Вил Кисс смущенно развел руками, будто сам был виноват в этом вселенском недоразумении.
– Он выдул ее, как пузырь, из другой браны. Или, если использовать метафору не грозди пузырей, а Древа континуумов, то можно сказать, что Ковчег создал новую ветвь, отщепив ее от уже существующей. Нам удалось вычленить определенные параметры сигналов, регулярно проходящих по магнитронному мозгу, – Вил указал на прибор, стоящий в стороне от других. Это был высокий ящик из светлого пластика, со скошенной верхней панелью, усеянной кнопками, с квадратным зеленым экраном в центре. – Дешифровать часть из них. Смотрите.
Включенный прибор тихо гудел, после нажатия на несколько кнопок, гудение усилилось, а экран разгорелся. По нему побежала строчка букв. Химик склонился, шевеля губами.
– Это английский, – сказал он. – Очень примитивный.
– Да, в нашем «переводе» только глаголы и существительные. Прочтите. Я считаю, что перед нами аналог памяти. Воспоминания Ковчега. Вернее, малая часть колоссального массива его воспоминаний.
Химик не слышал, он уже читал. Вил Кисс потоптался рядом, отошел к другим приборам и начал проверять данные. Кое-какие показатели привлекли его, он перекинул несколько тумблеров, сдвинул движок магнитометра. Нахмурился, повернулся к другому прибору, проверил его показания и вдруг, поднеся кулак ко рту, укусил его. Забормотал на венгерском, метнулся к первому прибору и вывел на экран показания таймера. Появились цифры:
11.50/12.10
Вил Кисс тихо ахнул. За его спиной Химик скользил взглядом по ползущей через экран строчке. Хотя текст был очень примитивен, он часто пересматривал уже прочитанное, чтобы лучше осознать, и постепенно начал отставать – слова уползали за край экрана раньше, чем он прочитывал их.
– Так это черви вывели Ковчег из строя? – недоверчиво проговорил он. – Из-за них он «приземлился» в аварийном режиме, чем вызвал экспоненциальный взрыв, выдув из континуума новую область… Но из того, что здесь написано, возникает впечатление, что червей кто-то отправил вслед за ним.
– Биооружие, – пояснил Кисс не очень уверенно. – К такому выводу мы пришли. Черви – это биоружие давних врагов альфаров. Послушайте, я хотел обратить ваше внимание на неожиданно изменившееся…
– Подождите, иначе я снова потеряю нить. Враги, да. Про них написано в вашем «переводе». Черви – их биологическое оружие-рой с коллективным интеллектом. Мир альфаров был разрушен, и они отправили Ковчег, чтобы заселить другие мир-браны, или ветви Древа, организмами из своего континуума… – темные зрачки расширись, Химик глубоко вздохнул, пытаясь справиться с волнением. – По сути, это была попытка заражения новых ветвей Древа спорами жизни. Великая экспансия. Панспермия континуумов!
– Можно сказать и так. И все же я бы хотел, чтобы вы посмотрели на эти цифры…
– Черви нарушили работу каких-то узлов Ковчега, и он аварийно «приземлился» в одной из мир-бран, – заворожено повторил Химик. – В мире, или ветви, или континууме, для которого в ваших расшифровках я нашел слово: Террана. Во время аварийной «посадки» возникла Земля. Это как бы антимир Терраны, созданный гравитонным выхлопом Ковчега. Это невероятно. Труднопостижимо. Это переворачивает все мое представление о мироздании! Земля, вся наша вселенная – просто недоразумение. Случайный пузырек, возникший как побочное ответвление другого континуума из-за войны чуждых нам сил, населявших Древо Миров в незапамятные времена. А точнее – во время, которое с точки зрения нашего мира вообще не существовало, потому что оно было функцией совсем другого континуума. Мне нужно обдумать это, черт побери, нужно очень серьезно обдумать!
Но ничего обдумать Химик не успел. Заметив краем глаза движение на экране, он повернулся, сказал: «Они уже идут по мосту!» и зашагал вокруг колонны.
– Биоскаф! – изумился Вил Кисс, уставившись на экран. – Кто сумел надеть его? Никто из нашей экспедиции так и не смог управлять…
– По-моему, костюм надет на ворга, – Химик схватил со стола автомат. Ворги и люди медленно двигались по понтону, один за другим, задние несли брезентовый сверток. – Мне кажется, это Роб. Он их главарь и одновременно помощник Ведьмака. Того, с тростью. Я рассказывал вам.
– Ворги, – повторил Вил Кисс растерянно.
– Синекожие люди. Или не люди. Они не из нашего континуума, я уверен.
– Да, аборигены Ковчега. Они обитали на одном из уровней под нами. Во всяком случае, так считаю я, хотя есть версия, что они с Терраны, их затянуло сюда, когда возникла Зона.
– Но как он управляет костюмом?
– У биоскафа органические сенсоры, через них он подключается к головному мозгу носителя, и у того в зрительном центре мозга возникает аналог интерфейса. К тому же биоскаф реагирует непосредственно на нейросигналы, которые идут на мышцы.
Химик с сомнением осмотрел автомат в своих руках, выщелкнул магазин, заглянул в него.
– Вил, а силовики откуда взялись? Вы их сделали?
– Нет-нет, несколько силовиков мы нашли в Ковчеге. У меня здесь только… вот…
Химик оглянулся – Кисс крутил в руках силовую винтовку, точную копию той, что была у Пригоршни, но со вскрытой ствольной коробкой. Внутри, в кругом гнезде покоилась «пустышка». Мертвая – своим гиперским зрением Химик не видел никакого свечения вокруг нее.
– Это силовое ружье не работает? В любом случае, нельзя подпускать их к Ковчегу, нам придется подняться.
Они подошли к углу комнаты, и Вил Кисс коснулся светящейся панели на стене. За спиной опустилась черная стена, кабина поехала вверх.
Зажав приклад под мышкой, Химик поднял руку, разглядывая перчатку. После того всплеска, когда энергия силового кнута выплеснулась в сеть подпространственных нор, он больше не ощущал «асур» и не был уверен, что сможет управлять им. Закрепленный на тыльной стороне запястье камень почти не светился, лишь совсем слабо мерцал, и не откликался на мысленные сигналы.
– Откуда взялась перчатка? – спросил он.
– Полагаю, что вместе с силовым оружием это один из немногих образчиков технологии альфаров. Только он достался не нам, а воргам.
– А тот костюм в лаборатории на берегу?
– Мы называли его «биоскафом». Возможно, эти аппараты использовались для перемещений по уровням ковчега. Исследовательский и боевой скафандр с достаточным мощным биологическим процессором внутри. Внизу, не очень глубоко, есть отсек с такими же. Но они все либо зародыши, либо умерли.
– То есть сломались? Или это живые существа?
– Скорее квазиживые. Биоскаф на берегу – единственная взрослая особь, которая выжила после аварии Ковчега. Мы смогли вытащить его из био-гнезда, в которых эти организмы обитают, и перенести, не убив при этом. Кстати, часть био-гнезд был разломана и частично заросла, будто когда-то давно некто наведался на тот уровень и забрал несколько биоскафов.
– И как вы дальше поступили с тем образцом, который я видел в лаборатории?
