Нет, здесь и сейчас всё будет иначе.
Сама Р.А.М. не станет ничего говорить. Вот она обращается к Учителям. К Своим Учителям. Молча обращается. Мы сидим в этом маленьком зале. Нас двадцать человек. Нам всем уже очень как хочется спать.
Р.А.М. же, закончив настройку на Высшие Светлые Силы, выбирает из нас того, кто будет работать сегодня. Наташу. Она велит ей лечь и закрыть глаза, а нам — присесть подальше от неё и внимательно смотреть за происходящим.
Р.А.М. проводит рукой над её телом, будто рисуя колпак, которым оно закрывается. Наташа этого всего уже не видит, потому что давно закрыла глаза. А Р.А.М. делает всё молча.
Сначала я решила, что колпак — это саркофаг, но на следующий день Р.А.М. популярно и очень доходчиво объяснила мне, что это — барокамера. А саркофаг — это, видимо, какие-то мои личные ассоциации с Египетскими Мистериями из прошлой жизни.
Вокруг Наташи, которая уже лежит с закрытыми глазами под колпаком в барокамере, очерчен магический круг. Мы должны находиться за ним.
Р.А.М. снова молча обращается к своим Учителям. Я знаю, о чём Она Их просит. Но лучше я воздержусь от комментариев.
И вот… Наташины руки внезапно стали расходиться в стороны. Затем она присела и начала проделывать движения телом, похожие на движения робота, — очень чёткие, доведённые до автоматизма. Наши глаза широко раскрываются от увиденного. Никто в нормальном состоянии Сознания не сможет проделать такие телодвижения да ещё в таком ритме (с такой скоростью).
Наташа встала. Теперь она пыталась выйти из круга, но как будто упиралась в невидимую стену. А ведь она лежала тогда с ЗАКРЫТЫМИ глазами. Она НЕ видела, по крайней мере, своим ЗЕМНЫМ зрением, ГДЕ именно проходит ГРАНИЦА очерченного вокруг неё круга. Но теперь она шла ровно по этой грани. По кругу. Наташа хочет подойти к Р.А.М. и выйти в дверь, но Р.А.М. — вне круга. Как и мы все. И дверь из этого зала — тоже.
Все её чеканные телодвижения дают мне понять в очередной раз, что тело — автомат. Наше тело — да, да, автомат, робот. Физическое тело — набор, совокупность атомов, образующих разные органы и их взаимосвязь. Удерживаются все эти атомы исключительно ВОЛЕЙ ДУХА. Не Души, а Духа. Позднее я расскажу об этом. Автомат приводится в движение первоначально Духом. В течение жизни — и Душой, и Духом, причинами, приводимыми в действие с внутренних планов человека, не физического человека, а в первую очередь, его внутреннего. Физическое тело само по себе не обладает подлинной собственной жизнью, а всего лишь реагирует на поступающие в него импульсы.
Вдоволь находившись внутри магического круга, Наташа легла на пол, причём, точь-в-точь в своё исходное положение, и замерла.
— Работа закончена, — тихо произнесла Р.А.М.
Она «вскрыла» барокамеру, подошла к Наташе и начала её возвращать. Происходило это где-то в течение пяти-десяти минут.
— Как меня зовут? — спросила Р.А.М.
Наташа ответила правильно.
— Ну, значит, всё хорошо.
Приходила в себя Наташа долго.
— Как от наркоза отходишь, — сказала она нам.
Р.А.М. обратилась ко всем:
— Когда идёт эта работа, Учителя могут одновременно работать и с присутствующими в зале, проводя операции на астральном теле. Несколько лет назад одна женщина привезла девочку, которой предстояла серьёзная операция на сердце. После этой работы, уже утром, мама обнаружила на теле дочери гематомы и следы от «анестезии». Она сделала фотографии. Когда они вернулись домой, врачи отменили операцию, поскольку сердце девочки было абсолютно здоровым. Так что, если кого сегодня «почикали», завтра сообщите, пожалуйста.
Около двух ночи мы отправляемся спать.
— Да, дорогие, и подъём завтра в четыре утра. В горы, в горы… — послышался голос Р.А.М., когда мы уже поднимались по лестнице в номера.
Время — два ночи. Я уже валюсь с ног от усталости. Кажется, что за день я прожила целую вечность. Светлана ставит будильник на четыре минус пятнадцать. Я ставлю на пять минут ещё раньше. Договариваемся, если вдруг кто-то из нас не проснётся по будильнику, другой разбудит.
— Алис… Ну подожди ещё немножко… Ну не вылетай пока в Астрал… Куда он от тебя денется? Ещё последний вопрос на сегодня, а?
— Сегодня — это уже завтра… И…?? — соглашаюсь я, понимая, что вряд ли это буду я, кто сумеет проснуться по будильнику через час сорок пять…
— Наташа вышла?
— Вышла, вышла, успокойтесь… И даже вернулась… благополучно…
— А ты можешь мне объяснить, ЧТО ЭТО БЫЛО?
— Могу, но не хочу.
— Почему, Алис?
— Потому что это — возможно, самое опасное из того, что может быть. И потому что даже сама Р.А.М. никак это не комментировала. Если хотите, спросите у неё сами. Завтра. То есть уже сегодня. Я ничего не скажу. Думаю, она вам тоже не скажет. Она всё сказала: «операции на астральном теле».
— А что, по-другому никак выйти нельзя? Безопасно, в смысле?
— Вы сами хотите попробовать?
— Не знаю…
— Как однажды сказал Воланд: Я понял: и хочется, и колется…»
— Но ведь есть же какие-то методики по простому ОВТ. Ты их пробовала?
— Простого нет ничего, а уж тем более — Опыта Вне Тела… Нет, лично я — нет.
— Ну да… Тебе-то оно зачем, у тебя с детства всё и без методик. Автоматически…
— Глупенькая вы, Света… Я бы вот и не ходила Туда. Совсем… Чего вы все, люди, Туда так рвётесь-то? Чего вам спокойно-то на земле не живётся?
— Ой, Алисочка, ну Алисоче-че-чка, ну расскажи! Ну хоть одну! А то я сама заснуть не смогу и тебе не дам…
Она взяла свой любимый блокнот и ручку и приготовилась записывать.
— Оставьте… Не надо ничего писать… Вы кого сейчас хотите увидеть?
— Это к чему ты?
— Ну к кому в Астрале пойдёте?
— А так погулять просто?
— Так просто — опасно, я же уже говорила. Нужна ЦЕЛЬ.
— К другу…
— Берите телефон. Сделайте звонок другу.
— Опять подкалываешь? — непонимающе переспрашивает Светлана.
— Звоните, спросите, он сейчас дома или где…
Звонит. Друг — дома.
— Попросите его написать любое слово на листе бумаге, только пусть он вам сейчас его не говорит. Пусть положит в своей комнате на столе. Без конверта. Так, на открытом месте, чтобы вы прочитали, когда там появитесь. И пусть ещё какой-нибудь предмет в комнате переместит до завтра. Такой, чтобы существенный предмет был, какой вы знаете в его комнате.
— Всё? — спрашивает Светлана.
Устало киваю головой. Они прощаются.
— И…?
— Ложитесь спать.
