— Ведь речь идет о ваших двух тысячах долларов, Бойд. Мне просто смешно вас уговаривать — вас, частного детектива, который не упускает ни одного доллара.
— И что? — непонимающе произнес я.
— А то, — ответил он, — что если этот недоучка полицейский не в состоянии найти убийцу, то это должны сделать вы. — Голос продюсера грохотал в трубке. — Все очень просто.
— Но…
— Мне совершенно безразлично, кто найдет убийцу: вы или полиция, — продолжал он. — Но вы не получите от меня ни цента, если Глория не появится здесь во вторник. А кроме того, я позабочусь, чтобы вы попали в черный список, и ни одна студия на Западном побережье не будет иметь с вами дела. И не забывайте, что у меня хорошие связи в Нью-Йорке. Вы получите такую характеристику…
Я повесил трубку, так и не узнав, что еще меня ожидает, Выходя из телефонной будки, я столкнулся нос к носу с высоким худым человеком.
— Неприятности? — спросил Хардинг и злорадно усмехнулся.
— Угу, — ответил я. — Как по-вашему, сколько еще времени вы нас здесь будете держать?
— Пока не узнаю, кто из вас убил Элен Фицрой, — небрежно бросил он. — А пока расслабьтесь и наслаждайтесь Байя-Мар, Бойд. Я уже подыскал вам жилье. Никто не вернется за борт яхты, пока дело не будет закончено. Так что счастливого отдыха, Бойд.
— Я должен доставить Ван Равен во вторник на студию, иначе не получу гонорара, — ответил я. — У вас какие-нибудь затруднения, лейтенант?
— Если рядом со мной частный детектив с нью-йоркской лицензией, мне не о чем беспокоиться, — ухмыльнулся Хардинг. — Почему бы нам не поработать вместе? Покажите провинциальному полицейскому, как нужно вести расследования. Распутайте дело, как это бывает в телефильмах: раз-два — и готово.
— Как чувствует себя Мускат Муллинс? — поспешил я переменить тему.
— Он все еще не в себе, — ответил полицейский, и ухмылка исчезла с его лица. — Вы правы, если он будет так продолжать и дальше, он долго не протянет. Мускат уже не раз лечился, но для него это пустая трата времени. Он ничего не может вспомнить, кроме того, что был пьян и играл на трубе, а между делом сходил к себе в каюту и сделал укол. Все остальное стерлось из его памяти. Он говорит, что у него всегда так.
— Может, Мускат убил Элен и не помнит об этом?
— Возможно, — без особого энтузиазма согласился лейтенант. — Правда, я не представляю, какой у него мог быть мотив, но от наркомана всего можно ожидать. Мы до сих пор не нашли орудия преступления. Сейчас подводник обыскивает дно вокруг яхты. Если мы отыщем оружие, это будет уже кое-что.
— А как насчет телефонного звонка? — спросил я, вспомнив, что убийца позвонил в полицию. — Было бы неплохо узнать, кто звонил.
— О чем вы говорите?! Мы даже не узнаем, откуда звонили, — здесь вокруг больше десятка телефонных будок.
— Понятно, — пробормотал я уныло.
— Но в этом деле все-таки есть на что опереться, — продолжал Хардинг, немного оживившись. — Вулрих — банкрот. В настоящий момент он должен своим кредиторам больше денег, чем я смогу заработать за всю свою жизнь. И уже месяц он был женат на убитой.
— Это я уже слышал. — Мне стало скучно от перечисления известных фактов.
— В таком случае вы, вероятно, знаете и о том, что ее жизнь застрахована приблизительно на четыреста тысяч долларов, да?
— Нет, — бросил я, — об этом я понятия не имею. Слышал только, что он застрахован.
Хардинг явно порадовался, что сумел сообщить мне нечто новенькое.
— По словам Вулриха, они оформили такой вид страховки, что если с одним из них что-нибудь случится, то другой не останется без средств. Во всяком случае, у него был мотив для убийства, тем более что он обанкротился и его одолели кредиторы.
— Тут есть над чем подумать, — заметил я с надеждой.
— Страховая компания, — продолжал лейтенант, — придерживается такого же мнения. И они уже послали сюда одного из своих детективов. — Он кисло усмехнулся.
— Послушайте, лейтенант, — сказал я нетерпеливо. — Ведь уже понятно, кто убийца, так? Обычный случай. Вулрих убил свою жену, чтобы иметь возможность получить денежную страховку.
Хардинг, медленно покачал головой, настроение у меня сразу упало.
— Есть и другие версии, Бойд, — задумчиво произнес он. — Вулрих проиграл Барону двадцать тысяч долларов, и тот приехал сюда, чтобы получить долг. Если бы он убил Вулриха, то никогда не смог бы спокойно подобраться к его страховке, потому что деньги получила бы Элен Фицрой. Но, убив жену Вулриха, он имел шанс получить свой долг, как только выплатят страховую сумму. Ясно?
— Ясно, — огрызнулся я.
— И потом еще этот Бейли, — продолжал Хардинг, которому, очевидно, разговор доставлял удовольствие. — Главный кредитор Вулриха. Следовательно, мотивы у них с Бароном одинаковы. Вам понятен ход моих рассуждений?
— Да! — выдавил я.
— К тому же нельзя забывать и Ван Равен. — Он ободряюще мне улыбнулся. — У нашей золотоволосой блондинки бешеный темперамент. Она думала, что Вулрих пригласил ее на яхту потому, что влюблен в нее. Обычно такие женщины считают, что все мужчины от них без ума. А вдруг она узнала о женитьбе Вулриха и убила Элен Фицрой в припадке ревности?
— Черт возьми! — воскликнул я со злостью.
— Вы так не думаете? — спросил Хардинг с улыбкой.
— А как насчет алиби? — сделал я последнюю попытку.
— Я их проверил, — бросил Хардинг. — Муллинс все время был на яхте. У Барона нет алиби с того момента, как он прибыл в аэропорт, и до встречи с вами. Он, правда, столкнулся у ресторана со своими подручными, но преступление было совершено значительно раньше.
После того как Вулрих и Глория Ван Равен покинули вас, они расстались и не видели друг друга как раз в те полчаса, когда убили Элен. Оба в своих показаниях заявили, что просто гуляли, но не встретили никого из знакомых. Это, видимо, местная традиция — Бейли тоже утверждает, что бродил в одиночестве по городу.
— А Эйприл Мауэр? — угрюмо спросил я. — На нее тоже падает подозрение?
— Нет, — бодро ответил Хардинг. — Она утверждает, что в то время, когда было совершено преступление, спала в своей каюте. Разумеется, она могла убить Элен, но у нее нет мотива. Она прилетела сюда только потому, что Глория Ван Равен велела привезти ее вещи. То же самое относится и к вам, Бойд. Вы прибыли сюда исключительно затем, чтобы выполнить поручение студии.
— Сердечно благодарю вас за эти слова, лейтенант, — ответил я с горечью.
— Поверьте, мне тоже приятно вычеркнуть вас из списка подозреваемых, их у меня и так более чем достаточно.
— О’кей! Не буду больше вас задерживать, время — деньги, как говорят в борделях.
— В данный момент я отправляюсь домой спать, — заявил лейтенант. — Всю ночь на ногах. Но в гавани полно полицейских, так что не советую вам выкидывать какой-нибудь финт вроде побега.
