Я вздыхаю:
– Ты, как всегда, читаешь мои мысли. Я сейчас как раз грузилась по поводу того, что моя любовь к тебе где-то потерялась.
Денис покачал головой:
– Нигде она не потерялась. Мы всегда будем друзьями и близкими друг для друга людьми. Но ты была возле очень высокочастотных душ. Они повлияли на тебя. Ты ведь стала чувствовать людей лучше? Тебе казалось, что ты знаешь о них больше, чем они сами о себе рассказывают?
– Да, постоянно.
– Твоя чувствительность возрастает. Для того чтобы лучше слышать других, надо прекращать концентрироваться на себе, своих эмоциях. У тебя начался процесс исчезновения зависимостей, привязанностей к людям, к каким-то материальным проявлениям физического мира.
У меня вырывается:
– Но я не хочу! Что будет дальше?! Я разлюбила тебя, а потом разлюблю мужа и сына?! Я не хочу так!
– Ты меня не слышишь. Я говорю – ты никого не разлюбила. Но ты меняешься. Это другая любовь, другие эмоции. Ты научишься с этим жить. Но да, твоя жизнь может отличаться от жизни обычных людей. Ты уже видишь и чувствуешь больше. Может, тебе придется продолжить этот путь…
– Нормальный расклад. Я всех разлюблю и пойду проповедовать в пустыню? А ты тут женился, наследниками скоро обзаведешься. У тебя – более сильные способности, но ты можешь жить как все люди! А я больше не смогу?
Денис пожал плечами:
– Я не знаю. В каком-то смысле будущего и судьбы нет. Будущее многовариантно. Я женился и хочу, чтобы у нас были дети, потому что только так, как мне кажется, я смогу научиться испытывать настоящую любовь. Но я не знаю, получится ли пройти этот путь. И никто не знает… Ладно, хватит об этом. Лучше расскажи, общалась ли ты с Каином и Авелем после того, как точно выяснила, что история повторилась?
Я покачала головой.
Авель ко мне не приходил ни разу.
Каин – только тогда, после убийства. Попытался заморочить мне голову. Но когда я все выяснила, мне казалось: Андрей еще раз попытается или подсунуть неверную информацию, или что-то объяснить. Однако больше он не считал нужным со мной общаться.
– Я так и думал, – Денис взял из стоящего на столике набора зубочистку и стал ломать ее на мелкие кусочки. – Такие души, старые и опытные, уже не отвлекаются на общение с физическим миром. Вообще странно, что Каин пошел на контакт с тобой и пытался ввести в заблуждение. Ты совершенно права насчет его мотивов. Его имя – тысячелетний символ коварства и предательства. А как ни крути, всем хочется доказать: я не такой уж и плохой. И неважно, что душа натворила и сколько было реинкарнаций. Вот это «я хороший» – оно всегда будет присутствовать в сознании… Знаешь, я думаю, что понял, почему для меня была закрыта информация о тех событиях. Я редко когда могу так мало увидеть. Нет, дело не в черной магии и не в Кейт. Она ведь специально никаких блокирующих техник не выполняла. Просто мы с тобой оказались свидетелями разборок между высокочастотными субъектами. Мы такие козявочки в сравнении с ними. У нас не хватает мощности и силы, чтобы понять этот уровень.
– Понимаю, о чем ты. Даже нам, более продвинутым и просветленным, многое не ясно. Что уж тут о простых людях говорить! Мэри слушала мои объяснения с таким страдальческим лицом, как будто бы я – пациент дурки. Она уже сама была не рада, что попросила меня расследовать убийство мужа.
– То есть в то, что она жила с воплощением Авеля, Мэри не поверила?
– Нет. Да ей, кажется, и неважно было во все это вникать. Но она обрадовалась, что мы наконец установили настоящего убийцу ее мужа. И тогда в ее головке все стало на свои места. Да, произошла ужасная трагедия. Но преступник установлен и наказан. А все эзотерические нюансы ей без разницы.
– Значит, для нее это пока закрыто. Вообще если так подумать, то жены или подруги для таких душ исторически особой роли не играли.
Внезапно мне стало любопытно: а почему Каину и Авелю всегда доставались мужские тела?
Денис улыбнулся:
– Гормональная система другая. На деторождение отвлекаться не надо. Во время месячных живот не болит. Я работал со своими прошлыми воплощениями, вспомнил свои ощущения в женском теле. Девчонкам не позавидуешь… Кстати, Мэри-то тебе лимон баксиков заплатила? Или обманула?
– Заплатила. Можешь меня поздравить, я теперь миллионерша! Только… Не могу точно описать свои ощущения… То есть я просто тупо положила карту в тумбочку – и она там лежит. Я не трачу те деньги. Даже не могу представить, что с ними делать. Мне кажется, что их как-то слишком много. И это меня не то, чтобы пугает… Но я не чувствую особого счастья… Бред, да?
Отодвинув горку из сломанных зубочисток, Денис покачал головой:
– Не бред. Деньги – это энергия. Человеку дается столько энергии, сколько он может провести. Тебе привалило, образно выражаясь, больше, чем ты можешь сейчас освоить. И ты уже слушаешь свой организм. Он подсказал тебе пока не тратить силы на шопинг, а подсобрать энергии. И ты так и поступаешь. Слушай, а что с камнем? Камень, наверное, потрясающий. В нем такая силища… Ты только говорила про него – и я чувствовал, как потоки, словно Ниагара, льются…
Я откинулась на спинку стула и прищурилась:
– Камень? Потоки чувствовал? Ну так в чем проблема? Посмотри его судьбу. Ты же можешь увидеть, что произошло. Давай озвучивай свои видения!
На лице Дениса отразилась растерянность:
– Наташ, у меня глюки.
– Какие?
– Я уже пытался… Мне было любопытно… Я… блин, я даже не знаю, как это описать… У меня чувство, что камень растворился… или он улетает… чувство воздуха, движения…
– На самом деле ты молодец. Не буду тебя больше мучить, – я достала мобильник и открыла файл с видеозаписью, кусочек которой по моей просьбе закачал Фред.
Мы нашли ее совершенно случайно.
До моего самолета в Москву еще оставался день. Мы решили потратить его на поиски изумруда, перевернули всю виллу. Потом Мердок додумался еще раз отсмотреть записи со всех камер.
В бассейне ведь сразу после того, когда я нашла изумруд, Фред установил камеру.
Она фокусировалась на движущихся объектах, снимала, как Шульгин входит в бассейн, как ныряет, потом замечает меня, начинает топить. Но в тот момент, когда он топит меня, сбоку, на уровне решетки, вверх начинает подниматься тонкая струйка светло-зеленого дыма.
Мы увеличили это изображение, чтобы рассмотреть структуру дымного потока.
Но любые манипуляции приводили к тому, что картинка исчезала!
Этого не могло быть в принципе.
Изумруд – это камень, минерал. Как он может испариться?!
Увеличение изображения всегда помогает рассмотреть детали. Почему же укрупнение ведет к исчезновению картинки?!
Мы так и не смогли этого понять.
