Если ориентироваться по направлению течения и принять к сведению местоположение водопада, то слева я видел только два больших камня, отсвечивающих в тумане, и больше ничего. Именно туда и махнул рукой Леонид:
— Где-то там.
— Может, утра дождемся? — предложил я. — А то ты — плавать не умеешь, я — короткий слишком.
— Не напоминай, — вздохнул мой товарищ страдальчески. — Ветер поднимается.
В самом деле погода резко менялась, и теперь нарастающий по силе ветерок с каждым мгновением все больше и больше колебал клубы речного тумана, а рассеянный свет звезд стал прорываться к речным пространствам. То есть видимость могла улучшиться в любой момент, а это тоже явление двузначное: мы можем лучше осмотреться, но и враги имеют шанс нас заметить. Тем более что плеск весел и скрип уключин становились все отчетливее. Но даже в таком случае куда-то убегать не имело большого смысла, далеко ли мы доберемся через прибрежные промоины с тяжеленными рюкзаками?
Поэтому мы подхватили свои заряженные арбалеты, выставили головы из густого тумана и стали ждать. Вскоре в той стороне, где раздавался равномерный скрип уключин, показались огни нескольких больших факелов, а потом, после порыва ветра, мы рассмотрели и внушительную ладью со зроаками. Всего на дистанции в сорок метров! Она спускалась кормой вперед по течению, готовая в любой момент вильнуть в более спокойные воды ближе к нам, а то и вообще, ускорившись, подняться выше. Восемь людоедов сидели на четырех парах весел. А еще двое стояли на носу и корме с факелами. Они внимательно осматривали воду и командовали, с какой скоростью грести и куда. Довольно грамотно маневрировали, профессионально.
— Рядом со стремниной идут, — прошептал Леонид, — Бьем факельщиков?
Но у нас было преимущество: мы их заметили раньше, а значит, и ситуацию оценить мне удалось лучше.
— Нет! Бьем тех, кто на веслах, но с противоположного борта. Я загребного, ты — того, кто сзади него! Готов? Пли!
Результаты своей стрельбы мы визуально определить и не пытались. Сразу же присели и стали воротами взводить арбалет для следующего выстрела. Но зато прекрасно услышали все, что происходило на ладье. После нескольких грубых ругательств и панических восклицаний раздался властный голос одного из зроаков.
— Твари! Куда гребете?! На стремнине уже!!! — орал он в исступлении, — Убрать тела с банок! За борт! Гедрер, садись за мной на весло!
Короткий всплеск сменился резким, порывистым, но равномерным скрипом. Опять все восемь весел стали выгребать ладью из стремнины. Но зато и мы уже наложили новые болты в пазы своих арбалетов!
Приподнялись, осмотрелись. Ладья уже находилась гораздо ниже по течению и теперь медленно, но уверенно продвигалась примерно в нашу сторону. Чуть полубоком, но для удобства нашей стрельбы — просто идеально. Чуть ли не в спину стрелять можно. Да и факелы остались гореть на выдвинутых над водой подставках. Так что нам даже густая волна тумана не помешала хорошенько прицелиться. Доспехов на зроаках не было, так что мы одним залпом вывели из строя если не четверых, то троих врагов точно.
Дальше мы опять ориентировались по стонам, паническим воплям и злобным командам. При всех усилиях спасти ладью у людоедов ничего не получилось: их почти сразу же вновь вынесло на стремнину и поволокло к водопаду. Тогда от старшего последовали команды срывать с себя все и плыть клевому берегу. После чего послышалось не то четыре, не то пять всплесков. Еще чуть позже — натужный, отчаянный вой. Видимо, кого-то из пловцов, а то и всех затянуло-таки в сильное течение и они осознали свою гибель в приближающемся водопаде.
Наши арбалеты опять оказались заряжены, и мы минут пять стояли и прислушивались. Все-таки слух у меня оказался более тонкий.
— Кто-то плывет. Оттуда.
Недолго думая, мы вылезли из лодки и стали спускаться по камням чуть ниже по руслу. И правильно сделали. Чуть левее мы рассмотрели запыхавшуюся и дышащую после тяжеленного заплыва фигуру зроака. Ни мгновения не сомневаясь в своих действиях, я вскинул арбалет и выстрелил. Погружаясь в воду, труп стал уплывать от берега. Все равно ему суждено было встретиться с водопадом.
— Зря болт потратил, — проявил скаредность мой товарищ, — Могли и просто веслом добить. Или ногой пнуть.
— Тебе повезло, и ты не видел, как некоторые попадают ножом в глаз, — ответил я, возвращаясь к лодке и стараясь не поскользнуться на мокрых камнях.
— Как раз не повезло! Или ты забыл о цирке?
— Ах, ну да.
— Учти, сам я тоже умею неслабо и ножи кидать, и топорики, и тесаки огромные. Порой Мохнатому помогал на выступлениях. На перекладине меня акробаты тоже с детства натаскивали, так что для меня сотню раз подтянуться — пустяк.
— А чего же мы раньше не сообразили тебе комплект метательных ножей подобрать?
— Было когда? И ты мне сразу признался, в какой мир мы отправляемся?
— Извини. Просто маленькая перестраховка.
— Да и рюкзак ты мне как верблюду какому-то нацепил. Сам удивляюсь, как я его таскаю, — Он грустно посмотрел на тела наших павших боевых товарищей: — Что будем делать с ними?
— Оставим здесь. Наши с утра обязательно отыщут. Или мы сами вернемся, когда на берегу осмотримся и жилье отыщем.
Прежде чем тронуться дальше, я зарядил арбалет, и только потом мы стали закидывать рюкзаки на плечи. Шли очень осторожно: и оружие мочить не хотелось, и самим с головой окунаться, да и ребра на скользких камнях поломать — что раз плюнуть. Камышей возле водопада практически не было, поэтому добрались до берега быстро, разулись, отжали носки и только тогда тронулись дальше. Ветер еще больше усилился, и мы уже находились на возвышенности, с которой окрестности с левой стороны просматривались отлично и Далеко, хотя сама река еще оставалась покрыта толстенной шубой из тумана.
С правой стороны от нас величественной стеной вставала Скала, и даже ночью не возникало сомнения в том, что взобраться на нее могут лишь скалолазы, каких мы наблюдали только в фильмах со звездами Голливуда. Прямо перед нами громоздились неровные россыпи скал, словно хозяйничавший здесь когда-то великан после обтесывания скалы с обеих сторон за собой не убрал строительный мусор.
Чуть левее, но дальше виднелись островки леса и холмы с нивами сельскохозяйственных культур, но ни одного поселка, дома или огонька рассмотреть не удавалось. Но и так, без инфракрасной оптики мне было все видно и понятно. Показав в ту сторону рукой, я сказал:
— Двигаем туда, вон к той маленькой рощице. А уже там сориентируемся.
И стал прилаживать свой арбалет к петле рюкзака. Тогда только Леонид искренне удивился:
— Мне казалось, ты шутишь. Неужели ты и в самом деле видишь и рощу, и… все остальное?
— Ну, не все, конечно! Но ведь звезды так все здорово освещают.
— Скажешь тоже! Я вижу только вот эти громады скал и валуны в двадцати метрах.
