— Нет.
— Хорошо. — Я облегченно вздыхаю.
Улыбка снова исчезает с его лица, и висящее в воздухе напряжение становится почти невыносимым, мое сердце начинает отчаянно биться.
— Ты меня теперь вышвырнешь? — неуверенно спрашиваю я.
К моему огромному облегчению, он качает головой.
— С Ричардом у меня исключительно личные отношения, не профессиональные. Поэтому твое поведение, хоть и было весьма неприятным, делу не повредило.
На миг я удивляюсь, зачем он вообще взял меня с собой на ужин, если это была частная, а не деловая встреча, однако затем до меня доходит, что проблема вовсе не в самом ужине и не в том, как я себя во время него вела.
— А что насчет того, что было потом?
Я знаю, что он знает, о чем я говорю. Я вижу это по его взгляду. Желудок судорожно сжимается, дыхание прерывается, а я все жду, когда он ответит.
Проходит много времени, прежде чем он произносит хоть что-то, и голос его звучит при этом очень сдержанно.
— Не случилось ничего такого, за что тебя стоило бы вышвырнуть.
Я выдыхаю.
— Нет, — говорю я, не прибавив слова «к сожалению», которые вертятся у меня в голове. Вздоха, впрочем, мне сдержать не удается, в то время как я мечтательно разглядываю чудесные мускулы на его руках, которые по-прежнему скрещены на груди.
— Проклятье, Грейс!
Джонатан так быстро оказывается рядом со мной, что я испуганно вздрагиваю. Он хватает меня за запястья, поднимает меня с опрокидывающегося стула, с грохотом падающего на пол, толкает назад, пока я не упираюсь спиной в стальной фасад большого холодильника. Мои руки в плену, выше моей головы, его пальцы сжимают их. Он совсем близко, однако наши тела не соприкасаются.
— Ты хоть капельку представляешь себе, насколько соблазнительна — со своими рыжими волосами, фарфоровой кожей и этими огромными зелеными глазами, способными смотреть так невинно, что хочется схватить тебя и немедленно тащить в ближайшую спальню? Неудивительно, что…
Он не договаривает, выпускает мои руки, отступает на шаг.
— Что? — неуверенно переспрашиваю я, потирая запястья. Шепотом.
Джонатан недовольно качает головой.
— Ничего.
Он отворачивается, но стоит по-прежнему настолько близко, что я могу коснуться его. Я осторожно протягиваю руку и кладу ему на спину, глажу его кожу. Я просто не могу иначе.
— Джонатан?
Когда он оборачивается, на его лице такое выражение, какого мне не доводилось видеть еще никогда и от которого у меня захватывает дух. Он хочет меня, я вижу это, несмотря на то что в таких вопросах я совершенно неопытна. Но он почему-то борется с этим.
— Я не смешиваю личную жизнь с профессиональной, Грейс, — заявляет он, однако его взгляд не отпускает меня.
— Нет, смешиваешь, — возражаю я и подхожу ближе на шаг. Его взгляд темнеет, становится опаснее, и я не знаю, откуда у меня берется мужество продолжать злить его. Но я не могу иначе. Почти с мольбой смотрю на него и шепчу: — Я хочу, чтобы ты сделал это.
14
Секундой позже я снова прислоняюсь к холодильнику, а он целует меня с такой силой, что я чувствую себя полностью в его власти. Как и в лифте, это такой напор, которому мне нечего противопоставить — но я этого уже и не хочу. Мое сердце ликует, я с удовольствием отдаюсь его языку, исследующему мой рот, бросающему мне вызов, заводящему, манящему, пока я не обхватываю руками его шею и не включаюсь в его игру, не уступая ему в страсти.
Он издает низкий гортанный стон, когда я отвечаю на его поцелуй, его руки забираются под мою рубашку, ложатся на мои ягодицы. Я чувствую, что он поднимает меня и куда-то несет. Мгновение спустя я уже сижу на мраморе рабочей поверхности.
Джонатан расцепляет мои руки, обхватывающие его шею, дергает за воротник пижамной кофты, да так, что кнопки разлетаются по всей кухне. Я испуганно опираюсь руками на столешницу. Чувствую холодный воздух на своих обнаженных грудях, прерывисто дышу, когда он обхватывает их и взвешивает в руке.
— Такие тяжелые и упругие, — слышу я его бормотание.
Большим пальцем он гладит заострившиеся соски, дразнит их, пока я не начинаю стонать. Затем, без какого бы то ни было предупреждения, наклоняется вперед и хватает губами один из сосков. Теплые губы обхватывают его, он принимается крепко сосать. Ощущение настолько интенсивное, что я начинаю кричать и выгибаться.
Это уже почти слишком — холодный мрамор подо мной, за который я отчаянно цепляюсь руками, в то время как его горячие губы смыкаются вокруг моего соска, он водит по нему зубами. Каждое его движение тут же отдается внизу живота, между ног у меня становится влажно и горячо, я чувствую, как там все сильнее и сильнее начинает тянуть и пульсировать. Джонатан поднимает голову и смотрит на меня подернутым какой-то пеленой взглядом, а затем продолжает целовать. Правой рукой он проводит по внутренней стороне моего бедра, и я инстинктивно придвигаюсь ближе к краю, ему навстречу. Я уже сама не своя, я теряюсь в этих новых ощущениях страсти, совершенно ослабляющих меня.
Он слегка дотрагивается кончиками пальцев до влажной ткани, когда добирается до моих трусиков, но уже мгновением позже отодвигает их в сторону, его палец касается моих половых губ, на миг ныряет во влажное пространство между ними. Меня впервые касается там мужчина, и это ощущение настолько новое и волнующее, что я снова начинаю судорожно стонать.
— Сколько же мужчин ты заполучила своим сладким невинным видом, Грейс? — хриплым голосом спрашивает он, мягко кусая меня в шею, затем крепче — за мочку уха. Проводит языком по ушной раковине, и по спине у меня бегут мурашки.
Моя голова запрокидывается назад, я тяжело дышу, ожидая, что он вот-вот введет палец глубже внутрь меня. Когда он делает это, а к первому пальцу тут же присоединяется второй, я так резко дергаюсь вперед, что приходится вцепиться в край столешницы, чтобы не потерять равновесие. Я смотрю на себя, и вид сброшенной рубашки, обнаженных грудей, торчащих сосков и его смуглой мужской руки между моими белыми ногами кажется мне невероятно возбуждающим.
— Пока ни одного, — шепчу я, двигаясь на его пальцах, наслаждаясь поглаживанием его большого пальца, трущего самое чувствительное место. Откуда он так хорошо знает, что может быть приятно? — Ты… первый.
Джонатан, тоже опустивший взгляд вниз, замирает, его голова поднимается вверх. Наши взгляды встречаются, какое-то мгновение он смотрит на меня. В его глазах вспыхивает искорка собственника.
— Ты действительно еще девственница, — произносит он, обращаясь скорее к самому себе.
Я настолько сосредоточена на ощущении, вызванном его пальцами внутри меня, что удивленно втягиваю ртом воздух, когда он внезапно выходит из меня. Он стаскивает меня со столешницы, переворачивает, прижимает лицом вниз. Мои обнаженные груди касаются холодного мрамора, и у меня на миг захватывает дух. Я чувствую, как он запускает руки мне в трусики, тянет их, стаскивает с ног. Он стоит у меня за спиной, склоняется надо мной, его горячая кожа опаляет мою спину, усиливая контраст с холодным камнем. Я едва дышу. Все мои чувства обострены, тянущее ощущение между ног становится сильнее. Никогда в жизни не была я так возбуждена, как сейчас.
