– ПЗРК есть?
– Нет, да и поздно.
– Тогда возвращаемся. Все!
– А подзащитные?
– Они уже там, оба.
– Но их тела…
– Потеря носителя – ещё не смерть! Уходи!
Валера бросил на палубу пистолет, расправил плечи.
– У людей есть выражение – стоять насмерть. Нам предлагают сделать то же самое.
– Только не стоять, а лежать насмерть.
Валера улыбнулся… и опустился на палубу катера у ног Виктории.
– Лёша! – крикнула она.
Катер замедлил ход. Секретарь выглянул из рубки.
– Уходи!
Молодой человек послушно напрягся и упал лицом вниз, не закрыв дверцу.
Виктория глянула на лежащих помощников, на неподвижного Савву, проговорила задумчиво:
– Мы встретимся, майор, но захочешь ли ты видеться со мной?
Она вздрогнула, шире открывая глаза, и опустилась рядом с Валерой, смотрящим в небо невидящими глазами.
С двух круглых подвесок по бокам вертолёта сорвались огненно-дымные стрелы, понеслись к остановившемуся в сотне метров от берега катеру, и в небо взвились пламенные смерчи взрывов, разнося его в клочья.
Глава 24
Тьмутаракань
Переселение в другое человеческое тело, возможно, является одним из самых древних человеческих суеверий, глубоко вошедших в легенды, мифы, фольклор и мечты многих народов мира. В каждой стране есть истории о духах, ангелах и драконах, способных по собственной воле входить в человека и выходить из него.
Савва где-то читал, что очевидцы таких явлений умели входить в трансовое состояние, при котором сознание покидает тело и может свободно путешествовать в пространстве и даже видеть собственное тело со стороны, после чего и начинались описываемые ими внетелесные переживания. Самые драматичные из них были связаны с околосмертными впечатлениями тех, кто был объявлен мёртвым, но таинственным образом вернулся «с того света». Савва слышал об этом, но сам не переживал ничего подобного. И вот ему предоставили шанс «посмотреть на тот свет чужими глазами» и оценить его реальность.
Сначала он упал в бездну мрака!
Падение было недолгим, мрак по сторонам превратился в мчащиеся навстречу световые полосы, и спустя несколько мгновений этот немыслимо быстрый огненный тоннель вынес его внутрь мерцающего светового пузыря, напоминающего пещеру, заполненную светящимся туманом.
Тени заплясали вокруг, похожие на более тёмные дымные струи. На тело и голову обрушился целый каскад странных звуков и ощущений. Казалось, в каждый нерв, в каждую клеточку тела вонзились тонюсенькие иголочки, порождая волны сотрясений мышц всего тела, заставляя его шевелиться в поисках более комфортного состояния.
Мысли растеклись по всему объёму пещеры, потом собрались в один узел, и на Савву обрушился водопад знаний, которых он никогда не получал в жизни.
Чувства смешались.
Голову объяло нежгучее пламя, по спине, по груди, ногам, побежали струи мурашек.
Туман в пещере распался на клочья и пропал. Вокруг проступили ячеистые, светящиеся изнутри, янтарные стены помещения в форме купола.
Савва лежал, одетый в необычный перистый халат, на мягком лежаке, поднятом под углом в сорок пять градусов.
Напротив лежака на мозаичном полу стояли двое мужчин и молча разглядывали лежащего, с любопытством и настороженностью. Один был одет в странный комбинезон, отсвечивающий жемчугом, вздувающийся пузырями на предплечьях и на бёдрах, словно под материалом скрывались гипертрофированно накачанные мышцы. Второй носил нечто вроде римской тоги золотистого цвета, разрисованной ползущими по материалу светящимися спиралями и символами. У обоих были бледные, почти белые вытянутые лица с большими, широко расставленными глазами, у первого – фиолетовыми, у второго – янтарными, прямые носы, узкие подбородки и широкие скулы. Причёска первого напоминала рыцарский шлем со множеством выступов, у второго волосы поднимались серебристо сверкающим высоким ёжиком.
Несомненно, это были люди, но с массой мелких отличий и деталей, не сразу бросавшихся в глаза.
Водопад информации в голове Саввы осел пеной струек понимания. Он осознал себя сапиенсом по имени Делл, хотя и не потерял свою личностную идентичность как майор Савва Бекасов.
– Архангел… – выговорил он непослушными губами, глядя на серебристоголового.
Губы, глаза, лицо мужчины текуче изменились, изобразив целый букет оттенков чувств, главными из которых были участие и приветливость.
– Узнал.
– А меня помнишь? – так же многодиапазонно и текуче улыбнулся его сосед.
– Эппл… Беспут.
Мужчины засмеялись.
– Ну, а себя ты кем ощущаешь?
Савва прислушался к бегающим по телу токам, к пульсации крови-энергии в голове. Осторожно сел на лежаке, внезапно превратившемся в кресло.
– Я… Савва… Бекасов…
Шевелившийся под черепом «крот» второго «я» – Делла попытался стиснуть «я» Саввы невидимыми лапами, они схватились как борцы на татами, пытаясь подмять друг друга, но Савва оказался сильнее, «загнал «крота» в угол», погрозил пальцем: не шуми! ничего дурного я не сделаю!
Стоящие напротив поняли причину его короткого молчания.
– Савва? Или Делл?
– Савва, – проворчал он.
Шлемоволосый посмотрел на спутника.
– Кажется, ты в нём не ошибся.
– Прими совет, дружище, – сказал серебристоголовый. – Побыстрее разберись с генетической информацией Делла, чтобы не получить шок и не реагировать на наш мир как на причуды больного воображения. Мир Царцаха пространственно богаче и намного шире любых человеческих фантазий.
– Разберусь, – пообещал Савва, начиная осваивать чужое тело: подвигал руками, ногами, напряг мышцы, – тело понравилось, достаточно мускулистое, подвижное, сильное, хотя и с некоторыми странностями (иногда казалось, что у него не две руки, а две с половиной), – встал. – Где я?
– Тьмутаракань, – сыграл гамму улыбок Беспут, получивший это имя-прозвище ещё в молодости как сокращение двух слов: Бесстрашный Путешественник (память Делла сама выдала эту информацию, подчиняясь воле «наездника»).
Вспомнил Савва, мгновением позже, и значение слова Тьмутаракань. Вообще хозяева этого мира разговаривали на русском языке, но с необычным акцентом, образовывающим ореол «дополнительных» звуков и интонаций.
– Пограничная застава Царцаха, – добавил путешественник. – Пришлось бежать подальше от ищеек Следственного Комитета Службы Защиты.
Савва осторожно прошёлся по рифлёно-мозаичному полу, ощущая подошвами босых ног (пять пальцев, ногти, сорок третий размер, ничего лишнего) тёплую шелковистость материала. Поискал глазами тапочки, машинально, не думая о последствиях, и на ногах тотчас же сформировались из воздуха сандалеты, похожие на арабскую обувь с загнутыми носами.
