– Но, Лиз, твои так хорошо подходят к моей юбке. Можно мне их взять?
– Джессика, ты же на новые туфли потратила все деньги, которые дали нам обеим на месяц.
– Что ж… хорошо, если ты настаиваешь… – И Джессика прошла через ванную, которая соединяла ее комнату с комнатой сестры, к себе, и через минуту вернулась с одной туфелькой-лодочкой в руках.
– Представляешь, я не могу найти вторую, – с досадой сказала она.
– Удивительно еще, – усмехнулась Элизабет, – как ты сумела отыскать хоть одну.
Беспорядок в комнате Джессики был обычным явлением. Можно было подумать, что по ней прошел тайфун более страшный, чем те, которые бушевали в Карибском море.
Джессика умоляющим взглядом смотрела на Элизабет.
– Ну ладно, бог с тобой, – вздохнула Элизабет. – Надевай мои, а то мы опоздаем к завтраку, если ты еще прособираешься.
Джессика без малейшего колебания надела серые туфли Элизабет и довольно улыбнулась. Как обычно, она получила то, что хотела.
Когда сестры вошли в просторную, облицованную кафелем в испанском стиле кухню, Элис Уэйкфилд как раз ставила на стол блюдо с горячими оладьями. Нед Уэйкфилд разливал кофе и сок. Бетси уже сидела за столом, склонив голову.
– Всем доброе утро, – поздоровалась Элизабет.
Бетси подняла голову. Глаза у нее были красные. Интересно, от слез или от затянувшейся вечеринки?
– Поздно вернулась, да, Бетси? – Джессика присела на стул рядом с ней.
– Ты слышала, как я пришла? – смутилась Бетси. – Я ходила к себе домой, разбирала вещи Трисии. – Ее лицо приняло отрешенное выражение. – Я заснула на диване.
– А, понятно, – недоверчиво произнесла Джессика.
Элизабет ледяным взглядом посмотрела на сестру и повернулась к Бетси.
– Как ты, Бетси? Все в порядке?
Бетси молча кивнула. Элизабет заметила, как по ее щеке прокатилась слеза. Элизабет сочувственно сжала руку Бетси. За столом воцарилось напряженное молчание. Не успели мистер и миссис Уэйкфилд присоединиться к остальным, как на пороге кухни показался Стивен.
– Всем привет, – устало поздоровался он.
Глаза у Стивена опухли, под глазами виднелись темные круги. Вид у него был такой, будто он провел бессонную ночь.
– Бетси, у меня для тебя подарок, который, я думаю, должен тебя очень обрадовать. – Стивен изо всех сил пытался говорить весело.
Он положил перед Бетси большой сверток и сел за стол.
– Мне? – озадаченно спросила Бетси. – Но почему?
– Ты только посмотри, что там внутри.
Вся семья с любопытством наблюдала, как Бетси разворачивала коричневую оберточную бумагу и открывала белую коробку.
– Ой, Стиви! – восторженно воскликнула Бетси. – Просто потрясающе!
Внутри лежал большой набор акриловых красок и несколько кистей разных размеров.
– Лиз сказала мне, что ты любишь рисовать, – объяснил Стивен, – и я подумал, может, тебе попробовать рисовать красками.
Бетси подняла глаза на Стивена и покраснела до корней волос.
– Это самый прекрасный подарок… Я просто не знаю, как тебя благодарить…
– Замечательно, Стивен. – Элис Уэйкфилд одобрительно кивнула.
Бетси восхищенно перебирала яркие тюбики с красками. Потом снова взглянула на Стивена.
– Никогда в жизни мне не делали такого прекрасного подарка… Вернее, мне вообще никто не делал подарков. – Бетси немного помедлила.
Лицо ее вдруг опять стало печальным, у нее задрожали губы, и она опустила голову.
– Никто, кроме Трисии…
Стивен сидел напротив нее, усердно помешивая кофе, и тоже не поднимал взгляда от стола.
Элизабет поняла, что они оба снова погрузились в воспоминания.
Завтрак закончился в полном молчании.
– …Яко земля еси и в землю отъидеши, – священник завершил обряд, и гроб с Трисией Мартин опустили в могилу.
Элизабет поежилась от холодного утреннего тумана. Со скорбным лицом она стояла в первых рядах до неприличия маленькой группы людей, пришедших проститься с Трисией. Несколько учителей из школы, несколько одноклассников Трисии и еще два-три человека. Из семьи Мартинов была только Бетси. Остальные родственники не захотели лишний раз себя печалить. Никто из них не пришел сказать Трисии последнее «прощай». Джим Мартин, отец Трисии и Бетси, тоже не появился. Хотя Бетси ничего и не говорила, но все время в течение короткой службы она пристально вглядывалась в толпу, пытаясь отыскать отца. Слабый луч надежды в ее глазах сменился выражением разочарования и раздражения, как только она рассмотрела всех присутствовавших.
Но теперь уже Бетси стояла с окаменевшим лицом, одной рукой держась за руку Элизабет, другой за Стивена. Мистер и миссис Уэйкфилд, склонив головы, стояли рядом с сыном. Даже на лице Джессики появилось скорбное выражение, когда в могилу бросили первую горсть земли.
Вдруг Бетси издала душераздирающий крик, как будто ее саму закапывали в могилу, и рухнула на землю.
– Нет! Господи! Нет! – зарыдала она и принялась бить кулаками но влажной от росы траве.
Стивен опустился на колени рядом с ней и обнял, пытаясь привести в чувство.
– Все будет хорошо, – тихо шептал он, сам едва сдерживая слезы, – все будет хорошо.
Он не отпускал Бетси, пока ее рыдания не сменились едва слышными всхлипываниями. Наконец она совсем успокоилась. Стивен помог ей подняться, но продолжал поддерживать, пока, бормоча соболезнования, не прошли все, пришедшие на похороны.
– Такая милая девушка, – прошептала женщина из центра по уходу за престарелыми, где до своей болезни в свободное от учебы время работала Трисия.
– Такая прекрасная девушка.
– Мне ее так будет не хватать, – сказала одна из одноклассниц Трисии Стивену и Бетси и отошла в сторону, вытирая слезы краем рукава.
Каждый пришедший на похороны выразил соболезнования, но даже самые теплые слова не могли вместить в себя всего, чем была Трисия. Добрая, внимательная, великодушная Трисия. Девушка, с которой Стивен был так счастлив. И единственный настоящий друг Бетси.
Последним подошел Роджер Коллинз, молодой красивый куратор «Оракула», газеты школы в Ласковой Долине. Элизабет и Джессика очень любили его уроки английского языка.
– Трисия была одной из моих лучших учениц, – начал он. – Она была особенным человеком… Бетси… Стивен. – Он крепко обнял их обоих. – Мне кажется, всего, что я смогу сказать, будет недостаточно. – Он пожал руки Элис и Неду Уэйкфилд и повернулся к близнецам: – Вы будете сегодня на занятиях?
Элизабет с Джессикой утвердительно кивнули, и мистер Коллинз ушел.
