По просьбе доктора В. Дайма я ознакомился с указанными выше патентами д-ра Георга Ланца и могу вынести по поводу их следующее заключение.
Обнаруженные в обоих патентах изобретательские идеи полностью базируются на реалистической точке зрения, а также безупречны с физической и технической точки зрения. Однако указанные конструкторские и технические новшества не стоит рассматривать как исключительно талантливые. Они могут принадлежать любому одаренному человеку. Поскольку в настоящий момент данные изобретения можно рассматривать как принципиально устаревшие, то мне сложно оценить их техническую стоимость на момент получения патента.
Профессор Г. Генрих
Наверное, это было самое неожиданное открытие, которое касалось Ланца-Либенфельса. Оказывается, он мог проявить себя как реалист, а не как фантаст-расист или мистик. Однако самой большой проблемой оставалось то, что в патентах Георг Ланц значился как «доктор», то есть он должен был иметь университетское образование. Если учесть, что Ланц покинул аббатство Святого Креста в 1899 году, а первый патент получил в 1900 году, то получается, что он всего лишь за год окончил одну из высших школ! Если говорить о Венском университете, то в списках выпускников за 1898–1900 годы его имя не значится. Он, конечно, мог получить образование и в другом университете, но это было весьма затруднительно. Как бы то ни было, но случай с патентами позволяет оценить Ланца-Либенфельса как исключительно талантливого человека, обладающего интеллектом для получения докторской степени (по немецкой системе).
У истории с патентами было свое продолжение. Ланц-Либенфельс в определенный момент упомянул так называемые американские патенты. Сам он описывал случившееся следующим образом: «Во время мировой войны морское ведомство Соединенных Штатов Северной Америки реквизировало мои патенты, которые относились к конструкции самолетов и подводных лодок. И это в то время, когда я не был враждебным иностранцем. Я никогда не объявлял Соединенным Штатам войну! Я не получил никакой компенсации. Мне лишь оставалось утешаться мыслью, что мне выпала такая сомнительная честь. После этого каждый мог сказать, что мои изобретения не были бессмысленными». В другом месте Ланц-Либенфельс рассуждал о той же самой истории: «Я могу похвастаться тем, что оказался жертвой государства духовных воришек. В нем даже военное и морское министерство являются воришками». Отдельного упоминания достойны сведения о том, что в свое время Ланц-Либенфельс вел технические дискуссии в ресторане «Золотой шар», где присутствовал инженер Вильгельм (Василий Васильевич) Кресс, один из пионеров австрийской авиации. После этого станет понятным, что изобретения Ланца-Либенфельса все-таки стоит принимать всерьез.
Глава 6. ЛАНЦ-ЛИБЕНФЕЛЬС И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЕЛИЧИНЫ
После организации «Ордена новых тамплиеров» Ланц-Либенфельс совершал множество поездок по Центральной Европе. Во время пребывания в Швейцарии он познакомился с Лениным. Подробности этой встречи были изложены Ланцем-Либенфельсом в 1934 году. Он писал: «Господь терпит демонов, чтобы чандалы смогли стать палачами чандалов. Чингисхан, Ленин, Троцкий, Бела Кун и прочие политические и „социальные“ отбросы человечества должны были прибыть в этот мир, чтобы стать палачами чандалов. Вы можете возразить: эти же люди уничтожали арийцев! Я Вам отвечу: все правильно, но Вы думаете, эти арийцы были невиновными? В 1904 году я послал „Теозоологию“ различным русским господам, входившим в окружение царя (барон Фредерикс, князь Урусов, и нескольким прибалтийским баронами при императорском дворе). Я хотел, чтобы с ними ознакомились, а кроме этого просил предупредить о страшной угрозе, нависшей над ними. Я натолкнулся не только на полное непонимание сути расы и сословий, но и убедился в том, что „Теозоология“ была запрещена в царской России. За ее распространение полагался тюремный срок. С другой стороны, я случайно познакомился с Лениным. Мы беседовали с ним не более часа. Каково же было мое удивление, когда я узнал, что он основательно проштудировал мою „Теозоологию“. Прощаясь, он мне иронично произнес: „Мне обидно за Вас! Ваши идеи верные! Однако реальностью станут наши контридеи. Так как христиане и арийцы, к которым Вы обращаетесь со своими идеями, более не являются ни христианами, ни арийцами. Это свиньи, которых Вам не понять. Они депортировали меня из страны. Была бы возможность, они бы и Вас посадили в тюрьму!“ Я вынужден признать правоту главаря большевиков, так как я имел возможность убедиться в прошлом и убеждаюсь и по сей день, что моими самыми непримиримыми и оголтелыми противниками являются высокородные консерваторы и так называемые фёлькише-националы. Единственными, кто понял меня, были лорд Китченер и Ленин. Они извлекли свои уроки. Один — во имя англичан, другой — во имя недочеловечности…
Ленин-Ульянов дал мне и всем нам тот же самый урок, что и святой Бернар. Но все же! Ленин, Троцкий и прочие антихристианские враги арийцев были теми, кто, с одной стороны, преследовал утративших расовое сознание продажных арийцев и потерявших веру христиан, с другой стороны, они пробуждали сознание христиан и арийцев, которых еще можно было спасти. Мне бы не удалось этого сделать своими книгами и воззваниями. Если бы не было Ленина и Троцкого, то меня бы никогда не стали слушать. Если бы их не было, то не наступила бы эпоха арийского Возрождения, которая теперь переходит от одного народа к другому».
Прежде чем проанализировать приведенный выше рассказ Ланца-Либенфельса, надо обратить внимание на некоторые детали, которые передал основатель «Ордена новых тамплиеров» своим знакомым и сподвижникам. В частности, он указал, что встречу Ленина и Ланца-Либенфельса организовала некая русская баронесса, которой «импонировали расовые явления». Установить, кто была эта русская баронесса, в настоящее время не представляется возможным. Однако в 50-е годы в своей книге Вильфрид Дайм высказал предположение, что это была Елена Петровна Блаватская. Поскольку в указанные годы теория «оккультного рейха» еще не была столь популярной, как в настоящее время, а само имя Блаватской не кочевало из статьи в статью и из околоисторической литературы в откровенно фантастические произведения, то эта версия выглядела не только смелой, но даже в чем-то оригинальной. Вильфрид Дайм писал: «Эта дама играла немалую роль в русских эмигрантских кругах. Именно она способствовала установлению контактов между Лениным и немецкими дипломатами в Берне, что в итоге привело к германской поддержке большевиков. Она была основательницей теософии, от которой позже со своей антропософией откололся Рудольф Штайнер. Так как между всевозможными мелкими группами имелась возможность установить контакт, даже если представители этих групп исповедовали взаимоисключающие доктрины, то само собой напрашивается мысль о связи Ланца и Блаватской. Беседа произошла в Лозанне, и Ленин мог предложить в том числе Ланцу присоединиться к своему движению». В указанном отрывке столь огромное количество неточностей и исторических ошибок, что едва ли стоит использовать эту версию как рабочую. Лучше удовлетвориться тем, что Ланц передал своим знакомым, что встречу с Лениным организовала некая аристократка.
Однако сама мысль о том, что Ленин встречался с Ланцем-Либенфельсом, не кажется совсем уж фантастической. Политизированные эмигранты, находившиеся в Швейцарии, были неплохо знакомы друг с другом и вращались в одних и тех же кругах. Впрочем, содержание беседы в изложении Ланца-Либенфельса не вызывает однозначного доверия. Нет никакого сомнения в том, что Ленин искал союзников, но едва ли он воспринимал в качестве таковых расистов из «Ордена новых тамплиеров». Читал Ленин «Теозоологию» или нет, установить, наверное, не удастся никогда. Впрочем, некоторые из деталей рассказа Ланца-Либенфельса указывают на то, что его беседа с Лениным все-таки имела место быть. Во-первых, достаточно точно подмечена ирония в отношении очевидного противника. Кроме этого слово «контридеи» весьма подходило для марксистского лексикона. Не исключено, что Ленин осознавал, что мистический расизм имел огромный политический потенциал. С этой точки зрения понятно, почему он мог изучить «Теозоологию».
