Роза отложила папку на стол и состроила кислое выражение лица.
– Закрыто, как явно будет закрыто и сегодняшнее дело Эстер Бак. Может, тебе тут попадались люди, пребывающие в ярости от желания прищучить негодяя, сотворившего такой кошмар с бедной женщиной?
Карл пожал плечами. Единственная ярость, с какой он имел дело утром, отражалась на физиономии его пасынка Йеспера, когда Карл разбудил его в семь часов и заставил своим ходом добираться в Гентофт на курсы по подготовке к экзаменам.
– Как мне кажется, в деле не было ни единого намека на суицидальный исход, – продолжала она. – Рита Нильсен села в свой шикарный белый «Мерседес 500 SEC» и покинула дом в прекрасном настроении! А спустя два часа словно провалилась сквозь землю, и всё.
Роза вытащила фотографию и бросила перед ним. На снимке была машина, наехавшая на бордюр, с полностью подчищенным салоном.
Ну и тачка… Только на то, чтобы обеспечить такой радиатор, по меньшей мере половине дрянных девчонок с Вестебро пришлось изрядно поизвиваться в своих убогих искусственных мехах. Совсем не похоже на его собственный подержанный служебный автомобиль.
– Последний раз ее видели четвертого сентября тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года, а судя по кредитной карте, можно проследить маршрут дамы от жилища в Кольдинге начиная с пяти утра: улица Фюна, где она заправила машину, далее паром через Большой Бэльт и к Копенгагену, где в киоске на Нёрреброгэде она купила сигареты в десять часов десять минут. После этого никто Риту не видел. Ее «Мерседес» обнаружили по прошествии нескольких дней на Капельвай, большая часть автомобильного интерьера была обчищена. Кожаные сиденья, запасное колесо, автомагнитола, радио и так далее… Даже руль сняли. Осталось только несколько кассет и книг в бардачке.
Карл почесал подбородок.
– В то время не так много заведений принимали кредитные карты, и едва ли этим мог похвастаться киоск на Нерребро. К чему весь этот геморрой с кредиткой? Ей явно пришлось засовывать свою карту в автомат, а затем еще вводить код, и все только ради какой-то несчастной пачки сигарет… Это требует большого терпения.
Роза пожала плечами.
– Возможно, она не доверяла наличным. А может, не любила прикасаться к деньгам… Или ей нравилось держать деньги в банке, а остальные пускай платят проценты… Или у нее была купюра в пятьсот крон, которую продавец не мог разменять, и…
– Хватит, хватит. Довольно. – Карл замахал руками. – Только скажи мне: на чем основывается версия о самоубийстве? Она была неизлечимо больна, или бизнес плохо шел? Может, поэтому она покупала сигареты по кредитке?
Роза пожала плечами. На ней был серый и слишком грубый свитер; видимо, его связала Ирса.
– Хм, хороший вопрос. Действительно, странновато. Рита Нильсен, она же Луиза Чикконе, была состоятельной дамой и, судя по ее завидному выстраданному послужному списку, не относилась к разряду дамочек, каких пнешь, они и свалятся. Ее «девочки» из Кольдинга называли хозяйку железной леди и настоящим борцом. Она бы скорее уничтожила все население земного шара, чем саму себя, по словам одной из них.
– Хм-м! – Некое предчувствие появилось у Карла, и, хотя это и раздражало его, интерес все же был пробужден.
Вопросы возникали своим чередом. Например, сигареты. Неужели человек станет покупать курево непосредственно перед тем, как совершить самоубийство? Ну да, возможно, чтобы успокоить мысли и все системы организма…
Дьявол! Жернова уже пришли в движение в его голове, а кто просил об этом? Стоило ему только сделать первый шаг и вот теперь придется смириться с чрезмерным количеством работы.
– В отличие от большинства наших коллег ты считаешь, что мы имеем дело с преступлением? Если на то пошло, есть ли хоть что-то, что указывало бы на умышленное или непредумышленное убийство? – Он позволил своим вопросам немного повисеть в воздухе. – Помимо того, что дело не закрыто, а приостановлено, чем ты руководствуешься?
Роза пожала плечами в своем грузном свитере. Значит, у нее не было никаких доводов.
Карл взглянул на папку. Фото Риты Нильсен на первом же листе под скрепкой выражало неиссякаемую энергию. Худощавая нижняя часть лица, слишком широкие скулы. Глаза, излучавшие протест и боевой дух. Она наверняка класть хотела на тюремную пластинку, прикрепленную к ее груди. Явно не впервые фотографируется для полицейского архива… Нет, такую женщину не испугаешь тюремным заключением. Она была ярко выраженным борцом, как сообщили потаскушки из ее стойла.
С какой стати ей кончать с собой?
Мёрк подвинул папку к себе и открыл, проигнорировав кривую усмешку Розы.
Ну вот, эта дылда дала-таки ход очередному делу.
Глава 2
Ноябрь 2010 года
Зеленый фургон прибыл ровно в 12.30, в точности как было заказано.
– Господин Вад, сегодня мне предстоит побывать еще в пяти точках Зеландии, – сказал водитель, – в связи с чем я надеюсь, что все готово.
Микаэль был прекрасным человеком. Десять лет службы без единого лишнего вопроса. Приятные манеры, ухоженный и вежливый. «Чистым линиям» нельзя было и пожелать лучшего представителя среди населения. Именно такой человек пробуждал у других желание вступить в ряды партии. Тихий, надежный, с теплым взглядом голубых глаз. Светлые вьющиеся волосы всегда аккуратно уложены. Он оставался спокойным даже в самых критических ситуациях, как, например, месяц назад во время беспорядков в Хадерслеве на одном из собраний учредителей. Тогда девять демонстрантов, поднявших полные ненависти транспаранты, узнали, что людей, у которых сердце на правильном месте, не проведешь так просто.
Именно благодаря таким людям, как Микаэль, к появлению полиции все было кончено и улажено.
Нет, с этими протестантами они уж точно больше не встретятся на своем пути.
Курт Вад открыл дверь старого сарая, отодвинул кусок старой обшивки над небольшой морозильной камерой и набрал на появившемся перед ним дисплее девятизначный код, как проделывал до этого не раз. Затем немного подождал. Задняя стенка отозвалась знакомым щелчком, и центральная часть отодвинулась в сторону.
В недрах гигантского темного помещения хранилось все то, о чем не догадывался никто, кроме его единомышленников. Морозильная камера с человеческими эмбрионами, полученными в результате незаконных абортов, архивные шкафы, членские списки, ноутбук, каким он пользовался на конференциях, и, кроме того, старые записи времен его отца – на них строилась вся деятельность «Чистых линий».
Курт открыл морозильник, вытащил ящик с пластиковыми пакетами и сразу же передал водителю.
– Тут эмбрионы. Нам самим придется их кремировать. Надеюсь, морозилка в машине еще не забита полностью.
Водитель улыбнулся.
– Да нет, как ни странно, там еще полно места.
– А вот курьерская почта для наших. Сам посмотришь, для кого именно.
