– Да нормальная пайка. Цел твой щенок будет! Ты кончай нос воротить. Сразу видно, баланды тюремной не хлебала.
– Не хлебала, вот так сложилось. У моей дочери аллергия. Если можно, я бы хотела приготовить девочке простую гречневую кашу. У вас есть крупа?
– С этими щенками один геморрой только! – прочавкал бритоголовый. – Надька, проводи на кухню и проследи, чтобы все в порядке было!
Я подхватила Юляшу на руки и вслед за Надей вышла из комнаты.
– Вот гречка. Вот кастрюля. Ложки в столе. Кран с водой, – она вяло махнула рукой в сторону мойки, сияющей, как операционная, потом отошла к окну.
Я посадила Юляшку на стул, потом выдвинула ящик стола. И – получилось! Мой расчет оказался верным! – ловко вытащила небольшой острый ножик и, засунув его под ремень джинсов, быстро прикрыла свитером.
Конечно, можно было бы покормить Юльку пюре. Я действительно стараюсь не давать малышке жареное мясо, только отварное или приготовленное на пару. Но от картофельного пюре, конечно, никакой аллергии у девочки бы не возникло. Однако я сразу сообразила, что, может, у меня получится раздобыть на кухне нож. И все прошло как по маслу.
Я смотрю на закипающую в кастрюльке воду и чувствую легкое покалывание, острое лезвие царапает кожу и здорово меня ободряет.
Так просто мы не сдадимся. Пускай только уроды напьются как следует и заснут. Я перережу их, как цыплят, без малейших сожалений…
Как ни странно, у доченьки зверский аппетит. Она уплетает за обе щеки, а я все смотрю на уставившуюся в окно Надю. Между горловиной свитера и подхваченными «крабом» волосами виднеется белая полоска шеи. Наверное, я бы смогла быстро перерезать ей горло. Только Надюха, конечно, захрипит, может, успеет что-то выкрикнуть. А у тех ублюдков есть оружие. Колян вообще может меня голыми руками придушить. Нет, торопиться нельзя. Надо дождаться ночи…
Колян практически приползает на кухню. Он еле стоит на ногах, рыгает и придерживается за стену. Викуся же трезва как стеклышко и поглядывает на меня с привычной подозрительностью.
– Твой щенок пайку слопал? Тогда, Даша, пошли дневничок мой читать. Тебе понравится. Сама же говоришь, у меня талант.
– Коля, нет. Уже поздно, а у нас завтра куча дел, – Вика ловко подхватывает заваливающегося Коляна и прислоняет его к стене. – Давай их на ночь закрывать.
– Молчи, женщина! – рычит бритоголовый, но под суровым взглядом своей мерзкой подельницы вдруг послушно кивает головой. – И то верно. Работа прежде всего.
– Дядя – плохой! Он – пьяница и мамочку обижает! А я все расскажу папе, он придет и тебя убьет! – вдруг, нахмурив светлые бровки, выкрикивает Юлька, и я сразу бросаюсь к моей доченьке, зажимаю ей рот ладошкой.
Но Колян, изрыгая поток ругательств, хватает табуретку и со всей дури швыряет ее в меня. Мир вспыхивает, как фейерверк, а потом гаснет…
Я прихожу в себя от резкой боли и с ужасом вижу, что сволочь Викуся вводит в мою вену какой-то препарат. Пытаюсь пошевелиться, и… Блин, руки намертво привязаны к батарее.
– Не выпендривайся, а то сейчас между глаз получишь, – шипит Вика и резко выдергивает шприц. – Надеюсь, я мимо вены не промазала. А то был у нас один случай… Впрочем, не важно.
В голове начинает шуметь, контуры предметов расплываются. Почему-то вокруг много душевых. Еще вижу бортик бассейна. Нас приволокли в сауну, что ли? Нас?
– Где Юлька? – кричу я, срывая голос. – Где моя дочь?
– Отрубилась она уже.
Вика отходит в сторону, и я вижу Юльку, валяющуюся прямо на полу. Кажется, девочка без сознания.
– Что ты ей вколола? Дура, у нее же аллергия! Ты думаешь, что творишь? А если она не проснется? Ей нельзя на холодном полу лежать, она простудится!
Кретинка равнодушно пожимает плечами:
– Днем позже, днем раньше. Какая разница. А че, нам скулеж ваш слушать? У Коляна нервы, ему отдых нужен.
– Сука, – хриплю я и пытаюсь лягнуть Викусю.
Она с радостным смехом отпрыгивает.
На меня опять наползает темнота…
* * *
– Давай просыпайся. Просыпайся! Ты живая вообще, или как?
Колян лупит меня по щекам, и я с трудом разлепляю словно бы налившиеся свинцом веки.
Перед глазами все плывет. Пытаюсь увидеть Юльку, но уголок, где она лежала, пуст.
– Где мой ребенок?!
– Наверху, – Колян протягивает мне мобильник. – Давай, вводи пин-код и звони своей подруге.
– Зачем вы ее забрали? Верните мне моего ребенка! Что с ней?
– Все с ней в порядке. Она спит. Мы с собой твоего щенка заберем. Надька его на руках потащит. А вдруг соседи увидят? Со щенком – меньше подозрений. Вечером привезем твою девку. А будешь выпендриваться – оставим тебе от нее кусочек на память. Ты меня не зли. У меня нервы. Звони давай! А, ну да! У тебя же грабли замотаны!
Колян ловко развязывает узел, которым стянуты мои руки, и по всему телу прокатывается волна боли. Особенно больно затекшим ладоням – кажется, в них вонзаются сотни острых иголок. Глотая слезы, я набираю еле гнущимися пальцами номер Ирины. Та сразу же снимает трубку.
– Дашка, ты сдурела! Нам же сегодня на час раньше надо было появиться, совещание назначено, что, совсем забыла?
– Ир, я не приду на совещание. Я вообще больше не приду. Скажи, пожалуйста, главному редактору, что я увольняюсь.
– Вот те раз. Вот это новость! А куда уходишь? Получила заманчивое предложение?
– Заманчивое. Только не по работе. Я замуж выхожу.
– За кого?
– За принца.
– Даша, ты что, всю ночь мартини глушила? Какой принц? Ты в своем уме?!
– Настоящий принц. Я люблю его, а он любит меня. Это судьба, понимаешь?
– Нашла-таки своих гробовых дел мастера… Дура ты, Дашка!
– Ир, может, и дура. Это любовь. В общем, мы решили уехать в свадебное путешествие, – обреченно прошептала я.
– За твой счет? А ребенка ты потом на какие деньги кормить собралась? Он тебя обдерет как липку, а потом бросит! Даша, ты сейчас где? Я тебя плохо слышу.
– В такси. Мы уже почти приехали в Шереметьево.
– Даша! Никуда не улетай! Даже не думай! Ты слышишь? Возвращайся домой, я сейчас приеду, – Ирина заорала так громко, что у меня зазвенело в ушах. – Ты не в себе! Ты что, пьяная?
– Ира, пожалуйста, не надо никуда срываться. Я все решила. Заявление об уходе я напишу позже.
– Даша, а план? А рукописи твои? На кого твоих авторов перекинуть?! У нас ведь такая нагрузка, головы от компа и так не оторвать. Даша, я тебя не узнаю. Ты что, не могла подождать, пока тебе замену найдут? Что за спешка? Ты что, напилась или вообще обкурилась?! Ты соображаешь вообще хоть что-нибудь?! Я фигею, дорогая редакция! От мужика ни слуха ни духа не было, и вот нарисовался, а ты и рада, всю жизнь свою переломала, коллеги тоже пошли все в сад, да?
