В целом же божество совсем не болело. Была здорова и бесценная лучица, а толкование о болезни было той самой местью обращенной против Небо. Владу находясь подле своего малыша, который за этот месяц достаточно подрос и окреп, была счастлива и довольна.
Так как щит не давал возможности входить в дом без позволения рани, то прибывшим белоглазым альвам приходилось дожидаться открытия прохода, подле изгороди двора. Что давало время Кали-Даруге увести молодую мать из комнаты маленького господина в сад или на второй этаж. Не раз возникала ситуация за этот месяц в доме демоницы, когда альвы в основном сие была Чаровница Благосклонная, поддерживаемая Вещуньей Мудрой, просила встречи с божеством и осмотра ее общего состояния здоровья.
– Рани Темная Кали-Даруга прошу вас показать мне госпожу, – тревожно говорила в такие моменты сподвижница царицы. – У госпожи быть может послеродовая инфекция и это грозит осложнениями… Это может грозить ее гибелью. Я прошу вас, рани Темная Кали-Даруга позволить мне ее осмотреть, ибо в моих силах остановить хворь. Ежели вы не доверяете моим знаниям, Боги предлагают переместить госпожу на хурул. Если надо на маковку четвертой планеты, чтобы ее осмотрели и излечили бесицы-трясавицы принадлежащие печище Димургов.
– Можешь идти и лечить это человечье отродье за каковое вы тут все дюже переживаете, – отзывалась Кали-Даруга… иноредь, поелику разговаривала она не часто, в основном отмалчиваясь. – За каковое вы отвечаете, печетесь, защищаете. А за госпожу и лучицу побеспокоюсь уж как-то я. Это мне не привыкать делать, так как еще не одно мною взращенное божество не погибло… Не считая, конечно, того… кого погубил ваш доброхот Зиждитель Небо. Все! Все! – днесь в голосе рани металлические нотки перемешивались с бешенством, и сама вся ее кожа покрывалась синими пятнами. – Разговор окончен… ответ я держу пред одним Родителем. Пусть Зиждитель Небо свяжется с ним.
– Зиждитель Огнь просил вас, рани Темная Кали-Даруга, прийти, – чуть слышно говорила Вещунья Мудрая и низко клонила свою голову. – Бог никак не может выйти на связь с вами, вы не принимаете его зова, и Зиждителя Огня это беспокоит.
– Ты мне передавала данную просьбу, – многажды ровнее отзывалась демоница, так как сие касалось Огня. – Но мальчику Господу не зачем тревожиться. И не зачем посылать зов. Он ноне должен находиться в дольней комнате хурула. Вот пусть туда и отправляется. А по поводу госпожи, поколь я не могу оставить ее без должного попечения. Посему в течение ранее озвученного срока вряд ли прибуду в капище.
Кали-Даруга никогда беспрекословно, как было с духами, альвами, гомозулями не подчинялась Богам, и даже Першему. Ею если кто и мог управлять лишь Родитель. Ну, а старший Димург просто умел общаться с рани, умел пользоваться ее любовью к нему. Потому во время выполнял требуемое и отказывался от неисполнимого так, что демоница могла это ему простить.
Расы… Со старшими Расами у Кали-Даруги были уже давно сложные отношения, потому она старалась никогда не жить подле них. Посему и Огня, лучицу Першего, обитающего в первых своих человеческих телах в отпрысках Небо и Дивного воспитывала ее сестра Калика-Шатина.
Впрочем, месяц спустя, когда наказание в отношении старшего Раса прошло, Кали-Даруга не только сняла щит, и это Темряй сделал ночью, но и направилась навстречу с Богами. Еще и потому как Влада в целом не понявшая, занятая своим Богданом, что происходило вкруг нее, и лучица жаждали встречи с Расами.
Рани демониц в капище принимал Огнь. Небо страшился, что очередные попреки в его сторону вновь рассердят Кали-Даругу и она выкинет нечто более значимое, чем месяц неизвестности… К примеру, свяжется с итак досадующим на него Родителем. Огнь в этот раз не сидел, как обычно в кресле, хотя Кали-Даруга его о том попросила, а прохаживался повдоль стен залы. Демоница беспокойно оглядела Бога, на малость самую останавливаясь взором на его все еще впало-утомленном лице и низким голосом молвила:
– Госпожа ждет встречи с вами мальчик Господь Огнь и иными Расами.
– Как ее здоровье? – вопросил дрогнувшим голосом Огнь и резко сдержав поступь, бросил пронзительный взгляд радужного сияния в рани, несомненно, жаждая ее прощупать.
– Нет, мой бесценный, Господь Огнь, – тонально произнесла Кали-Даруга и мягко улыбнулась Богу. – Вы же знаете, что меня нельзя прощупать.
– Почему? Почему не приходила все эти дни? Не отзывалась на мою просьбу? – нескрываемо взволнованно сказал Рас, и исторгнутая им тревога заискрилась не только огненными каплями на его коже, но и вырвалась в резких, болезненных движениях рук и ног.
– Во-первых, – вкрадчиво протянула рани Черных Каликамов и недовольно качнула головой, отчего сияние ее сапфиров в венце многажды усилившись слегка создало над ней округлый, дымчатый навес. – Я предупредила через альвов Зиждителя Небо, что буду занята. А во-вторых, кому-то и вообще, нельзя покидать дольнюю комнату хурула. Ибо я предупреждала, что в противном случае пошлю зов на Родителя. И поверьте, Господь Огнь, тогда можно не настраивать контактную сетку, достаточно будет однократного ора. Что? Что Зиждитель Небо сам ноне не смог прийти на встречу, нешто надо было вас такого утомленного присылать. Да и вообще, милый мой мальчик Огнь, с чего вы тревожитесь за госпожу, лучицу… Они обе в моих руках, а посему защищены от какой-либо хвори иль гибели.
– Но, альвы, сказали… – несколько озадаченно дыхнул Огнь и легохонько передернул плечами.
– Уж я и не знаю, что там говорили Зиждителю Небо, его разлюбезные альвы, оные не видели госпожу, – протянула Кали-Даруга, однозначно, не желающая тревожить младшего Раса. – Но я могу пояснить, что только благодаря заступничеству Господа Темряя, прибытию девиц Горгоний и моим действам, божество могло пережить разлуку со своим сыном. Ведь можно было разрешить девочке прикладывать дитя к груди… так нет же… нет! Альвы уперлись, как бараны… – Сейчас рани сменила тембр голоса с нежного на рыкающий, на малость забыв, что пред ней стоит не старший Рас, а Огнь… Посему видимо и сама как-то тягостно качнулась взад… вперед. – Как туполобые бараны… Можно было разрешить прикладывать дитя к груди, ощущать с ним единение в том девочка весьма нуждалась. Так нет же альвы уперлись! Тупоголовые, скудоумые, глуподурые некумеки.
Демоница сомкнула махом три своих глаза и замерла, тем стараясь успокоиться, и не допустить, извергнутым гневом, еще более встревожить драгоценного Господа Огня.
– Ты, слишком сурова к альвам и к Небо. Уж и не ведаю, чего он такое натворил, чем так огорчил тебя, что ты его столь не любишь, – протянул значимо расстроено младший Рас.
– И хорошо, мой любезный мальчик Огнь, что вы того не ведаете. Оно вам и не надобно, – умягчено произнесла рани и надрывно вздохнула, точно давеча пережила страшную трагедию, боль каковой все еще давила на нее, изредка даже прижимая ее голову, к шее, где мягкой волной почасту выступал округлой формой второй подбородок.
– По поводу альвов, я еще тогда сказал. Ты же сама отдала ребенка под их покровительство, – вставил Огнь и медлительно тронувшись с места, стал сызнова фланировать вдоль стен залы взад… вперед. – Ибо как только плоть девочки умрет, ты улетишь на Пекол. Это были твои условия… так, чего же ты ноне досадуешь… А про девиц Горгоний надо было сказать, и я бы сам, без Темряя, все уладил.
