Именно 13 февраля Главнокомандующий на юго-востоке наконец-то передал командованию группы армий «Юг» свой план действий. При этом он не скрывал своего сомнения относительно того, стоит ли использовать в данной операции 2-ю танковую армию. Он вообще полагал, что данную операцию поздно было проводить, так как на северном берегу Дравы было сосредоточено более пяти болгарских дивизий. Впрочем, все эти возражения возымели действие на Верховное командование Вермахта, так как в тот же самый день в 16 часов 10 минут генерал-майор Гелен сообщал, что операция находится под угрозой срыва. Как и в большинстве случаев, когда планировалось крупное наступление, в немецких военных инстанциях и различных штабах началась нешуточная борьба за получение подкрепления и частей усиления. Каждая дивизия, каждая армия пыталась «стартовать» с наиболее выгодных позиций. Не была исключением и Венгрия февраля 1945 года. Как командование танкового корпуса «Фельдхеррнхалле», так и командование 8-й армии постоянно забрасывали штаб группы армий просьбами предоставить им части пехотного и артиллерийского усиления. Стоит отметить, что уже несколько дней господствовавшая в Венгрии оттепель превратила почти все ее просторы в бескрайние болота, так что сомнительным казалось использование даже гусеничной техники, не говоря уже об обыкновенных грузовиках. В итоге все хором говорили, что операция должна была стать «чисто пехотным предприятием, поддержанным мощным артиллерийским огнем».
Зная о запрете Гитлера перебрасывать 403-й народно-артиллерийский корпус, в штабе группы армий пообещали командованию корпуса «Фельдхеррнхалле», что им будет придана для наступления 959-я артиллерийская бригада из резерва Верховного командования. Но при этом в штабе решительно отказали 8-й армии в использовании для наступления 153-й полевой учебной дивизии, которая служила главным источником всех пополнений на данном участке фронта.
В штабе не хотели наступать на одни и те же грабли. Дело в том, что данную дивизию по приказу Гитлера уже использовали в боях в декабре 1944 года. На тот момент в штабе группы армий «Юг» еще не знали, что «источник» пополнения фронтовых частей «иссяк» — Гитлер подписал приказ о преобразовании учебно-полевой дивизии в регулярную, а стало быть, она должна была использоваться в боях на фронте.
Начавшаяся оттепель изрядно замедлила переброску танковых дивизий. 13 февраля из 8-й армии и штаба группы армий «Юг» сообщали, что, «возможно, наступление придется отложить на один день». Генерал-лейтенант Грольман тут же передал это известие генерал-майору Гелену.
Немецкие танковые колонны готовятся к операции «Южный ветер»
На тот момент разведке 8-й армии удалось выяснить, какие советские силы должны были противостоять ей в предстоящем наступлении:
«Мы исходим из того, что в глубине плацдарма находятся поддерживаемые танками силы IV гвардейского механизированного корпуса, в то время как восточнее Грана располагаются части двух оперативных корпусов 6-й гвардейской танковой армии, IX гвардейский механизированный и V гвардейский танковый корпуса. С началом боевых действий весьма вероятно, что данные соединения в качестве подкрепления получат также части армии Плиева. Наступление надо будет начинать в условиях концентрации всех имеющихся в распоряжении пехотных и танковых частей, которые будут поддерживаться переброшенным I танковым корпусом СС, что, впрочем, приведет к ослаблению позиций на остальных участках фронта. Наступление предполагается начать в день X в 5 часов утра с мощного артиллерийского обстрела позиций противника на северном участке его плацдарма под Граном. Концентрированный удар позволит отбить у него окрестности Наны, Кицинда, Кеменда, Бины.
Танковый корпус „Фельдхеррнхалле“ совместно с 44-й имперско-гренадерской дивизией „Магистры Тевтонского ордена“ начнет наступление на северо-восточном участке. 46-я пехотная дивизия должна взять Вел Лудинце, 211-я пехотная дивизия — окрестности Кета, а танковая группа корпуса „Фельдхеррнхалле“ — окрестности Фарнада. В районе Немет-Шельдина и Барта удар по противнику будет нанесен с двух флангов. Высоты к югу и юго-востоку от Немет-Шельдина, а также часть речки близ Барта находятся под усиленным прикрытием вражеской пехоты и противотанковой артиллерии, которая должна быть уничтожена силами I танкового корпуса СС. Для этого надо выйти к ним в тыл с юга. Наступление надо осуществлять стремительно и неожиданно. Для этого I танковый корпус СС еще ночью накануне наступления расположится на стратегическом плацдарме между Нойхойзелем и чуть восточнее Надьшурани. Оттуда он выйдет на исходные позиции северо-западнее Фарнада. Во втором рывке он должен перенести эпицентр сражения на высоты, лежащие к востоку от Кёбёлькута, чтобы впоследствии создать тактические предпосылки для наступления в направлении Грана. Надо избегать боев в самом Кёбёлькуте, но следует взять его, блокировав силы противника с юго-востока.
Затем I танковый корпус при поддержке пехотных частей должен атаковать на отрезке Мусла — Бела. При этом пехота имеет задание взять жилые кварталы, расположенные на восточных и юго-восточных высотах. После этого они должны завладеть Либадом и Белой. Как только поступит команда из танкового корпуса „Фельдхеррнхалле“, дивизии должны перейти в оборону, чтобы отразить вражеское контрнаступление».
Кроме этого, предусматривались следующие «параллельные» мероприятия:
«а) Накануне наступления 271-я народно-гренадерская дивизия вместе с несколькими дежурными частями должна занять небольшой плацдарм по Дунаю близ Грана, введя тем самым противника в заблуждение относительно действительного места начала наступления.
b) Усиленной полковой группе из состава армейской группы Балка следует в первую ночь после начала наступления создать плацдарм на другом берегу Дуная, юго-западнее Грана. Это позволит установить непосредственную связь между частями, сражающимися как к северу, так и непосредственно к западу от Грана.
I танковый корпус с тактической точки зрения должен следовать указаниям командования 8-й армии. Но при этом оба танковых корпуса СС продолжат действовать самостоятельно, не подчиняясь друг другу».
Последнее указание, казалось, было само собой разумеющимся. Оно нашло упоминание в журнале боевых действий скорее всего потому, что две дивизии I танкового корпуса СС действовали на слишком большом расстоянии друг от друга, а корпус «Фельдхеррнхалле» при этом продолжал быть «сжатым кулаком». Данное обстоятельство, естественно, тут же вызвало кучу нареканий у командования 6-й танковой армии СС. В любом случае в 18 часов группа армий сообщила телеграммой в Верховное командование сухопутных войск о готовности начать операцию «Южный ветер».
Тем временем в штабе I танкового корпуса СС доложили о результатах разведки, касающихся возможностей наступления по линии Комаром — Нойхойзель. Командование 8-й армии дополнило эти сведения оценкой местности, в которой сообщалось о «возможных трудностях использования танковой техники в связи с наступившей оттепелью и, как следствие, заболачиванием или полным затоплением прибрежных низин». Но при этом сам штаб танкового корпуса дважды (в 10 и 12 часов) информировал о том, что «наступление при любых обстоятельствах должно было начаться 17 февраля в 5 часов утра». При этом штаб также сообщал о повышенной активности советской авиации в районе Грана, предполагая, что там проводилась срочная авиаразведка позиций. Сами же немецкие летчики смогли увидеть около 25 советских танков, сосредоточенных на северо-западном участке плацдарма близ Левы. Вслед за этим командование 8-й армии получило приказ в срок до 15 февраля сообщить, «какие дополнительные мероприятия предприняты, чтобы в ходе операции „Южный ветер“ предотвратить вражеское наступление в районе Левы». Почти сразу же последовал ответ, что для подготовки отвлекающего наступательного маневра к северу от Рыбника выделено 30 единиц бронетанковой техники. При этом было оговорено, что данное «ложное» наступление начнется только в условиях, если действительно под Левой будет предпринята советская атака.
