Тем не менее в нашем распоряжении имеются:
1. Доктор Верке, который участвовал в работах над программой с самого начала и теперь готов рассказать все. Он собирался отправиться в Хехинген.
2. Масса документов, которые объясняют весь ход работ.
3. Фрагменты U-машины (то есть уранового реактора).
4. Много оборудования, аппаратуры и т. д.
Думаю, что Вам следует немедленно выехать сюда. Майк Перрин тоже нужен здесь. Тогда мы, конечно, узнаем о проекте в основном, а техническую информацию получим на юге (Германии).
До скорой встречи,
Фред».
Миссии «Alsos» удалось проникнуть и на север страны. В Линдау доктор Чарльз Смит задержал профессора Озенберга. Кроме того, в его руки попало значительное количество документов Имперского научного совета. 17 апреля Смит, к которому присоединились доктор Колби, майор Фурман и сам Гаудсмит, обнаружил на ткацкой фабрике в Целле лабораторию доктора Грота с установленной там центрифугой. Двадцать лет назад, еще будучи немецкими студентами, Грот и Гаудсмит жили в одной комнате, и оба испытывали боль от того, что им пришлось встретиться вновь в таких обстоятельствах. Всего один день назад компания «Anschutz» выиграла официальный конкурс на строительство предприятия по обогащению урана с помощью нескольких ультрацентрифуг. Но результаты конкурса по известным причинам так и не дошли до Имперского совета по науке. Встреча произвела на Гаудсмита гнетущее впечатление.
Грот провел его по своей лаборатории, но Гаудсмит постарался максимально сократить свой визит. Вскоре после своего отъезда он написал Гроту письмо. Тот в ответ поблагодарил Гаудсмита, рассказал о своих надеждах на будущее и выразил сожаление за все, что в последние годы происходило в Германии. В дальнейшем Грот был тщательно допрошен офицерами британской разведки, однако уже в ходе допроса он понял, что союзникам известно о проекте больше, чем знал о нем даже он.
Это была заслуга в первую очередь Уэлша и Майкла Перрина. Несмотря на то что многое в работе Уэлша заслуживает критики, никто не откажет ему в таланте разведчика и в том, что принято называть «нюхом на ценную информацию». Британская разведка ядерных исследований официально была создана в конце 1944 года. Соответствующее соглашение было достигнуто в Лондоне между Джоном Андерсоном и руководителями британских разведслужб и соответствующей службой генерала Гровса в Вашингтоне. Все согласились с тем, что разведку в области ядерных исследований следует отделить от прочих направлений научно-разведывательной деятельности, в первую очередь для того, чтобы обеспечить соблюдение должного уровня секретности. Джон Андерсон разработал соответствующие директивы, после чего в ноябре 1944 года в Лондоне была создана особая Англо-американская комиссия по ядерным исследованиям. Туда входили Перрин, Уэлш, доктор Джонс, майор Фурман и майор Калверт. Последние двое представляли американскую сторону.
По мере того как близилось время, когда будут захвачены Хехинген и Хайгерлох, руководители британских разведывательных служб вынашивали самые широкие планы о том, как с триумфом завершить операции противодействия германскому ядерному проекту. В то же время полковник Паш подумывал о выброске в этих местах американского воздушного десанта с целью захвата ученых и документации. Гаудсмиту удалось образумить полковника и блокировать это решение, а также альтернативный вариант бомбардировки Хехингена. Он объяснил, что, как оказалось, германский урановый проект не стоил даже одной вывихнутой лодыжки десантника.
Энергичности и стремительности американских офицеров миссии «Alsos» их британские коллеги могли противопоставить важное преимущество: они обладали воздушным транспортом. Когда в Лондоне узнали о найденных в Штадтилме и Линдау документах, доктор Джонс приказал одному из своих лучших сотрудников по научной разведке командиру крыла Руперту Сесилу немедленно организовать доставку самолетом Королевских ВВС группы офицеров для взаимодействия с миссией «Alsos». Вместе они убедили маршала авиации Боттомли выделить для этой цели самолет «дакота».
Уэлш должен был вылететь тем же самолетом вместе с первой группой офицеров. Позже к нему должен был присоединиться заместитель руководителя проекта «Tube Alloys» Майкл Перрин. Самолет доставил англичан во Франкфурт; оставшуюся дорогу до Штадтилма они ехали на машинах. Гаудсмит и Варденбург к их приезду уже находились в мрачном школьном здании, которое использовалось как штаб профессора Герлаха. Изучая бумаги Герлаха, они смогли смоделировать рождение и ход работ над германской атомной программой начиная со времен первых месяцев войны, когда военные впервые начали проявлять интерес к реакции деления урана, и до завершения строительства реактора «В-VII» в Далеме.
Тем временем из Парижа в Германию вылетел самолет, на борту которого находилась вторая группа офицеров британской разведки. Она должна была участвовать в последних операциях, в ходе которых должен был окончательно проясниться вопрос, как далеко продвинулись немцы в ядерных исследованиях. Вместе с Майклом Перрином из Лондона прибыл Чарльз Хамбро, в тот момент представлявший трест совместных разработок, англо-американо-канадскую организацию, созданную для контроля над мировыми запасами урана. В Париже к ним присоединился специалист в области лингвистики профессор Норман. Самолет сел в Реймсе, где должно было состояться последнее совещание под руководством генерала Беделла Смита. Темой совещания была организация военной операции по захвату территории вокруг Хехингена. Наконец, в Гейдельберге состоялась встреча англичан с сотрудниками миссии «Alsos»: полковником Пашем, доктором Гаудсмитом и майором Фурманом. Даже генерал Гровс направил сюда руководителя службы безопасности проекта «Манхэттен» полковника Лансдейла, который должен был представлять интересы самого Гровса.
Главной проблемой, которую обсуждали на совместном совещании, было то, что та часть Германии, на которой велись работы в рамках атомной программы, а именно районы вокруг Фрайбурга, Штутгарта и Фридрихсхафена, по союзному договору должна была отойти французам, и в тех местах не было ни одного американского подразделения. «По опыту последней встречи с Жолио я могу уверенно заявить, что ничто из того, что может заинтересовать русских, не должно попадать в руки французов», – писал позже генерал Гровс. Возможность того, что русские смогут каким-то образом воспользоваться плодами немецких научных исследований в области атома, была главной заботой премьер-министра Черчилля. Его озабоченность росла по мере того, как советская армия, подобно потопу, хлынула в Европу, на запад. 19 апреля он заявил Антони Идену
[55]
, что, поскольку западным союзникам уже нет смысла пытаться самим захватить Берлин, он считает, что теперь они должны ставить перед собой две основные задачи. Первой из них является захват Любека «с одновременным продвижением в сторону Линца, где им надлежит встретить русских. Что касается американцев, то те должны развернуть свои войска таким образом, чтобы сделать возможным захват района к югу от Штутгарта. В этом районе, – продолжал Черчилль, – расположены основные немецкие объекты, связанные с проводимыми атомными исследованиями. В интересах сохранения особой секретности информации, касающейся этих работ, нам необходимо захватить также и эти объекты».
