– Ваши арбалеты услышат… Ваше умение еще не исчезло? Со стрелами еще можете?
– Такую ерунду легко, – заверил я. – Только я, знаешь ли, слабоватый чародей, не забывай. У меня все сразу исчезает, понял? Ну, не сразу, но почти сразу. Так что долго не целься.
– Помню, – сказал он серьезно. – Как долго не исчезнет?
– Пока тридцать раз не скажешь «мама», – ответил я.
Он спросил дотошно:
– Почему «мама»?
– Из уважения к родителям, – сказал я. – Как-то слышал, что их уважать надо.
Он ответил, не отрывая взгляда от всадников:
– Сейчас поднимутся на тот пригорок, там остановятся, осмотрятся… Можно!
Я сосредоточился, стрелы создавать пока еще чуть сложнее, чем пули, но, к счастью, память не подвела: на ладонях появилась длинная тяжелая стрела.
Понсоменер ухватил и, не прерывая движения, наложил на тетиву. Я завороженно смотрел, как оттягивает к уху, спохватился и создал вторую за мгновение до того, как его пальцы потянулись за следующей.
Третью он выпустил, когда первая еще была в воздухе. Все три ударили сильно и точно. Всадники инстинктивно ухватились за пораженные места, один упал с коня сразу же, два еще старались удержаться, а я выскочил из кустов, с разбега прыгнул на одного и ударил ножом в глазницу, а Понсоменер своего сдернул на землю и добил одним коротким ударом в голову.
Молча мы разобрали коней, Понсоменер ухитрился поймать и третьего, хотя тот испуганно пятился и мотал головой, не давая ухватить за узду, так и помчались в сторону дороги.
Понсоменер одной рукой держал повод своего коня, другой тащил за собой трофейного.
– Ты хоть знаешь, – крикнул я, – куда ехать?
Он посмотрел на меня в изумлении.
– Конечно. Это же так просто!
– Ага, – ответил я нервно, – ну да, конечно. Вот так р‑р‑раз, и все понятно.
Он кивнул, подтверждая, что да, вот так раз, и все понятно, а как же иначе, проще некуда, я больше не спрашивал, кони послушно то ныряют в лес, то проскакивают открытые пространства.
Рундельштотт с Фицроем и принцессой двигались через густой лес, мы подкрались к ним настолько близко, что можно гавкнуть над ухом, первой зачуяла нас принцесса, оглянулась, глаза стали размером с два блюдца.
– Ой, глерд Юджин, Понс…
Рундельштотт подпрыгнул, круто развернулся, выставив перед собой посох и почти уперев моему коню в грудь, а Фицрой ухватился за рукоять меча.
– Чего, – вскрикнул он сорванным голосом, – так… подкрадываетесь?
У меня чуть сердце не лопнуло… за ее высочество, понятно!
– Как хорошо, что вы снова с нами, – сказал Рундельштотт. – Мы уже начали тревожиться.
– Понсоменер привел вам коня, – сказал я. – У кого устал сильнее, можете сменить. А своего бросьте, крестьяне найдут, обрадуются.
– Ни за что, – отрезал Фицрой. – Я его лучше продам. Ее высочество одобряет людей хозяйственных! Я правильно сказал, ваше высочество?
Принцесса застенчиво пискнула:
– Вы хороший человек, глерд Фицрой.
– И хозяйственный, – подтвердил я. – Где он пройдет, там сто лет даже трава не растет! Даже муравьи уходят в другие земли и меняют подданство, хотя я в такое не очень-то верю, однако же, зная Фицроя… А где Понс?
Рундельштотт махнул рукой в неопределенном направлении.
– Он гусей увидел…
– Кого-кого?
Он сказал с укором:
– Надо знать, куда и где ваши люди, глерд вожак… Вон уже возвращается! Быстрый какой…
Понсоменер примчался на взмыленном коне, бросил Фицрою двух жирных гусей, а Фицрой поймал на лету, на мгновение выпустив из рук испуганно вспикнувшую принцессу.
– Это нам к обеду, – сообщил Понсоменер. – Командир говорит, питаться нужно разнообразно. Разнообразные живут дольше.
Фицрой довольно поднял гусей за шеи, осмотрел.
– Какие здоровенные… Пора привал, сразу же и приготовим!
Принцесса сказала робко:
– А меня научите?
– С удовольствием, – ответил Фицрой с готовностью. – Сперва вот тут взрезаем пузо и выдираем все говно…
На привале я бегло рассказал Рундельштотту, как попались колдуну, как выбрались, он в ужасе взмахнул руками.
– Как?.. Ничего не взяли из того, что он насобирал?.. Там же могучие амулеты, талисманы!..
Я сказал виновато:
– Приходилось бежать так, что пятки влипали в задницу. Мастер, мы сумеем создать противовес этой нечестивой магии с помощью нашей честивой. Чуть позже. Когда разберемся с этим всем. А пока… как там гуси?
– Готовим, – отгрызнулся Фицрой. – Вам что, еще и зажарить?
Глава 10
Гусей вообще-то ели в спешке, хотя Фицрой прожарить успел хорошо, пусть даже костерок развели небольшой и в ямке, чтобы не увидели издали.
Понсоменер первым поднялся в седло, а когда проехали первые сотни шагов, сообщил мрачным голосом:
– За нами снова погоня. Уже серьезная.
– Напали на след? – спросил я.
– Или кто-то указал, – ответил он.
– Насколько отстали?
– Уже догоняют, – сказал он. – Но хуже того, поднимают все свои отряды, высланные вперед. Те тоже начинают искать, хотя их приготовили для вторжения в Нижние Долины.
– Погоди, – сказал я, – а как насчет разбудить народный гнев вольных жителей герцогства? Все-таки уламры нарушили их суверенные границы, преследуя нас! Здесь король что, не король? Хотя да, здесь герцогство, но если местный герцог умел отстоять независимость даже от королей…
– Про уламров узнают не скоро, – сообщил Рундельштотт. – Места здесь пустынные, откуда кому знать, что часть войск уламров уже здесь? А когда местные услышат о таком вторжении, уламры уже переместятся в Нижние Долины.
– Значит, – сказал я, – нам только удирать. И как можно скорее.
Понсоменер сказал так же мрачно:
– Не уйдем. У нас кони уже едва передвигают ноги, а у них все время свежие. И погоня только растет. Нам не успеть добраться до границы Нижних Долин.
Фицрой пробурчал:
– Да и доберемся… Они будут преследовать и по Нижним Долинам. Там густой лес и пустые долины тянутся долго.
Я сказал властно:
– Все-все!.. Прекращаем. Решение принято. Я остаюсь прикрывать, а вы со всей скоростью, что возможна, мчитесь в сторону Санпринга.
Понсоменер спросил медленно:
– Прикроем вдвоем?
Я покачал головой.
