– Секундочку, – сказал Виталий как-то очень спокойно. – Но
вы сами уверяли, что дело было на холме Сакре-Кер. А это как бы в Париже… Вы
что, за ту неделю, что мы не виделись, в Париже успели побывать?
– О господи! – вскричала Тина. – Да при чем тут Париж?! Ни в
каком Париже я не была. Я ее вчера видела тут, на улице.
– То есть в Нижнем Новгороде? – уточнил Виталий.
Тина с облегчением кивнула.
Виталий быстро глянул на нее и отвел глаза. Внезапно Тина
поняла, о чем он думает. Он думал, что разговор этот до изнеможения напоминает
беседу булгаковского Иванушки Бездомного с профессором Стравинским, причем в
роли профессора выступает Виталий, а в роли чокнутого Иванушки – она, Тина.
– Послушайте, – зашептала она, схватив Виталия за руку, но
тотчас же отдернув пальцы от потного запястья. – Послушайте, мне кажется, вас
ввели в заблуждение. Кто-то вам сказал, будто Валентин погиб в катастрофе, а на
самом деле он был убит. Я не знаю, за что и почему, но знаю точно, кто это
сделал.
Лицо Виталия напряглось, но тут же по губам скользнула
снисходительная улыбка.
– Та девушка, конечно?
– Да!
– Слушайте, вы что, ясновидящая? – спросил Виталий, зябко поводя
широкими плечами.
Хорошенький вопросик. Знать бы, что отвечать…
Не ответила ничего.
– Значит, нет, – констатировал Виталий. – А эту девушку вы
видели вчера на улице… Тина, ну как же вы не понимаете, что получается? Вы ее
видели не в первый раз!
– Конечно, не в первый, – обрадовалась Тина. Ну наконец-то
до него дошло! – Я ее во сне видела, я же вам говорила!
Виталий прикрыл глаза и постоял так несколько мгновений.
Плечи его медленно покрывались гусиной кожей.
– Тина, вы послушайте, только не перебивайте меня, хорошо? –
сказал он наконец очень спокойно. – На самом деле все просто, архипросто. Эта
девушка действительно живет в Нижнем Новгороде. Вы ее видели и вчера, и еще
раньше… не во сне, не во сне! – предостерегающе выставил он ладонь. – Гораздо
раньше – где-то на улице, так же, как и вчера. И она вам чем-то запомнилась.
Ну, запала в память – такое бывает. А потом вы просто почувствовали, что с
Валентином беда случилась. И увидели тот сон… Вы в Париже вообще-то бывали?
Тина кивнула.
– И на Сакре-Кер, конечно?.. Ну вот. Вам приснилось все
знакомое. И образ этой девушки, на которую вы раньше и внимания-то не обратили,
выплыл из подсознания и сыграл свою роль. А когда вы встретились с ней вчера,
вам показалось, будто это оживший сон. Я понятно говорю?
Тина медленно кивнула.
Как это там сказал Стравинский Иванушке?.. «Теперь я скажу
вам, что, собственно, с вами произошло. Вчера вас кто-то сильно напугал и
расстроил рассказом про Понтия Пилата. И вот вы, нанервничавшийся, издерганный
человек, пошли по городу, рассказывая про Понтия Пилата. Совершенно
естественно, что вас принимают за сумасшедшего. Ваше спасение сейчас только в
одном: в полном покое. И вам непременно нужно остаться здесь…»
Тина невольно оглянулась через плечо. В двух кварталах
отсюда – улица Ульянова. А там – голубенький домик, нарядный, будто теремок:
психушка Нижегородского района…
– Тина, вы как? – послышался встревоженный голос Виталия, и
он, чуть снизу, заглянул ей в глаза. – Давайте я вас провожу, а?
– Господи, как все глупо, глупо до посинения! – пробормотала
Тина, прижимая ладони к горящим щекам. Ладони показались ледяными. – Не надо
меня провожать. Извините! Это все из-за… из-за…
– Я понимаю, – тихо сказал Виталий. – Я все прекрасно
понимаю. Валентин вас любил, вы его тоже. Но жизнь идет, Тиночка, и
единственный способ выжить – это все забыть. Как можно скорее.
Она кивнула.
– Может быть. Только пока не очень получается.
– Господи, Тина, вы только не плачьте, – с ужасом сказал
Виталий. – Это я, скотина, вас расстроил. Не надо ничего забывать, все пройдет
само. Тиночка, ну пожалуйста… – Голос его стал жалобным. – И я, главное, на вас
накинулся, прямо как зверь. Простите, я ведь ничего не понял сначала…
– Да ладно, – отмахнулась Тина. – Сама виновата. Я вас
только об одном прошу: вы можете уточнить – ну, насчет Валентина? Еще раз
спросить – как это было? Потому что такие сны зря не снятся, вы это должны
понимать!
– Хо-ро-шо, – с запинкой выговорил Виталий. – Сделаем так…
скажем, в пять я вас буду ждать на площади Горького, возле «Макдоналдса».
Помнится, Валька говорил, что вы любите там бывать. Я тоже, кстати. Вот и
поужинаем вместе, а я вам расскажу все, что удастся разузнать. Договорились?
– Договорились, – слабо улыбнулась Тина. – Виталий, вы…
спасибо вам. Вы просто чудо!
– На самом деле это вы – чудо, – очень серьезно сказал
Виталий. – Пожалуйста, не опаздывайте сегодня, хорошо? Вы даже не
представляете, как я вас буду ждать!
* * *
Сказать, что она опоздала, – значит ничего не сказать.
Точнее, она вообще не пришла на свидание, потому что не
существует мужчины, который даже и любимую-то женщину, тем паче – случайную
знакомую, да еще по такому неприятному поводу, ждал бы на условленном месте
пять часов!
Да-да, пять часов. Потому что шанс оказаться на площади
Горького у Тины выпал только в десять вечера…
Нет, она вовсе не собиралась опаздывать! И если бы пошла с
работы пешком, то явилась бы к «Макдоналдсу» даже раньше времени. Однако едва
она вышла из редакции, как начал накрапывать дождь. Сразу резко похолодало, а
Тина, разнежившись поутру на солнышке, не взяла ни зонта, ни плаща.
Небо было сплошь серое, набухшее сыростью. Нечего и
надеяться, что дождь скоро утихнет. Пока она дойдет до площади через всю
Покровку, промокнет до нитки.
Тина растерянно огляделась. К остановке на площади Минина
один за другим шли автобусы, троллейбусы, маршрутные такси. «Идея! – подумала
Тина. – Заеду-ка я переодеться. И зонтик возьму. Времени-то еще вагон и
маленькая тележка. В крайнем случае, если буду опаздывать, схвачу попутку».
