Девушка сызнова чуть слышно дыхнула, еще плотнее прижавшись к телу Небо и негромко добавила:
– Воитель сказал, что Рагоза слабый и не сможет противостоять моще Граба. А я сказала, что Граб не обладает чувством справедливости, ему не доступно понятие… понятие праведности. Он все привык решать кулаком, а это не верно.
Владелина нежданно судорожно вздрогнула от направленного на нее взгляда Воителя, мощно вдарившегося ей в лоб и прерывисто качнув головой, единожды скривив лицо, торопливо вскликнула:
– Не смотри! Не смотри на меня так. Не могу! – и незамедлительно уткнулась лицом в бок Небо, стараясь схорониться подле него.
– Воитель прекрати! Сколько, в самом деле, можно напоминать! – раскатисто повелел старший Рас, почасту разговаривающий с этим сыном вельми строго, и, одновременно, с тем обнял сидящую подле него юницу сдерживая ее напряжение и остужая томление в голове.
– Почему мне так сложно стало выносить эти взгляды? – совсем тихо прошептала Влада, наблюдая под губами, что почти касались материи золотой рубахи Бога, легкое ее колебание. – Ведь раньше могла.
– Ты очень чувствительна, – нежно молвил Небо, голубя перстами кожу ее лба, чтобы тем касанием однозначно снять всякое беспокойство. – Ежели невыносимо, не стоит и терпеть. Просто Воитель, забылся! Не хотел тебя огорчить.
– Я знаю, – чуть громче отозвалась Владелина так, чтобы слышал и весьма расстроившийся Воитель.
А белый зал в капище на маленько погрузился в тишину. Лишь едва слышно попыхивая колебали своими рыхлыми бочинами, купно сбитые нонче в комы голубоватые облака, придающие легкую голубизну не только зеркальным стенам, но и допрежь того кипельно-белому полу. Неспешно поднявшись со своего кресла, прошелся по залу обок стен Дажба. Этот молодой, али вернее совсем юный Бог, вельми нуждался не только во внимание всех членов печище, но и особом отношении Небо. Посему он подолгу не мог находится от него вдали… Вот и в этот раз Дажба медленной поступью обошел по коло помещение и остановившись позадь кресла старшего Раса оперся руками о его пышнотелую грядушку.
– Кто такие, эти Граб и Рагоза? – немедля вопросил Небо у младшего Раса, точно ждал, когда он займет место подле него. – Ты их знаешь? прощупывал, мой дорогой малецык?
– Да, Отец, прощупывал, – откликнулся Дажба, прерывая свои думы. – Воитель прав Рагоза слабый отрок, его вообще не надо было отбирать в ратники. Ему бы больше подошли занятия с альвинками, ибо его стезя не бой и битвы, а любомудрие… Было бы замечательным если б его учила, наставляла Вещунья Мудрая, я о том сказывал Седми. – Дажба вскинул очи и по теплому взглянул на старшего брата, и тот немедля просиял ему в ответ. – Я не присутствовал при отборе мальчиков гомозулями, а так бы запретил трогать Рагозу, его надо было оставить для альвов. Когда же прибыл обратно мальчик уже занимался с Веским и я решил не вмешиваться, чтобы не навредить. Но мальчик весьма далек от брани… весьма.
– Вещунья Мудрая сказала про Рагозу, – вмешалась в течение речи Бога девушка. – Что он сияет столь ярко, что тот свет невозможно не приметить… Что из таких сияющих душ вырастают замечательные люди, каковые своими неординарными способностями, высоким нравственным началом осветят путь ступающим подле них.
– Да, – вторил ей Дажба, порой плывущий, чувствующий на единой с юницей волне. – Рагоза именно такой. Он был бы хорошим главой поселения, но он станет никудышным войводой, тем кто войско водит. Так, что Воитель прав Граб самый лучший в том отношении отрок.
– Нет! – твердо молвила Влада, резко отпрянув от Небо и недовольно зыркнув на стоящего позади них Дажбу. – Нет, не Граб! – девочка тягостно задышала, по-видимому, и впрямь никто не знал о произошедшем меж ней и парнем, потому тревожно переглянулись Небо и Седми.
– Но если Владушка считает, что Граб по какой-то причине того звания не достоин, – немедля поправился Дажба, поелику он был осведомлен обо всем, и нежно улыбнулся юнице. – Я с ней соглашусь.
– Нет, не в том дело, – девушка резко смолкла, не в силах объяснить тревожащих ее мыслей, и, пугаясь того, что Дажба заподозрит, таящуюся в ней обиду на Граба. – Просто войводой должен быть справедливый человек. Кто может и умеет усмирить свой гнев, воздержаться от удара, когда надо… Граб не такой. Он все и всегда решает кулаком, у него нет чувства беспристрастности, спокойствия оное может унять его товарищей без того, чтоб не набить нос. Лучше тогда Ратша, коли Воителю и Дажбе не нравится Рагоза… лучше Ратша… Он всегда праведен и никогда попусту не дрался. Воитель, – девочка устремила взгляд на Бога и мягко ему просияла. – А Ратша? Я тебе еще утром про него хотела сказать, но ты так твердо был против Рагозы, что я не решилась настаивать.
Воитель не менее ласково воззрился на Владу и едва заметно приподнял плечи. Вже не ведая, что ответить али может не соглашаясь, но при этом, не решаясь озвучить вслух свои мысли и тем расстроить, и так явственно встревоженную девочку.
– Дажба, что Ратша? – поспрашал это уже Бог Седми и вновь переглянулся со старшим Расом, который дотоль внимательно вглядывался в юницу, явно прощупывая ее.
Небо удалось мягко и так, что Владелина не поняла прочесть ее мысли, посему-то изогнутые, слегка вздернутые брови его и вовсе недовольно вскинулись вверх. Он в упор зыркнул в мышастые глаза старшего сына тем самым передавая ему мысленное сообщение, и нежно при том провел дланью по вьющемуся хвосту юницы, прихорашивая в волосках выбившиеся из общего строя завитки.
– Ратша как воин хуже Граба, но… – начал было Дажба, и резко смолк.
И тотчас молвил Небо, судя по всему, сообщение было послано не одному Седми, а еще и Дажбе:
– Раз наша драгость против какого-то там Граба, так не будем о том более толковать, – и старший Рас бросил вельми горячий взгляд в Воителя, порывисто встрепав на его голове русые волосы, так точно огрел его хлестким ударом… аль затычиной.
Все происходящее тут в зале, было всего-навсе игрой, оной, таким образом, Боги хотели порадовать девочку, придав ей значимости собственного положения. Так порой играют родители со своими детьми, в игры кои не столько имеют смысла, сколько сплачивают их чувства. Небо, Зиждителю у которого было столько дел не только в Млечном Пути, но и в других Галактиках, конечно, было ни до детей, и даже ни до Земли… Он бы, верно, и ни стал интересоваться такими вопросами как войвода и его выборы, но днесь на Земле жила лучица… Лучица, в которой нуждались сами Боги. Да и юный Круч попросил Асила о той встрече, об обмене духами, и этому молодому божеству нельзя было отказать. Просьба его была передана старшим Атефом, на встрече братьев, Першему… И Димург, как и понятно, настоял на ее выполнении. Потому нынче и разыгрывались выборы войводы, чтобы единожды включить в этот процесс и драгоценную для Зиждителей девочку.
– Да, нет же… нет, – торопливо молвила Влада вроде почуяв промелькнувшее беспокойство про меж Расов. – Я же объяснила, почему против.
– Да, Владушка, мы поняли, – проронил Небо, и, склонившись к сидящей подле девушке, поцеловал ее в макушку. – Ты не тревожься только. Дажба, малецык, что насчет этого мальчика, как там его назвала наша милая девочка?
