Эти доводы: «тот-то неоспоримо доказал», «наукой доказано» и
т.п., так часто встречаются в некоторых спорах и так сравнительно редко они
правильны. Или ошибка неграмотного в логике и в науке незрелого мышления, или —
софизм, т.е. лживый довод. Как часто он применяется, — знает, вероятно, всякий.
11. Уловка противоположного характера — совершенное
отрицание авторитетов.
86:
В действительности есть сравнительно мало вопросов, в
которых мы серьезно, с полным знанием, с затратой всего нужного труда и сил
можем разбираться сами. Эти вопросы обычно не выходят за пределы ближайшего
житейского опыта и интересов и за пределы нашей ближайшей специальности. В
остальном мы поневоле основываемся на опыте и знаниях всего прочего
человечества. Без них не сделать ни шагу. Но если так, то естественно
основываться на опыте и знаниях не первого попавшегося на пути человека, может
быть совершенно не пригодного для этой цели, а на сведениях заведомо наилучших
знатоков в той области, к которой относится вопрос, т.е. опираться на
авторитеты.
Поэтому полное отрицание авторитетов чаще всего является
«мальчишеством» или результатом недомыслия, или софизмом — в параллель софизму
злоупотребления авторитетами.
Иногда это отвага «свободного мыслителя», у которого мысль
«свободна» потому, что не связана принципами разума, или же выходка юного
дилетанта мысли, «оригинальничающего» своим отрицанием, по заветам доброй
старины. «Дух отрицания, дух сомнения» и т.д.
— «Я уже говорил вам, дядюшка, что мы не признаем
авторитетов, — вмешался Аркадий.
— Мы действуем в силу того, что мы признаем полезным, —
промолвил Базаров. В теперешнее время полезнее всего отрицание, — мы отрицаем.
— Все?..
— Все…, — с невыразимым спокойствием повторил Базаров. П.П.
уставился на него. Он этого не ожидал, а Аркадий даже покраснел от
удовольствия». (Тургенев. Отцы и дети).
Чаше, однако, встречается в настоящее время не полное
отрицание авторитетов, а другой софизм: отрицание того авторитета, который
правильно приводится в подкрепление своей мысли противником. Например, положим,
я утверждал, что «положительный электрон до сих пор не выделен из атома», и
подтвердил свое утверждение ссылкой на недавнее подчеркивание этого
обстоятельства тем же известным, общепризнанным знатоком физики и точным
мыслителем, проф. Х. Противник мой и я в этих вопросах профаны; авторитет мною
приведен вполне правильно и к месту. Но противнику не хотелось допустить
доказываемый мною довод, и он начинает софистировать. «Позвольте, но проф. Х.
бог, что ли? Разве он не может ошибаться? Еще недавно он был уличен в такой-то
и в такой-то ошибке». «Да, проф. Х. не бог, ошибаться может. Возможно, что он
уличен был и правильно. Но весь вопрос, в чем ошибаться? Есть вопросы, в
которых его ошибка так же невероятна, как для нас с вами ошибка в вопросе:
распущена Государственная Дума или нет». Однако, в таких случаях на помощь
доводу, как недоказанному, приходится подбирать другие доводы. Противник достиг
своей цели.
Тождесловие. «Довод слабее тезиса». Обращенное
доказательство. Круг в доказательстве.
87:
1. К софизмам произвольного довода относятся часто те мнимые
доказательства, в которых или а) в виде довода приводится для доказательства
тезиса тот же тезис, только в других словах, — это будет софизм тождесловия
(idem per idem); или б) доказательство как бы «перевертывается вверх ногами».
Мысль достоверную или более вероятную делают тезисом, а мысль менее вероятную —
доводом для доказательства этого тезиса, хотя правильнее было бы сделать как
раз наоборот. Этот софизм можно назвать «обращенным доказательством». Наконец
в) в одном и том же споре, в одной и той же системе доказательств сперва делают
тезисом мысль А и стараются доказать ее с помощью мысли Б; потом, когда
понадобится доказать мысль Б, доказывают ее с помощью мысли А. Получается
круговая порука: А верно потому, что истинно Б; а Б — истинно потому, что верно
А. Такой софизм называется «ложным кругом» или «кругом в доказательстве», или
«заколдованным кругом». Иногда он бывает и в скрытой форме. А доказывается с
помощью Б, но Б нельзя доказать иначе, как с помощью А.
Те же самые названия, как софизмы, носят и соответственные
ошибки.
2. Тождесловие встречается часто, гораздо чаще, чем мы это
замечаем. Уже было отмечено выше, как иногда трудно под разными словами
отличить одну и ту же мысль. Особенно, если она выражена хотя бы в одном из
случаев запутанно, трудно, туманно. Иногда тождесловие имеет грубую форму,
например, «поверьте, нельзя не быть убежденному: это истина». (Гоголь.
Театральный разъезд). Или другой пример, из ученических сочинений: «Это не
может не быть правдой, потому что это истина». Но часто тождесловие скрывается
под очень тонкими формами. И не всегда можно точно установить, две ли почти
одинаковые мысли пред нами или одна и та же. Для доказательства, впрочем, и тот
и другой случай обычно одинаково непригодны. Когда А. Пушкин жалуется на
критиков: «наши критики говорят обыкновенно: это хорошо, потому что прекрасно;
а это дурно, потому что скверно. Отселе их никак не выманишь» — он обвиняет их
в тождесловии.
Или вот еще пример тождесловия: «начало вселенной без Творца
немыслимо; потому что немыслимо, чтобы она возникла самопроизвольно, сама
собою». Или — из (88:) области более отвлеченной, философской. Каждое свойство,
качество и т.д. есть качество и свойство чего-нибудь, т.е. одно само по себе
существовать не может. На этом основании многие философы — а в старину все —
принимали существование кроме свойств еще отдельных от них «носителей свойств»
(так наз. субстанции).
И вот один знаменитый философ (XVIII века) пишет:
«признано…, что протяжение, движение, одним словом, все ощущаемые качества
нуждаются в носителе, так как существовать сами по себе не могут». (Беркли.
Трактат, § 91). Подчеркнутые мною довод и тезис есть чистейшее тождесловие.
Надо заметить, между прочим, что чем отвлеченнее вопрос, тем больше опасности
(при прочих условиях равных) впасть в тождесловие.
3. При произвольных доводах очень нередко случается, что
приводимый довод еще менее приемлем для лица, которому предназначен, еще
сомнительнее, чем самый тезис. Например, тезис: «Бога нет», а довод: «Бога
выдумали угнетатели, чтобы поработить слабых». Или тезис: «в данном случае
позволителен обман», а довод: «нравственности никакой не существует. Все это
одни условности» и т.д. Обращенное доказательство соединяет эту ошибку с
любопытной особенностью некоторых пар суждений.
