Выставка – огромна, Алиса уже очень устала, у неё кружится голова.
– Слышь, барашка, оставь непройденное на завтра! Отдохни уже! – пытается дошептаться до неё Хранитель.
Но Алиса упрямо продолжает обходить стенды до того момента, пока ни одного «непрособеседованного» не остаётся.
Алиса радостно выдыхает: «Ура!» – и отправляет sms-ку Писателю. Писатель перезванивает. Они встречаются у выхода и направляются на прогулку по городу.
Странно, но дождя нет, хотя на небе сплошные тучи. Пешком от Пикадилли они доходят до Аббатства, но вход в него уже закрыт, зато открыта сувенирная лавочка.
Писатель молча разглядывает сувениры, затем подходит к Алисе, медитирующей у кельтского креста, берёт её за руку и подводит к витрине с коронами. Маленькими-премаленькими, с напёрсток.
– Купи себе… – тихо произносит Писатель.
Алиса смотрит на него вопросительно.
– Ты же в финал вышла… «королей»… Купи – выиграешь…
Алиса смеётся:
– Там невозможно выиграть. По крайней мере, мне…
Писатель качает головой и упрямо стоит на своём:
– Всего два тугрика стоит… Жалко?.. Ты же в магию веришь… На голову, конечно, её не нацепишь, зато на шею на цепочке – запросто…
Алиса верит в магию, одновременно не веря словам Писателя, но корону-таки покупает.
Хранитель Алисы обречённо вздыхает и обращается к Хранителю Писателя:
– Мрачный, откуда вдруг в Твоём столько оптимизма и веры в магию? В пространстве вариантов на данный момент нет ни одного шанса на то, что Моя победит.
Придётся тебе за его слова отвечать…
Мрачный угрюмо:
– Знаешь, Белый, мне уже за столько его слов отвечать придётся, когда он к нам самолично явится, что выходка с короной по сравнению с изощрёнными убийствами в книжных повествованиях…
Алиса с Писателем выходят из лавки. Они бредут вдоль набережной, присаживаются на скамейке. Алиса смотрит в небо сквозь чёрные голые ветки деревьев. К ней приходят строчки: «В решётках веток солнца нет – сплошные тучи…».
Она переводит взгляд на Писателя. Тот тоже смотрит сквозь «решётку веток» в небо. Алиса обращает внимание, что на руке у Писателя – там, где обычно режут вены, – шрамы. Писатель печально произносит:
– Хранитель спас… Да…
– Резал?
– Нет… Катался на лыжах… Одна мадам меня подрезала, я кувыркался в небе, угодил рукой прямо на… Отвезли в больницу… Врач потом сказал: «Тебя Хранитель спас…» Будто он вены отвёл, а порезалось всё гораздо глубже…
Хранитель Алисы – Мрачному:
– Правда, Брат?
Мрачный угрюмо кивает.
Алиса спрашивает Писателя:
– Почему ты всегда всех убиваешь? Может, в момент твоего рождения на Земле планеты в небе гостили в Доме Смерти? Давай я тебя посчитаю, когда вернусь домой, хочешь?
Писатель отрицательно качает головой.
Мрачный угрюмо – Хранителю Алисы:
– У него Марс в Темнице… Без отца рос…
– Моей тяжелее пришлось, Брат, у неё ещё и Луна там же…
Алиса – Писателю:
– Я хочу попасть в Тауэр и в Гринвич. Поедешь со мной?
– А что там, в Тауэре и Гринвиче?
– В Тауэре – вороны! Я их люблю, потому что я – такая же, как и они. Ещё там мрачно – это то, что любишь ты. А в Гринвиче – нулевой меридиан, это магия. То, что люблю я. А ещё там можно прямо на нём станцевать и сделать интересные фотки – это то, что любишь ты.
Писатель грустно улыбается:
– Ладно. Уговорила. Тауэр и Гринвич – уже почти наши.
* * *
Гостиница. Ночь. Дождь.
Алиса спит беспробудным сном.
В номере материализуется Гламурный.
– Итак, Белый. Завтра Твоей нужно оказаться у входа на выставку в 9:10. Она должна шагать к своему стенду по центральному проходу. Я уже договорился с одним Хранителем, его подопечный остановит Моего справа у первых стендов, и они будут разговаривать ровно столько, сколько потребуется, если вдруг ты со Своей опаздывать будешь. Я разверну Своего лицом к входящим, то есть к Твоей – лицом. Всё, что от тебя требуется, – в нужное время оказаться в нужном месте и заставить Алису не пройти мимо.
– Моя Твоего за версту чувствует. Не пройдёт… А дальше-то что?
– Ну… как что?
– Ты же говорил, что у тебя – гламурный план, – усмехается Хранитель Алисы.
– А разве не гламурный? В Лондоне! После платформы «Девять и три четверти»! После изменялки времени!!!.. Должна же Твоя понять, что эта встреча – не просто так?
– Брат… Ну она-то, наверное, и поймёт… Но не в ней же в данном случае дело… Не она должна Твоему, а Твой – Ей… Тем более что Моей от Твоего уже давно ничего не нужно. Ты вот посмотри-ка лучше сюда, на это безобразие!
Гламурный поворачивается к спящей Алисе и различает над её головой вместо нимба отчётливый образ Мужчины в Белом.
– Убедился? Алиса спит и видит совсем другое… парнокопытное…
Гламурный хихикает и произносит:
– Зато Алиса после нашей встречи стих напишет «Случайная встреча»…
– ОНА напишет… В этом-то и проблема: опять ОНА – Ему. А не Твой – Ей…
Гламурный задумчиво накручивает на палец свой золотистый локон.
– Белый… Я буду день и ночь внушать Своему, чтобы он Твоей долг вернул. Но для начала надо Твою ему явить, чтобы он о ней вспомнил. И не просто явить где-то, а в гламурном Лондоне. Его это заденет, вот увидишь…
Хранитель Алисы с упрёком смотрит на Гламурного, исчезающего улыбкой чеширского кота со словами:
– На этот раз всё получится, Белый!
Хранитель с неприязнью просматривает Алисин сон и пытается развеять образ Мужчины в Белом – дует на него. Тот рассыпается, а затем, буквально через минуту, появляется снова.
Глава 10
Апрель. Лондон. 2-й день выставки.
Выставка. Утро. Дождь
Хранитель будит Алису, чтобы вовремя успеть появиться на выставке. Та нехотя просыпается, смотрит на часы, лениво бредёт в ванную, затем спускается на завтрак и выходит на улицу.
Она доезжает до выставки на метро и сливается с огромной толпой, устремляющейся ко входу.
И вот Алиса заходит в павильон. Мгновенье она раздумывает, какой дорогой пойти к своему стенду, поскольку дорог перед ней, собственно, как и в любой сказке, – три.
Хранитель шепчет:
– По центру ступай, по центру…
