* * *
Через очередные музейные комнаты второго этажа, до которых, видимо, мало кто добирается, писатели выходят на крышу и по узкому проходу шагают к двери, расположенной в куполе, где хранится самый большой телескоп.
– Вау! – восклицает Алиса.
Внутри круглого помещения – никого. Играет медитативная музыка. По центру возвышается громадное устройство. Писатели завороженно обходят телескоп по кругу. Алиса пересекает границу, обозначенную цепью, и забирается по лесенке под самый купол. Писатель фотографирует.
В помещении материализуется Гламурный и радостно сообщает:
– Белый, я готов озвучить план!
Мрачный бросает на Гламурного угрюмый взгляд. Хранитель Алисы усмехается:
– Как, Брат, разве ещё не всё? Ты что, вдруг понял, что 7 – гораздо лучше, чем 3?!!
– Не иронизируй, – продолжает воодушевлённый Гламурный. – На самом деле я понял: чтобы выйти ровно на ту ситуацию, как тогда, их надо столкнуть в июне, а не в апреле. Тогда они познакомились именно в июне. А до июня, чтобы всё ну совсем красиво получилось, Твоей надо бы кое-где весу набрать.
– В смысле – «весу»? И где это – «кое-где»? Тебе не нравятся её формы?
– Ну… мой же, сам знаешь, гламур любит и всё такое эксклюзивное… Поэтому я подумал и решил следующее. Год назад Твоя в конкурсе участвовала. «Императорском». Итоги в начале мая объявят. Короче, я беру на себя вопрос о том, чтобы она в финал вышла. Ну-у-у… В этом году – в финал, в следующем – она победит. Обещаю! А вот в другом, «Королевском», где она уже в финале, ей надо обязательно победить! Это ты на себя возьми. Итоги – в конце мая. Всё сходится, Белый, всё сходится!!!
Хранитель Алисы бросает взгляд на Мрачного:
– Вы там сговорились все, что ли? Один всё корону ей норовит подсунуть. Другой требует Королевой стать. Мрачный, ты чего молчишь?
Мрачный мрачнеет:
– Нет, не сговаривались… Мой так просто пошутил…
– Отличная шутка! – радостно восклицает Гламурный. – В каждой шутке – всего лишь доля шутки, а остальное – чистая правда! Итак, Мрачный, раз Твой шутил – значит, ты и делаешь её Королевой.
– Нереально, – вдыхает тот.
– Гламурный, – спокойно произносит Хранитель Алисы. – Я так и не понял, зачем Моей в финал выходить и побеждать. Не поверишь, но ей это уже не нужно. Она давным-давно всем всё доказала. Возможно, Алиса вообще откажется от участия в последней «битве за корону».
– Как это «зачем»?! Во-первых, лишних побед никогда не бывает. А во-вторых, она должна Моего зацепить за живое. Он же тогда обещал, что её коронует. Ну… условно, да, но обещал. И ничего для этого не сделал, согласен. А тут – проходит столько лет – и бац! – она сама. С нашей помощью, конечно. Но для него-то – сама! Представь, как его это заденет! Да он сам с ней захочет встретиться… Вот увидишь! И тогда, в июне…
– Гламурный, в пространстве вариантов такого варианта нет. Точка. В данном случае победить она не сможет.
– Белый, нет ничего невозможного. Если такого варианта в пространстве ещё не числится, значит, его нужно придумать! А как только мы его придумаем, он там сразу же появится, а любой из появившихся вариантов реализовать всегда возможно. Собственно, мы его сейчас уже и придумали!
– Ты придумал, а не мы. Так и реализуй его сам. Это Твой – должник, а не Моя. Я вернусь с ней в Москву и весь май буду заниматься вопросами её здоровья, мне не до творчества будет. Или тебе всё равно, чем закончится для неё очередной период Сатурна? Шансы Алисы остаться на Земле на настоящий момент равны нулю, как и на вашу пресловутую корону. По-моему, Гламурный, тебе как раз очень выгодно, чтобы Моя задержалась на Их свете, нет?
Гламурный замолкает. Мрачный мрачнеет.
Все трое смотрят на Алису: красивая, счастливая, совершенно не подозревающая о том, что её ждёт впереди и как сейчас решается её судьба в ином измерении, она стоит на вершине лесенки под самым куполом Королевской Обсерватории и улыбается Писателю.
Мрачный вздыхает:
– Ладно, за свои слова надо отвечать, согласен. Помогу чем смогу.
– Белый, и я тоже, я тоже помогу. Правда.
Хранитель Алисы молчит.
Алиса спускается с лесенки. Писатели выходят из Королевской Обсерватории и возвращаются в город.
* * *
Лондон. Ночь. Свинцовые тучи. Проливной дождь
Алиса сидит на подоконнике и слышит льющиеся откуда-то строчки, которые не до конца осознаёт, но привычно записывает и сохраняет в телефоне:
«Прозренье не спасёт слепца – жизнь сокровенна. Не пейте Истины с лица самозабвенно. В решётке веток солнца нет – сплошные тучи. Никто прочтению примет Вас не научит. Здесь травы требуют дождей, как Бог – крещёных. Вот-вот взорвётся мир идей невоплощённых. Отводят всячески от Вас, ведут к расплате, и без пяти – мой звёздный час на циферблате…»
Глава 12
Майские праздники. Москва. Комната
Алиса разбирается в шкафу – наконец-то появилось время, чтобы достать летние вещи и убрать зимние.
Хранитель сидит в кресле напротив:
– Когда доразбираешься в своём замечательном шкафчике, займись изучением Транзитов. Это знание тебе очень скоро пригодится.
Но Алиса не слышит. Вернее, завершив разборки со шкафчиком, она подходит к книжному стеллажу. Иногда Алиса приводит в порядок его содержимое, но периодичность данной процедуры не позволяет стеллажу выглядеть гламурно. Здесь чего только нет – и её собственные книги, и подаренные коллегами по перу, и приобретенные ею, но ещё не прочитанные, и фотоальбомы с её выступлениями, и газеты-журналы с её публикациями, и…
Алиса добирается до распечаток и тетрадок – написанное когда-то давным-давно, но так и не изданное – руки не дошли. Часть «трудов» потеряна, часть выброшена собственноручно. В стеллаже – третья, уцелевшая часть.
Алиса зависает над распечатками: «Надо бы издать стихи. И решить, что делать с тьмой рассказов…»
Хранитель усмехается:
– Говорю же: займись изучением Транзитов… Когда Солнце человека в Транзите попадает в Темницу, он невольно начинает подводить очередные итоги жизни…
Алиса перечитывает «запылившиеся» рассказы, написанные ещё в 13–17 лет, и набирает номер старого доброго знакомого – Весельчака Ы, чтобы предложить встретиться в каком-нибудь тихом местечке.
Весельчак Ы – писатель, причём, в отличие от других, зарабатывающий на своём творчестве, и, одновременно, – её хороший друг, поэтому сможет вынести адекватный вердикт по поводу «детского» творчества: издавать или сразу – в мусор.
* * *
Майские праздники. Москва. Кафе «Шоколадница»
