Что и требовалось доказать: зрелище привычной униформы
мгновенно отшибает у обслуги больницы ненужные вопросы. Не кажется странным
даже то, что докторша с фонендоскопом, болтающимся на шее, сдает шубу в тот же
гардероб, что и прочие посетители больницы.
Александра забрала под гребенку выбившиеся пряди и с
неприступным видом двинулась к лифту. Хирургическое отделение – четвертый этаж!
Ей повезло: столик дежурной медсестры у входа в отделение
был пуст. Александра сосредоточенно прошла вперед, косясь по сторонам. Не самое
удачное время для посещения, конечно: идет обход и процедуры, все-таки сейчас
уже 11 часов. Все сестры и врачи заняты, в коридоре ни одного белого халата,
только изредка ковыляют какие-то согнутые бедолаги в тренировочных костюмах или
больничных халатах и пижамах. Так, но это отделение явно для выздоравливающих.
Вон тот коридор ведет, наверное, в палаты для тяжелых, но туда сейчас не
прорваться: стайка молоденьких девушек и парней окружила лысого громилу, больше
похожего на мясника, чем на врача-хирурга, и перегородила весь коридор.
Студенты-практиканты! Вот бы в чью компанию затесаться, этим
беззаботным пташкам все прощается, куда бы они ни сунули свой нос. Но вряд ли
она сойдет за студентку, года не те.
Позади зацокали каблучки, и Александра с безразличным видом
отвернулась к окну, пропуская деловитую медсестру. Как назло, та застряла у
стеллажа с какими-то папками, шуршала бумагами. Александра как пришитая стояла
у окна, боясь оглянуться, и от нечего делать глазела вниз.
Окно выходило на широкое больничное крыльцо и подъезд.
Подкатил «Фольксваген» с надписью «Интенсивная терапия», открылась дверца,
выскочил высокий парень в белом халате и побежал к двери.
Александра нахмурилась. Парень был очень похож на Влада. А
что, вполне возможно. Сегодня понедельник, как раз Влад дежурит.
Прижалась лбом к стеклу и увидела того же парня, который
вернулся, толкая перед собой кресло-каталку. С помощью фельдшерицы выгрузил из
салона рыхлого дядьку, посадил, и все трое скрылись в здании.
Точно, Влад!
Александра выскочила на лестничную площадку. Лифт был занят,
и она побежала вниз по лестнице. К сожалению, первый этаж сначала проскочила,
спустилась в подвал, и прошло какое-то время, прежде чем поняла ошибку. Наконец
поднялась в приемный покой.
Так. У столика медсестры стоит фельдшерица, дядька
озабоченно слушает, как сестра по телефону договаривается о месте в терапии.
Влада нет.
Неужели уже уехал?
Александра быстро прошла длинным коридором к двери. Белый
халат подействовал и на охранника – слова не сказал, что она идет через
служебный ход.
Выглянула – «Фольксваген» на месте; шофер курит, задумчиво
пиная шины.
– Извините, а где доктор Рутковский? – спросила Александра,
еще не до конца уверенная, что не ошиблась, что видела именно Влада, но кивок
шофера рассеял сомнения:
– Да вон там, в приемном покое, с больным.
Торопливо вернулась. Фельдшерица болтает с дежурной
медсестрой, толстый дядька скучает в своей каталке.
– Скажите, куда пошел доктор, который вас привез? – спросила
Александра, стараясь говорить спокойно и совершенно не понимая, почему ее так
трясет.
– Только что на лифте уехал, – буркнул дяденька, не повернув
головы.
Побежала к лифту.
Занято. На табло над дверью светится цифра 4.
В чем дело? Что с ней? Почему так заходится сердце?
На четвертом этаже хирургическое отделение. Ну и что? Еще не
факт, что Влад поехал именно в хирургию! В конце концов, он вполне мог
отправиться навестить Гелия. Нервное отделение на третьем. А лифт стоит и стоит
на четвертом!
Александра снова и снова нажимала на кнопку.
– Что, опять сломался? – сердито спросил кто-то рядом. – Ну,
этот четвертый этаж просто заколдованный какой-то! Придется пешком идти.
Александра метнулась к лестнице.
Бегом, скорее!
Бежала и уговаривала себя, что зря, зря все это, мало ли
какие дела могут быть у Влада в хирургическом отделении?
И еще быстрее заработала ногами, подгоняемая волнами
безрассудного страха, не чувствуя, что дыхание комом становится в горле.
Главный коридор… боковой… в конце мелькнула высокая фигура,
белый халат, а какого цвета волосы, не разглядеть – далеко. Человек вошел в
какую-то палату, заботливо прикрыв за собой дверь.
Александра понеслась по коридору, моля бога, чтобы никто не
вышел, не попытался задержать.
Вот эта дверь! Рванула ее – и замерла на пороге.
Палата на двоих. У окна под капельницей лежит какой-то
седобородый человек. Ближе к двери – тоже под капельницей – Ростислав, бледный,
непохожий на себя, но Александра ни минуты не сомневалась, что видит именно
его.
Около постели Ростислава стоял Влад, который в это мгновение
достал из кармана маленький шприц и потянулся к обнаженному плечу раненого.
* * *
Он поклялся себе, что этот день будет последним. И не
потому, что опасность провала увеличивалась с каждой минутой. Боялся, что
просто не хватит сил дольше переносить череду неудач.
И как подумаешь, что, не появись у него в пятницу
Александра, он уже был бы дома… Пятница, чертова пятница! Зачем он задержался?
Почему не уехал сразу после того, как покончил с Сычом?
Ах да, он ведь хотел сначала получить от старика
подтверждение, что у Севки все хорошо, что не придется опять испытать весь этот
кошмар. Кошмар, конечно, от себя не стоит скрывать, насколько тяжело ему
приходилось. Особенно в последний раз… Тогда, четыре месяца назад, все прошло
гораздо легче и проще. Сейчас ему казалось, что организовать почти невероятное
сцепление случайностей, обеспечить точнейшую временную стыковку всех деталей
операции и ее саму в первый раз было и в самом деле гораздо проще. Но когда
выяснилось, что с Вадиком Черниковым вышла осечка, потому что автомобиль
курьеров уже в Москве, уже на подъезде к Рублевскому шоссе, попал в пробку, не
доехав каких-то пары километров до цели… Когда выяснилось, что все надо
начинать сначала…
