– А он и гоняется, – пробормотала Александра, испытывая
дивное, блаженное чувство. Правда, она затруднилась бы вот так, навскидку,
определить, чем это чувство вызвано: внезапной пылкостью Влада или тем, что
вышеназванный гад, проезжая мимо на своем поганом джипе, может наблюдать
проявление этой пылкости.
«Вот тебе! – мстительно подумала она. – Подумаешь, первый!
Зато не последний, уж точно не последний!» И когда губы Влада вдруг оказались
совсем близко, Александра охотно подставила ему свои.
* * *
Карину разбудил телефонный звонок. Еще сквозь сон она
подумала, что звенит как-то очень уж близко, такого не может быть, потому что
аппарат у них стоит на кухне. Потом дошло, что сестра, уходя на работу,
подставила телефон под дверь.
Карина, зевая, села. Ого, уже одиннадцатый час! Нет, не ого,
а всего. Вполне можно еще поспать пару часиков. Может, звонильщику надоест
звонить? Сашка, зараза… это она так отомстила за вчерашнее. Конечно,
неизвестно, о чем они с Ивановым думали, почему решили, что Александра не
станет волноваться, увидев сестру одетой совершенно не в том, в чем она
уходила. Карина же ничего не захотела объяснять, хоть вернулась, мягко говоря,
поздно, вернее, рано, Сашка, разумеется, не спала, издергалась вся, а ей ведь к
семи сорока пяти на работу… И это еще не самая страшная месть, которую она
могла учинить загулявшей сестрице! С Александры вполне сталось бы ровно в семь
облить Карину холодной водой в постели – такое уже случилось как-то, когда
младшей сестре нужно было встать пораньше, а старшая никак не могла ее
разбудить. Хорошо, что Карина предусмотрительно заперлась нынче изнутри.
Однако какие же настырные люди, а? И не надоест трезвонить!
Может, не брать трубку? Подумают, что дома никого нет, – и…
О господи! Чего же она валяется?! А вдруг это звонит Он?!
Карина слетела с кровати, отодвинула защелку, выскочила в
коридор и схватила трубку:
– Алло! Я слушаю, алло!
– Карина, черт возьми! – раздался голос Женьки Полозовой, и
Карина даже качнулась. Разочарование обрушилось на нее, как двойной
рауш-наркоз, что значит – ударный. Первый удар – звонит не Он. Второй – сейчас
придется объясняться с Полозовой.
Сильное было искушение – бросить трубку, но Карина подавила
приступ малодушия, втащила аппарат в свою комнату и снова забралась под одеяло.
– Ты меня слышишь?
– Ну.
– Привет! – засмеялась Женя. – Чего такая злая? Не выспалась
еще?
– Не выспалась.
– Слушай, что происходит? – с веселым изумлением спросила
Женя. – Ни свет ни заря мне звонит менеджер из «Бонни и Клайда», говорит, чтоб
я не беспокоилась: платье и все прочее уже у них.
Карина нервно глотнула: вот это да! Если честно, вчера она
не совсем поверила Ему. И зря, выходит.
– А санэпидстанция еще не звонила? Или пожарная охрана? –
спросила невинно.
– Что за чушь? – хохотнула Женя. – Никто не звонил, кроме
этого чудака из «Бонни и Клайда». Они за платьем что, прямо в «Стеньку Разина»
приехали? Прямо там тебя раздевали?
– Там меня раздевали не они, – бухнула Карина и мрачно
кивнула, отметив выразительную паузу.
– Что ты имеешь в виду? – наконец спросила Женя, и, как ни
старалась она говорить беспечно, голосишко дрогнул.
– Сама знаешь.
– Клянусь, не знаю.
– Да брось ты. Могла бы предупредить, что меня ждет.
– А чего предупреждать, подумаешь, девочка! – с прежней
легкостью усмехнулась Женя, похоже, обманутая показным миролюбием Карины. –
Полагаю, возмещение ущерба было достаточным?
«Так вот оно что! – внезапно догадалась Карина. – Вот в чем
все дело!»
– Тебя интересует сумма? – спросила она невинно. – То есть
какой-то процент я должна отдать тебе? И сколько, интересно знать?
Женька всегда гордилась своей интуицией. Видимо, было чем
гордиться, потому что она сориентировалась мгновенно:
– Ну ладно, так и быть: что твое – то твое. На первый раз
обойдемся, а там посмотрим.
– Никакого «тама» не будет! – не сдержавшись, крикнула
Карина. – Поняла? Никакого другого раза! Ни у меня, ни у тебя! Потому что
сегодня я пойду в милицию. Уже и заявление готово!
– Сдуре-ела! – ошарашенно протянула Женя. – И что ты там
будешь говорить? Пошла на вечеринку, к тебе пристал какой-то пьяный придурок…
Подумаешь, большое дело, стоит ради этого бумагу переводить!
– Ради этого, может, и не стоит, хотя не пойму, почему. А
вот ради того, что твое агентство, якобы модельное, на самом деле регулярно
посылает девчонок для развлечения богатеньких дяденек, ну и что Женя Полозова,
которая то и дело поджимает губки в телевизоре и учит всех жить, – обыкновенная
сводня, да еще что у вас с этим жуликом Олегом Римским договор о постоянных
поставках сосок в «Стеньку», – почему бы не написать об этом?
Насчет договора с бородатым коротышкой Олегом – это она
ляпнула наобум лазаря. Но попала, похоже, в десятку, потому что Женя внезапно
умолкла, как вырубленная.
И молчание это длилось довольно долго, Карина уже решила
было, что Женя умерла от потрясения, но тут снова послышался слабый голос
Полозовой:
– Нет, ты все-таки сдуре-ела…
– Я вполне здорова, не волнуйся, – усмехнулась Карина. – А
вот ты точно не в своем уме, если решила, что такие вещи можно продолжать до
бесконечности.
– Но ты отдаешь себе отчет, что на этом твоя карьера модели
будет наглухо закрыта? – взвизгнула Женя. – У нас знаешь, какая
корпоративность? Не только в Нижнем, но и в Москве тебе больше ничего светить
не будет. Станешь как прокаженная!
– Ну и в пень! – неожиданно для себя процитировала Карина
Олега Римского – и ее аж перекосило от отвращения. – Есть много профессий,
хороших и разных. Я и сама собиралась от тебя уходить. Это заявление уже тоже
готово!
– Карина! – вдруг вскричала Женька. – Подожди, не делай
опрометчивых шагов! Ты правда пожалеешь! Дело ведь не во мне! Подожди полчаса,
я тебе перезвоню. Ладно? Умоляю, не ходи никуда хотя бы полчасика!
Договорились?
И она бросила трубку.
Карина пожала плечами. Полчасика у Жени точно есть – и не от
ее, Карининого, особого милосердия. Просто ей никак не собраться раньше. Да и
заявления надо написать, ведь ни то, ни другое у нее не готовы на самом-то
деле.
