— Стей, думаю, нам не следует торопиться и…
Одним плавным движением дракон встал, подошел ко мне и заставил посмотреть на него, приподняв пальцами мой подбородок.
— Лютик, не надо! — тихо, убедительно попросил он.
— Что именно? — не поняла я.
— Не надо ставить нам обоим условий! — слегка устало произнес он.
— Я не…
— Наша связь нерушима! Да и я ждал тебя очень долго!
— Мы недавно встретились и…
— Я имею в виду семью! Просто сейчас моя мечта обрела твой образ и запах! — по-прежнему тихо, но настойчиво говорил Стейнар.
— Я тоже мечтала о семье, просто все слишком быстро происходит и как-то без моего согласия и…
— Я люблю именно тебя! И ты моя! Это неизменно! — упорствовал дракон.
— Стей, я не отказываюсь, — почти оправдываясь, пыталась объяснить свои сомнения. — Пойми, я не так себе представляла будущую семью. И мужчина достался не такой, о котором привыкла мечтать… — и увидев, как застыло его лицо, торопливо добавила: — Но хочу я только тебя — это правда.
Муж слегка расслабился, убийственное выражение исчезло из его глаз, отпустил мой подбородок и обнял, зарываясь пальцами в волосы на затылке.
— Лютик, ты приняла свою новую судьбу! Знала о ней заранее. Ты прошла долгий путь и успела познакомиться с реалиями моего мира!
— Но я…
— Знаю! Молодая, наивная и не знаешь, чего хочешь!
— Да я…
Мои попытки возмутиться и вырваться из объятий пресекли на корню:
— Прими как неизменное: наша связь нерушима. И тебе станет легче жить и дышать. Просто живи! Думай о нашем будущем, а не мечись в бесконечных предположениях, что было бы, если…
— Стей, ты же…
— Знаю! Я не подарок! Каждый дракон, получивший в избранные не драконицу, знает об этом! Но я постараюсь изменить мнение о себе! Дай мне время и шанс!
Его признание и просьба, которую он произносил с ярой убежденностью, отозвались в моей душе теплом и нежностью. Не хотелось мне больше вырываться, сопротивляться. Его слова вселили надежду. Этот мужчина четко знает, чего хочет, кого любит и к чему стремится. И это — я! Более того, его любовь искренняя! Благословение, соединившее нас, позволяло ощущать, даже некоторым образом эгоистично нежиться в ее лучах. Именно по этой причине сегодня утром я была гораздо более покладистой и уступчивой, чем вчера. Ведь необыкновенно приятно, когда тебя сильно, бескорыстно любят. Подлинные чувства дракона волей-неволей нашли отклик в душе одинокой мятущейся феиды.
Вспомнились дом Невель и Лисана, их счастливые улыбки, Лайвел с его детской непосредственностью и очаровательной мордашкой. Ведь я мечтаю о таком же для себя! К темным сомнения!
Вздохнув, для пущей уверенности сама прижалась к Стейнару и, обняв его за пояс, хрипло от волнения шепнула:
— Хорошо! Давай просто жить!
— …и любить? — хрипло спросил он.
Я согласно кивнула в ответ. Невероятный мужчина! Прущий напролом и добивающийся своего любыми путями и в то же время — неуверенный, когда дело заходит о моих ответных чувствах.
Стейнар мягким поцелуем коснулся моих губ, потом, высвободившись из объятий, подхватил наши вещи и указал взглядом вверх, молча приказав взлетать. С высоты я увидела внизу вереницу всадников, которая въезжала на только что покинутую полянку. Нас они не заметили.
* * *
Уединенное место для ночлега недалеко от оживленного тракта мы нашли не сразу из-за близости человеческого жилья, да хотелось устроиться возле водоема. И местность под нами расстилалась малолесная — больше поля да степи. Вдалеке на фоне красного закатного светила виднелись городские шпили. Стейнар просветил, что это столица очередного людского королевства. И ночевать там он явно не стремился, показалось, именно из-за меня.
Сумерки медленно опускались на Раш, когда мы, наконец, решили сделать привал. Сложив крылья, я привычно «очистила» поляну от насекомых, заодно набрав хвороста. Дракон тоже помогал, вернее, почти сразу отстранил и сам начал заниматься и дровами, и костром. Оставив его за этим не больно-то привлекательным делом, сама решительно направилась к довольно широкому и глубокому ручью добывать пропитание. С успехом выкинув на берег трех рыбин, я радостно обернулась к мужу и… увидев, что тот хмурится почему-то, забеспокоилась:
— Что-то случилось?
Стейнар сидел на корточках возле весело потрескивающего костра. Огонь подсвечивал крепкую мужскую фигуру, напоминая о том, что дракон владеет его магией. Он медленно плавно встал и направился ко мне, завораживая взглядом.
— Лютерция, давай договоримся на будущее…
— О чем? — насторожилась я от его обманчиво-медового тона.
— …что в нашей семье каждый выполняет свои обязанности! — закончил он.
— Я не совсем тебя понимаю, — пожала плечами.
Стейнар подошел вплотную и забрал у меня из рук палку, к которой я примотала кинжал для охоты на рыбку.
— Моя обязанность — добывать пропитание, средства для жизни и обеспечивать защиту нашей семье.
Вглядываясь в черные глаза мужа, поняла, что тот не шутит.
— А моя? — с мрачной иронией поинтересовалась я, уже догадываясь об ответе.
— Не посягать на мужские! — неожиданно усмехнулся наглючий супруг.
— Издеваешься? — прорычала я.
— Даже не думал! — серьезно ответил он.
— Ты знаешь, кто я такая, как меня воспитывали, чему учили и…
— Слава богам, готовить и детей воспитывать ты умеешь, как я понял! — серьезно произнес Стейнар, да только уголки его губ дрогнули в улыбке.
— Знаешь что… — разозлилась я и уже раскрыла рот, чтобы послать Великого и Деспотичного на все четыре стороны, но, вспомнив про недавний договор, задрала подбородок и приготовилась отстаивать свои права. — Рыбу ловить я тоже люблю!
— Да? — черная бровь насмешливо выгнулась идеальной дугой. А потом он меня огорошил. — Ну извини! Значит, придется оставить за тобой столь приятное женское занятие.
Я раскрыла рот, не зная, как реагировать. Сначала делит обязанности, а потом…
Стейнар одним стремительным броском насадил на нож сразу две рыбины и выкинул на берег. Повернулся вполоборота ко мне, позволив полюбоваться игрой мускулов на руках, и флегматично поинтересовался:
— Потрошить и чистить тоже нравится?
Это занятие я, увы, терпеть не могла, поэтому неосознанно скривилась.
— Тогда оцени, как тебе повезло с замечательным покладистым мужем! — улыбнулся, блеснув белоснежными зубами, дракон.
Я прищурилась и, показательно умиляясь, спросила:
— Не боишься как-нибудь перехитрить самого себя?
