку отодвигавшемуся к бортику. Через борт была заранее перекинута веревочная лестница.
— Не надейся сбежать! — крикнул Антонио. Мышцы словно ждали, когда им предоставят шанс поработать. Шпага заплясала в воздухе.
Такого выпада Антонио не предусмотрел. Де Вилар оказался превосходным фехтовальщиком. Резко отойдя в сторону, левой рукой он нанес сильнейший удар. Антонио успел отпрянуть.
«Ага, подлец! Дерется левой! — быстро мелькнуло у него в голове, и он тут же постарался перестроить тактику. — По морям я не ходил, зато фехтовать меня научили на славу».
