Он указал мне на разветвление Линии Судьбы на моей ладони. До определённого момента две ветви расходились в разные стороны, но на одном и том же отрезке внезапно обрывались. Там же ровно посередине разрыва появлялась третья линия, которая продолжалась вниз до запястья.
— Каким бы Путём ты ни шла из данных тебе двух возможных до наступления возраста, о котором я тебе сказал, и где обе эти линии внезапно обрываются, ты должна ступить на окончательный Единственный Путь либо погибнуть…
Я уходила. Он улыбался мне вслед…
* * *
Был февральский субботний вечер. Я стояла в подземном переходе рядом с книжной лавкой. Мне было очень и очень плохо, оттого ЧТО я ВИДЕЛА в своём ближайшем будущем, и мне совсем не хотелось идти домой. В потоке людей, стремящихся ко входу в метро, я вдруг заметила старенькую монахиню. Я почему-то уже знала, что она обязательно подойдёт ко мне и начнёт читать мораль. Но я ошиблась. Она подошла и улыбнулась:
— Я знаю, что тебе сейчас очень плохо, потому что ты ВИДИШЬ. Но Бог тебя любит — у тебя золотой венец над головой. Здесь недалеко в лесу есть часовня. Сядешь на троллейбус, проедешь две остановки. Сегодня — родительская суббота. Поставь две свечи за упокой своих родителей. Ты должна сберечь себя для Света.
Сказав это, она растворилась в толпе.
Я не знала, что в этом лесу есть часовня. Но я знала, что в этом лесу есть маньяк. Он на протяжении уже нескольких лет убивал тех, кто, видимо, искал там часовню. «Интересно, а был ли кто-то, кто искал маньяка, который искал тех, кто искал часовню?» — подумала я, но почему-то послушно проехала две остановки на троллейбусе, вышла на улицу и стала спрашивать редких прохожих в этот поздний февральский вечер, не знают ли они, как найти часовню в лесу.
Было очень темно. Падал снег. Прохожие шарахались от меня, будто я спрашивала их, как найти нужную мне книгу в Библиотеке Вселенной. В лес вело несколько тропинок. Я пошла по одной из них. Очень темно. Снег. Тишина. Никого вокруг. Глухой лес. Я шла долго. Очень долго. И мне уже стало казаться, что та монахиня — всего лишь плод моего воображения, как вдруг где-то вдали замерцал Свет…
Я — метр…
И пятьдесят…
Плюс восемь…
Сантиметров…
Но слышишь, я — поверь мне! — выше
Из книги Гиннесса — высокой самой! — крыши!
Я — больше, чем один лишь взятый город! —
Я — города! — скорее даже — страны!
Все параллели и меридианы —
Лишь лоскутки мной пройденных дорог! —
Я — волны! Я — моря! Я — океаны! —
Чьей глубины познать ещё не смог! —
Я — непрерывный! — ласковый! — поток
Всех существующих и мыслимых энергий! —
На волосах моих — платок —
Повязан Вечностью! — смотри! — её касаюсь я руками,
Как матери своей! — Танцуя с облаками! —
Я — девочка — Апрель! — иных — неведомых! — небесных! — тайных сфер!
Я — небо, я — витражных храм! — всех вер! — Нет мер
Таких, чтоб ты меня измерил! — Вне рамок времени! —
Вне всяческих границ! — Я — унисон
Всех голосов! — зверей и птиц!
Я — музыка! — едва лишь слухом уловимых! — звуков!
Я — сон!
Я — ночь!
Я — день!
Я — встреча и разлука!
И не одна Вселенная во мне — вмещается! — вращается! — сливаясь воедино!
И всё, что зримо и не зримо, — есть тоже я…
Мне сердцем — Солнце! — и огонь его — в ладонь — твою — Бери! — И… береги, познав
Любовь! — дарю! — я — миллиарды звёзд! — сложу в один единственный букет! —
Чтоб подарить — ТЕБЕ! — Я — свет!
Я — тысячи свечей! — неугасимо пламя! — Я — память
О каждом, кто когда-то был и есть! — Я — все, кто будет! —
Я — свод картинных галерей, разбросанных по миру,
Словно капли… Я — радуга эфира! — Я — лабиринт со множеством дверей!
Во мне — всех кораблей
Последний пункт… Я — пристань вечная и я же — только миг! —
Библиотека книг — всех изданных! — и тех, что только будут — когда-нибудь! —
В НЕ наш с тобою! — век — во мне! — и я сама — есть книга! —
Я — человек,
Но я — есть всё! И это всё —
Во мне! — Во мне — одной…
Поверь! На этом белом свете
Есть место
Чудесам!
Я так хочу, чтоб мы влетели в Осень
С тобою вместе!!!
…И на крыльях — Ветра…
Возьми с собой в дорогу… метр…
И пятьдесят…
Плюс восемь…
Сантиметров…
Глава 1 Человек, Которого Не Было
Я соскучилась… по всему, чего не было
Между нами… и вряд ли сбудется:
Падению — нашему! — звёздному! — с неба, по
Не исхоженным — нами! — улицам!
По городам, что нас — вместе! — не видели,
По поцелуям — змеиным! — и — бабочкой!
По поклонению — тайному! — идолу —
Той! — на столе! — фотографии! — в рамочке!
По письмам — Вашим! По — Вашему! — голосу!
По — дерзким и властным! — прикосновениям!
По — белой — подушке, где — чёрные! — волосы —
Волнами! — в пальцах и — в такт! — движениям!
По вздохам! объятиям! стонам! усталости! —
Ночи до — полного! — изнеможения!
Так, чтоб — ни слова! — во мне — не осталось бы!
Но… как хотелось бы! — вновь! — продолжения!
Губы кусаю! Смотрю — с опаскою!
Не нарушаю я рамок приличия!
И… задыхаюсь! — под лживою! — маскою! —
К Вам — Равнодушия и Безразличия!
А я… так соскучилась… по всему, чего не было
Между нами… и вряд ли сбудется:
Падению — нашему — звёздному — с неба, по
Не исхоженным… нами… улицам…
Мы познакомились случайно в книжном магазине. Когда я говорю «случайно» — это значит абсолютно не случайно, а совершенно закономерно, то есть намеренно запрограммированным Высшими Силами образом, исходя из причинно-следственных связей, цепочку которых мы не в состоянии вычислить логическим путём. Я не верю в случайность.
Раньше книги приходили ко мне через людей. Люди, которые совсем внезапно встречались мне на пути и практически мгновенно исчезали в неизвестном направлении, успевали в буквальном смысле лишь сообщить название книги, которую мне обязательно надо прочитать, и имя автора. Книги озвучивали совершенно разные, из разных областей, но действительно то, что мне было необходимо именно тогда, в тот момент моей жизни. А несколько лет назад я вдруг научилась выбирать себе книги сама, и, что интересно, с тех пор мне перестали посылать людей, пробегающих мимо и выкрикивающих по ходу своего стремительного движения названия книг и имена их замечательных авторов.
