В напряженном ожидании мы продолжаем лежать. Тем временем дикие горные животные выходят на солнце. Оказавшись на фоне ленты молочно-белых облаков, дикиеживотные смотрятся очень эффектно. Я с надеждой смотрю на Краузе. Теперь все зависит только от него! Его правый палец лежит на кнопке кинокамеры, но Краузе выжидает. Наконец я чуть не закричал от радости. Кинокамера зажужжала, поймав в кадр целую дюжину этих загадочных животных. Было запечатлено все: как они пасутся, как двигаются, как убегают, почувствовав опасность, как виртуозно скачут почти по отвесным скалам, пока наконец не превращаются в маленькие точки где-то на горизонте, окончательно скрывшись за горным перевалом.
Наконец мы можем дать волю своим чувствам. Смеется Краузе, смеется Геер, смеется даже Пеней — все радуются. Это наше избавление. В трехнедельном противостоянии с горами мы все-таки одержали победу.
На обратном пути к лагерю нас накрывает неимоверной силы ливень. Ледяной ветер бьет нам в лицо. Мгновенно мы промокли до нитки. Что сейчас можно надеть на себя? Неужели божества гор снова рассердились на нас? Но мы добились того, чего хотели.
Большое решение
Прежде чем я расскажу о нашем первом проникновении в Тибет, хотелось бы поведать о его географическом положении, структуре его гор, которые являются самой большой горной системой на нашей Земле. Некими штрихами хотелось бы еще проинформировать о взаимосвязи ландшафта, растений, животных и человека. Если я говорю о Тибете, то подразумеваю под ним огромное высокогорье в Центральной Азии, чья высота в среднем составляет 4 тысячи метров над уровнем мора. При этом безразлично, относятся ли эти области в политическом отношении к Сиккиму, Бутану, Китаю, Непалу или Кашмиру, для меня это все равно Тибет. Это — удаленный малоисследованный горный регион, который простирается между горными цепями Гималаев на юге и Кунь-Лунем на севере. Ландшафт здесь определяется обширными степями и бороздами долин, которые пролегают в горах. Хотя обветренные плоско-волнистые гигантские горы Тибета определенно имеют древнее геологическое происхождение, но сама основа тибетского высокогорья относительно молода. Она возникла в недалеком геологическом прошлом во время третичного вздымания Гималаев. Многие из протяженных горных складок, которые в основном тянутся с востока на запад, а в областях Восточного Тибета в северо-западном и юго-восточном направлениях, можно рассматривать как геологическую волну, которая в свое время пошла из Гималаев. В данном случае нас интересует тот факт, что район Тибета возвысился как огромное плато, что привело к его полной изоляции от внешнего мира. С биологической точки зрения этот регион занимает совершенно особое положение, междисциплинарное исследование которого имеет очень большое значение для всей науки. Тибет с его высокогорным ландшафтом — это не только область, где сохранился во многом архаичный уклад жизни, но и место вероятного возникновения целого ряда видов растений и животных, которые впоследствии значительно расширили своей ареал обитания. Но некоторые животные, которых мы не напрасно характеризуем как «живые ископаемые», смогли сохраниться до наших дней только в границах тибетского высокогорья. При биологическом рассмотрении Тибета можно обнаружить, что эта горная страна при продвижении на юг делится на три принципиально отличных друг от друга района. Самый северный из них, так называемый «Янг-танг», в силу своего пустынного характера и плохого климата слабо населен людьми. Там живут бесчисленные стада могучих яков, огромных диких буйволов, которые придают этому негостеприимному району неподражаемый шарм. Чуть далее на юг пролегает широкая степная переходная зона, которая населена кочующими полудикими племенами, промышляющими разбоем. Третья, самая южная часть Тибета, к которой с самого начала экспедиции мы и устремились, может быть обозначена как зона горного земледелия. Здесь имеется достаточное количество речушек, которые делают возможным возведение системы искусственного орошения. Летом же здесь выпадет достаточное количество осадков, что в свою очередь позволяет разводить многие зерновые культуры, характерные только для данной таинственной страны. Почти половина тибетского населения, которое составляет около 2 миллионов человек, проживает именно в данном районе. Но и здесь, подобно более северным районам, сказывается недостаток воды.
Большие перепады между горами и долинами Южного Тибета предполагают более выгодные условия для жизни человека, нежели север, который очень беден с точки зрения растительности. Если говорить о расовом образе тибетцев, то он не является единым. Это подтверждает гипотезу о том, что на формирование местного населения оказывалось как индоарийское, так и переднеазиатское влияние. Внешний облик некоторых племен прекрасно это подтверждает. Особое внимание на себя обращает тот факт, что данные племенные различия очень сильно сказываются на культурной и духовной жизни тибетцев. Все тибетцы — буддисты, которые принадлежат к северной школе — Махаяна. Ранее уже упоминалось, что высокоэтическое учение Будды здесь смешалось с анимизмом проторелигиозных представлений тибетцев. Это смешение было настолько сильным, что первоначальный буддизм был нанизан на древнейшие природные культы. Мы называем этот трансформированный буддизм, по названию монахов, ламаизмом. Сам ламаизм распадается на множество сект и течений. О двух самых массовых и важных мы уже рассказывали выше.
Август 1938 года. Лагерь Гайоканг. 4600 метров над уровнем моря.
Мы прорвались с юга на север Гималаев. Вопреки всем трудностям создана целая сеть геомагнитных станций, исследованы и описаны странные племена и народности, постоянно пополняется наша биологическая коллекция, отсняты тысячи метров кинопленки, что должно после нашего возвращения стать наглядным подтверждением нашей воли к победе и нашего творчества.
Мы объехали весь Сикким. Внизу долины буквально заливало днями и ночами напролет. Дожди, дожди и еще раз дожди! Непрерывный муссон гнал опустошительные водные массы, которые превращали небольшие ручейки в урчащие чудовища, отрывал от скал огромные глыбы и швырял их в глубину рек, перегораживал узкие дороги широкими потоками селя и выгонял, словно по взмаху волшебной палочки, из непролазных, душных джунглей миллионы кровожадных пиявок. Во время путешествия по джунглям мы утомились от дикой вечнозеленой растительности. Я радовался, когда наступил конец этому этапу путешествия, но мои товарищи опасались, как бы нас не ждали еще худшие приключения впереди. В любом случае, мы сделали очень многое, к тому же даже в самых отчаянных ситуациях мы не теряли чувства юмора.
Когда мы достигли высоты в 4 тысячи метров над уровнем моря, то нам приходилось долго акклиматизироваться в лагере в Гангу. Тогда нашими спутниками стали густые туманы и промокшая от влаги одежда. Муссон никак не хотел отступать! Кажется, все боги и демоны, подчиненные кровожадному Махакале и могущественнейшему Канченджанги, поклялись закрыть нам путь в божественную страну. Между тем на юге цепь уходящих под самое небо гор превратилась в ледяные капельки. Нечистые духи и демоны должны были рано или поздно успокоиться! Теперь над нами солнечный свет. Даже если во второй половине дня из небесных мехов выливается дождь, то мы все равно понимаем, что мы достигли физико-географической зоны Тибета, с его засушливым континентальным климатом. Перед нами на севере, где-то далеко, виднеется растворяющаяся в небе полоска тибетского высокогорья. Она простирается от края до каря горизонта и кажется нам бесконечной. Вечером начинают дуть холодные ветра, и последние солнечные лучи вспыхивают пастельными красками на пустынных просторах. Ночью температура падает, и наутро степь предстает нам играющей в лучах восходящего солнца отблесками тысяч замерзших кристалликов. Мы провели здесь несколько недель. Осуществляя научные исследования, мы добились неплохих результатов, что доставляло нам даже большую радость, чем условия, приспособленные для жизни человека.
