К организации движения были привлечены все силы полевой жандармерии, но и их не хватало. К тому же после боев в Арденнах и активных бомбардировок в распоряжении 6-й танковой армии была всего лишь жандармская рота. Обещанное пополнение находилось еще в пути.
Ко всем этим трудностям добавился Главнокомандующий на юго-востоке, который начал открыто сомневаться в необходимости осуществления запланированной операции. Для обсуждения этого вопроса он послал в штаб группы армий «Юг» подполковника Дойнзина, который, не стесняясь, заявил, что «наступление XCI (91-го) армейского корпуса из-за недостатка тяжелой артиллерии и сложности территории может не достигнуть желаемой цели».
В этих условиях весьма необычно выглядит поразительное спокойствие советского командования. На фронте все чаще и чаще стали появляться части новых союзников СССР — румын и болгар. В районе Грана, фактически затопленного разлившимся Дунаем, были замечены свежие советские кавалерийские эскадроны, что говорило о приближении армии Плиева к передовой.
Хлопоты немцам доставляла и позиция венгров. Именно в эти дни начала формироваться так называемая «Красная венгерская освободительная армия». Ежедневно из венгерских дивизий скрывалось в неизвестном направлении или переходило на советскую сторону по нескольку человек. Командование группы армий «Юг» распорядилось больше не посылать в разведку венгерские батальоны. Нередко отряды разведчиков просто-напросто не возвращались. В командовании венгерских дивизий утверждали, что они наверняка были схвачены «русскими». Но немцы не верили этому. Чтобы предотвратить массовое бегство, венгерские части вводились в состав немецких дивизий. При этом их позиции охранялись некоторым подобием немецких «заградительных отрядов». Любого попытавшегося скрыться расстреливали на месте. Кроме этого, немецкие офицеры стали нести личную ответственность за численность венгерских подразделений. Именно по этой причине в немецких частях к венграм стали относиться не как к союзникам, а как к обузе и лишней головной боли.
Оттепели превращали венгерские ландшафты в непролазную грязь
Чтобы справиться с хаосом на дорогах, в армейской группе Балка было решено ввести так называемые «дорожные суды». Это был карательный орган, который без суда и следствия расстреливал на месте «виновных» в возникновении пробок и заторов. В 6-й танковой армии отказались от подобной практики, так как она не дала бы никакого положительного эффекта, а только еще больше озлобила бы солдат. Собственно, и сам Балк не рассчитывал на положительный эффект от подобных «судов». Он лишь хотел произвести хорошее впечатление «наверху». По сути же подобные меры были выражением его собственной беспомощности.
Непонятно как, но к 5 марта части 6-й танковой армии все-таки смогли выйти на свои исходные позиции. В 2 часа ночи (с 4 на 5 марта) Зепп Дитрих расположил свой штаб в Кестхее (северо-западное побережье озера Балатон). В его распоряжении было несколько корпусов:
• II венгерский армейский корпус в составе 20-й пехотной и 9-й резервной дивизий занимал позиции от Кестхея до Балатоналмади (северное побережье Балатона). Командный пункт — в Балатонфюреде (приблизительно в 15 километрах южнее Веспрема).
• I кавалерийский корпус в составе 3-й и 4-й кавалерийских дивизий и подчиненной им частями 25-й венгерской пехотной дивизии занимал позиции от Балатоналмади до Эчи (юго-восточный берег Балатона). Командный пункт — в Папкеси (приблизительно в 14 километрах на восток от Веспрема).
• I танковый корпус СС в составе дивизий «Лейбштандарт» и «Гитлерюгенд» и подчиненной им частями 25-й венгерской пехотной дивизии занимал участок от Эчи до канала Шарвиз. Командный пункт — в Ласломире (в 2 километрах на север от Полгради).
• II танковый корпус СС в составе дивизий «Рейх», «Гогенштауфен», «Магистры Тевтонского ордена» и 23-й танковой дивизии занимал позиции от канала Шарвиз до Шерегейеша. Командный пункт — в Иноте (в 8 километрах на запад от Секешфехервара).
Далее на севере, на левом фланге, шли позиции армейской группы Балка. При этом непосредственными соседями 6-й танковой армии были IV танковый корпус СС и III танковый корпус, в который, кроме 1-й и 3-й танковых дивизий, вошла 356-я пехотная дивизия.
Зильвестер Штадтлер, командир танковой дивизии СС «Гогенштауфен»
Прежде чем отправиться к себе на командный пункт, Зепп Дитрих еще раз оказался в штабе группы армий «Юг», где попросил генерала Вёлера перенести сроки наступления. Но об этой просьбе в журнале боевых действий группы армий не содержится ни строчки. Там лишь лаконично записано: «Командующий 6-й танковой армией оберстгруппенфюрер СС Дитрих посетил командующего группой армий „Юг“, чтобы обсудить детали наступления „Пробуждение весны“».
Как и следовало ожидать, Вёлер отказал Дитриху в просьбе. Он ссылался на приказ фюрера, на общее положение на фронтах, на советскую авиаразведку и т. д. В данной ситуации Дитрих был вынужден довольствоваться тем, что большая часть его войск вовремя прибыла на исходные позиции. За целый день он так и не смог изменить сложившейся ситуации и, собрав вечером офицеров, заявил им: «Завтра мы будем наступать! Если наши танки увязнут в грязи, то нам придется наступать пешком». В ночь с 5 на 6 марта 1945 года в немецких штабах не спали, там кипела бурная деятельность. Выход 6-й танковой армии на указанные в приказах позиции закончился только за два часа до начала наступления — в 2 часа ночи 6 марта 1945 года.
Глава 2
Соотношение сил
Если говорить в целом, то военные действия в Западной Венгрии вокруг озера Балатон включали в себя несколько операций. На тот момент группа армий «Юг» насчитывала 36 дивизий и 1 моторизованную бригаду, то есть 36,5 дивизии. Из них 11 дивизий принимали участие в операции «Пробуждение весны», а еще 4 — в операции «Ледокол». То есть 40 % состава группы армий «Юг» должны были принимать участие в боевых действиях у берегов Балатона. К этим 15 дивизиям надо добавить еще 4 дивизии, выделенные Главнокомандующим на юго-востоке для операции «Лесной дьявол». При этом образовывался фронт протяженностью в 380–400 километров, который должен был удерживаться силами оставшихся 21,5 дивизии (60 % состава группы армий «Юг»), которые в большинстве своем должны были находиться в резерве или использоваться для пополнения сражавшихся частей.
Если говорить о боеспособности дивизий, то она была разной — у каждой дивизии своя собственная. По состоянию на 3 марта 1945 года можно сказать, что между отдельными дивизиями имелись сильные различия как в личном составе, так и в материальном обеспечении. В качестве подобных показателей могут выступать, например, численность и сила имеющихся в распоряжении боевых батальонов, количество тяжелых вооружений, артиллерийских батарей, а также степень мобильности определенных частей и соединений. С этой точки зрения кажется не совсем верным утверждение о том, что формирования Ваффен-СС были вооружены или обмундированы лучше, чем соединения других видов войск. Люди, допускающие подобные утверждения, возможно, не знают, что на протяжении всей Второй мировой войны все сражающиеся немецкие части должны были ежемесячно сообщать в организационное управление Верховного командования о состоянии частей. При этом данный документ не был пустой формальностью или отпиской. Заполнявший его командир должен был учитывать множество самых разных факторов:
