Бывший подскарбий это понимает очень хорошо, ибо человек он неглупый, и потому на доклад к своему князю не торопится. Что сможет доказать старый человек, который подозревает, кто организовал налет, но не имеет веса, чтобы продавить свое мнение, да и кто будет его слушать? Вверенное ему имущество не сберег? Да. Люди убиты? Точно так, свидетелей нет, а сам Рацлав несколько дней находился неизвестно где, и никто не поверит, что он залечивал раны. Поместье разбойники, скорее всего, спалили? Есть такое, старик самолично видел, как они по всему терему масло разливали. Так что в любом случае он виновен и его ждет смерть, а Рацлав хочет еще немного пожить. Вот и сидит со мной в дебрях, рассказывает спасителю о том, что сам знает, и надеется на то, что когда придет срок расставаться, а это должно случиться сегодня утром, я не прирежу его и не брошу на поживу дикому зверью. Ну, это он зря беспокоится, свое обещание я намерен сдержать, и даже выделю ему долю из добычи разбойников.
Моя рука подобрала с земли толстый корявый сук, и бросила деревяшку в огонь. Вверх взметнулся сноп искр. На лету они погасли и исчезли в темноте. И вобрав в себя напоенный цветочными ароматами ночной воздух, я еще раз прокрутил в голове все события минувшего месяца с того самого момента, когда украл у разбойников лодку с добычей.
Бр-р-р! От воспоминаний, особенно тех, которые касались первых деньков моего знакомства с Рацлавом, и обустройства временной лесной стоянки, я невольно передернул плечами и скривился. Эх, намучались мы, что есть, то есть. А все отчего? Помощник у меня слабосильный, да и я от него недалеко ушел, так что пока лодку спрятали, да пока хорошее местечко для забазирования выбрали, вот тебе двое суток, которые можно вычеркнуть из жизни, и прошли. Но ничего, общий язык мы со стариком, худо-бедно, но нашли. Точки соприкосновения наших интересов обозначили. И после этого, вполне мирно и без конфликтов прожили не самые худшие деньки нашей жизни. Старик, которого бандиты сильно избили, после похищения оклемался и пришел в себя, да и я мышцами немного оброс и физическую форму восстановил, так что не зря мы в глухой чащобе сидели. Опять же у меня была разговорная практика, и я получил необходимые сведения. И как на сложившуюся ситуацию ни посмотри, мне повезло. Однако это предыстория, и я перехожу к конкретике.
Итак, что же на данный момент я имею в активе? Продовольствия практически нет, так как мы с Рацлавом все запасы уже давно оприходовали, и вот уже третий день подряд пробавляемся одной лишь рыбой и раками. Мы со стариком сидим в километре от Одры, где спрятана трофейная лодка, которая, между прочим, стоит денег, но продать ее целая морока. Поэтому можно сказать, что она является моим одноразовым средством доставки до ближайшего города, а это Щецин и до него пятьдесят километров, грубо говоря, вниз по течению реки, один день пути. Помимо лодки есть превосходный меч, громовник, три комплекта неплохой одежды, две пары сапог, три ножа, топор, котелок, небольшой рулон льняной ткани, пара кожаных плащей, четыре серебряных кубка и три подноса с клеймом княжеской фамилии. Плюс к этому две серебряные гривны, каждая весом в двести грамм. Несколько мелких кусочков серебра. Кой-какая походная мелочь из разбойничьих запасов и крепкая дорожная сумка. Так что я уже не нищий. А самое главное, благодаря старику, я немного, самую малость, освоил местный язык, и теперь знаю где и в каком времени нахожусь.
Год сейчас шесть тысяч шестьсот сорок девятый от Сотворения Мира в Звездном Храме, а если оперировать более привычным для меня летоисчислением, то тысяча сто сорок первый от Рождества Христова. Ну, а нахожусь я, как уже было сказано ранее, на берегу реки Одры в землях западных славян-венедов, которые управляются четырьмя правителями.
Первый это Вартислав Грифин, именно ему служил Рацлав Сленза и вокруг нас его владения. Он христианин, одевший крест по принуждению семнадцать лет назад, после того как его разбили поляки. Сейчас этот князь активно насаждает среди подданных новую веру, но и старую старается не обижать, хотя храм Триглава в Щецине, если верить старику, того и гляди, закроют. У князя два брата, Ратибор и Свантибор, и оба его поддерживают, прикрывают католических миссионеров и атакуют своих соседей лютичей, которые являются язычниками. А делают они это не сами по себе, а при поддержке князя ободритов Никлота, с которым Вартислав недавно породнился. Выдал за старшего сына Никлота свою дочь Воиславу, и теперь они ведут совместную войну против братьев по крови.
Второй князь, выборный вождь племенного союза лютичей князь Прибыслав. За него племена речан, редарей и доленчан. И на него идет накат со всех сторон. С запада Никлот с бодричами. С востока Вартислав Поморянский. С юга и юго-запада германцы во главе с графом Адольфом Шауэнбургским. Ну, а с севера, со стороны моря, что ни год, датчане налетают. Так что положение у него достаточно тяжелое. Но старый Прибыслав не сдается, продолжает борьбу, держится за веру отцов и огрызается.
Третий вождь, ставший князем авторитетный воин, бывший воевода союза бодричей Никлот. Под его рукой племена глинян, ободритов, варнов и полабов, а так же остатки вагров и примученные
[7]
им лютичи: хижане и черезпяне. Он старается расширить свои владения, так же как и Прибыслав, придерживается языческой традиции, христиан не привечает, все время готовится к большой войне с католиками и постоянно увеличивает войско.
Ну и четвертый правитель, князь племени ранов (руян) Тетыслав. Подобно большинству славянских вождей он выборный лидер и воин. Но его власть очень невелика, поскольку он не может объявлять войну, ограничен в сборе налогов и вынужден подчиняться Совету Жрецов города Арконы, главного религиозного и культурного славянского центра на Венедском море.
Такие вот дела, а что касательно внешней политики, то все весьма печально. Вокруг венедов, которые постоянно грызутся между собой, сжимается кольцо из врагов: германцев, поляков и датчан, которые сплошь христиане-католики и давят на своих языческих соседей. Этот натиск не ослабевает и, насколько я знал историю, через несколько лет против славян объявят Крестовый поход, который будет отбит, но ценой больших потерь. А еще лет через двадцать-двадцать пять венеды будут окончательно разбиты, а их земли разделят феодалы Священной Римской империи, польские князья и скандинавские короли.
Однако пока все относительно спокойно и, пользуясь этим затишьем, я могу без особых проблем добраться в приморский город Волегощ, который находится в землях лютичей, посетить храм бога Яровита и передать верховному жрецу этого святилища громовник его сына. После чего, если волхвы меня не спеленают для допроса, я буду предоставлен сам себе и смогу отправиться куда захочу. Конечно, можно было бы плюнуть на просьбу погибшего в Ретропространстве воина, но в каждом человеке есть совесть, его моральный страж, и я не исключение. Слово дал, и значит, не будь животным, сдержи его. Тем более что оставаться на месте я не собираюсь, и мой путь все равно лежит в сторону моря. Пока дойду, присмотрюсь к жизни местных людей, получше освою язык и более конкретно определюсь со своими дальнейшими планами, которые в настоящий момент являются чем-то очень и очень смутным.
