– Точно, та самая пересадка, их самое наибольшее вожделение, – вставил чуть слышно и нескрываемо досадливо Стынь и неспешно испрямившись отстранился от ослона кресла Отца.
Теперь улыбнулись и остальные члены печищи Димургов, и даже казавшийся вельми суровым Мор.
– Но мы от этого предложения отказались, Отец, – дополнил свою молвь Темряй, и легонько в такт словам аль тронувшимися в своде залы малыми волнами соломенно-желтым облакам качнул назад… вперед головой, обдав лучистостью сияющего на ней венца все окрест себя. – Тебе данное действо решать, тем паче мы знали, ты скоро будешь… А теперь немного о том, откуда и кто она… наша Лагода.
Темряй коротко рассказал историю матери и рождения самой девочки, чуть-чуть коснулся в разговоре ее отца, намедни принявшего титул болярина и женившегося, а после, отвлекшись на что-то более насущное, резко замолчал.
– Нет, смысла Отец пристраивать девочку к семье ее сродников, абы она там явно не будет надобна, – закончил за Темряя Стынь, видимо сказывая то, что было уже давно обговорено братьями. – В лучшем случае они отошлют ее в приемную семью, как заведено в их среде. – Бог медлительно тронул свою поступь по залу, обходя диван-ложе Вежды и Мора позадь ослона. – Нельзя ее переносить на наш континент, к нашим отпрыскам уж больно она беленькая… Да и для нее таковое перемещение, как толковала Трясца-не-всипуха будет тягостно-напряженным… Ребенок, даже после корректировки здоровья, остается вельми хрупким, это прописано в кодах. Девочке нужны благостные условия жизни, особый уход, питание, чтоб сберечь плоть… Или уже, как предлагают бесицы-трясавицы осуществить ее полную смену.
– Нет, полную смену производить поколь опасно, – неспешно роняя слова, откликнулся Перший, неудержимо следуя глазами за младшим сыном, оный остановившись подле Вежды, положил на его плечо руки, тем самым требуя к себе внимания. – Неизвестно по какой причине Крушец так долго не вселялся… Быть может эта плоть ему предпочтительна, и той заменой мы можем нашу кроху огорчить… И как следствие порвать возникшие меж ним и девочкой связи… Однако, – старший Димург прервался и широко улыбнулся увидев, как Вежды враз вскинув вверх руку принялся голубить тыльную сторону длани Стыня пристроенную на его плечо. – Однако, ты правильно заметил мой милый малецык, девочке нужны благостные условия жизни. Потому мы несколько изменим наши первоначальные замыслы… и сделаем так.
Глава пятая
В тоже время… ведь время по сути своей понятие неопределенное, вероятно не всегда стабильное, ровное и вне всяких сомнений многогранное. Поелику в один и тот же миг для тебя аль живущего обок иного создания ступает своим ходом… Движется неторопливым ходом для человека, едва-едва ползет для планеты… и быть может мгновенно перемещается для дождевого червя пробивающего просторы почвы или космической безбрежности.
В целом в тот сиг, когда Перший уже поправлял замыслы своей печищи, на космическом хуруле Расов, прицепившимся к спутнику Месяцу, вращающемуся вкруг планеты за сорок дней, в многоугольной комнате собрались Небо, Дивный и Огнь. В этой комнате ноне желтоватый пол был укутан серо-дымчатыми испарениями такими густыми, что утопленная в них нога, полностью скрывалась, вплоть до щиколотки. В центральной части помещения пол имел ровную поверхность, а далее плавно стыкуясь, переходил в степенно подымающиеся наклонные панели, в свой черед упертые в вертикально-отвесные стены, также живописно, и уже без каких-либо угловатых граней сочетающихся с куполом. Одначе, ноне и панели, и стены были сомкнуты теми перьявитыми туманами, какими-то бурыми, придающими мрачность зале. Чудилось, что свет в помещение поступает лишь через одну-единственную стекловидную стену, ту самую которая показывала иную сторону космического судна, а именно раскинувшиеся дали Солнечной системы, да выглядывающие края плывущей внизу Луны и еще более отдаленной Земли, укрытой кучевыми белыми полотнищами облаков.
Такими же пухлыми, сероватыми, перьевыми, словно плотно напиханными и перевитыми меж собой, были четыре кресла стоявших полукругом в комнате и единожды повернутые в сторону стеклянной стены повдоль каковой нервно прохаживался туды… сюды Огнь, обряженный в смаглое с пурпурно струящимися по поверхности просяными искорками сакхи. За это время, кажется, Бог еще сильнее похудел, и точно вытянулся. В отличие от Димургов Огнь имел молочную кожу, в целом как и все белые Расы, с выступающим золотым сиянием, нынче правда вследствие утомленности всего-навсе малость мерцающего… вроде затухающего. Огненно-рыжие длинные волосы Зиждителя, как и дотоль, были схвачены позадь головы в конский хвост. А по лбу пролегала тончайшая золотая нить-венец, унизанная семью крупными, ромбической формы, желтыми алмазами, огибающая по коло голову.
У Огня в отличие от старших Расов и их сынов на лице не было волосяного покрова. Само лицо Бога имело четкие линии, с точно квадратным подбородком, где в целом высота лика превосходила его ширину. Тем не менее, лоб Огня значился более широким, чем подбородок, со значимо мягкими, присущими женскому роду человечества, чертами. Ажурные, дугообразные брови Боги, кажется, были нанесены ловким взмахом утонченной кисточки. Под теми рдяно-рыжими волосками располагались крупные с приподнятыми вверх уголками удивительные по цвету и форме радужной оболочки, глаза. Занимающие почти полностью все око, ромбические по виду радужки имели радужнозеленый цвет, в коем переливались, переплетаясь с зеленым, красный, оранжевый, желтый, голубой, синий и фиолетовые оттенки, полностью утаивая внутри той мешанины сам зрачок. На этом Расе почитай и не было украшений, только на его левом, указательном пальце красовался крупный серебряный перстень с семиугольным сапфиром в центре.
В двух центральных креслах восседали Небо и Дивный. Старший Рас в белом долгом сакхи, был в своем высоком венце, оный изображал миниатюрную Солнечную систему. Узкий обод по коло украшали восемь восьмилучевых звезд. Из углов этих звезд вверх устремлялись закрученные по спирали тонкие дуги, созданные из золота и украшенные изображениями рыб всевозможных видов. Дуги сходились в навершие, испуская из себя яркий голубой свет, в каковом подобно в Солнечной системе в центре светилась светозарная, красная звезда. Она рассылала округ себя желтоватое марево, перемешивающееся с голубой пеленой, придавая местами и вовсе зеленые полутона в коем двигаясь по определенным орбитам, вращались восемь планет, третья из оных перемещала по своей глади зеленые и синие тени.
Небо имел положенный коже молочно-белый цвет, озаряемый изнутри золотистым сиянием. Она была не менее тонкой и прозрачной чем у старшего его брата Першего и также как у того, под ней проступали оранжевые паутинные кровеносные сосуды, ажурные нити кумачовых мышц и жилок. Бог был худ и высок, и имел такой же формы лицо схожее с каплей, где самое широкое место сложилось в районе скул и сужалось на высоком лбу да округлом подбородке. Его черты, казались полностью списанными с лика старшего Димурга, верно потому как Небо являлся не просто братом, а еще и близнецом Першего. И разнился с последним лишь кучеряшками золотых волос до плеч, усами и бородой покоящейся завитками на груди, да небесно-голубыми радужками глаз, глубокими и наполненными светом.
