– Знаете, Наталия, если бы я была организатором какого-нибудь проекта… Скажем, программы вроде нашей… Я бы обязательно позаботилась вот о каком моменте. Понимаете, по-настоящему сильным человеком управлять невозможно. Особенно сильным экстрасенсом. Это он будет управлять, не правда ли?
Заинтересованная, машинально киваю.
Но, кажется, это был риторический вопрос, Гинтаре даже не смотрит на меня, пытаясь выяснить ответную реакцию, а продолжает говорить:
– Сильный экстрасенс будет сам управлять. Он все сделает, как захочет. А что он может хотеть? Силе надо только одно – направиться туда, где она нужна. Деньги, деньги… Сегодня все на них помешаны! Но вы же понимаете – настоящей силе не нужны деньги. И обман не нужен. Сила – она уже все доказала просто своим существованием, ей надо реализовать свою цель. С сильным экстрасенсом договориться невозможно. С ним Бог, у него есть своя миссия – а все остальное ему не важно! Поэтому, если бы я делала программу вроде нашей… и если бы я хотела заработать… ну то есть получить не только зарплату за работу, но и много денег кроме этой зарплаты… Я бы выбрала какого-нибудь человека… Способности его – дело десятое; они, конечно, при таком раскладе будут совсем небольшими, но лучше, чтобы их вообще не было… Так вот, я выбрала бы очень красивого человека… Со стройной фигурой, с красивым лицом… И я стала бы заранее сообщать ему информацию о заданиях. Он выиграл бы в проекте, якобы стал бы лучшим. А потом все было бы очень просто. Личные приемы и семинары, собственная магическая школа, вип-консультации… И это был бы успешный бизнес. Причем никаких затрат, одна прибыль.
Пока Гинтаре рассуждает, у меня в сознании мелькает целый фильм, снятый про банкиршу Ирину Козлову.
Она – очень красивая женщина. Ей сорок пять лет, но по виду не дашь и тридцати. Высокая, ни грамма лишнего веса, она выхолена до каждой прядки белокурых локонов, до каждого ноготка. Этакая Барби от экстрасенсорики! Я думала, она покупает информацию для того, чтобы потешить собственное тщеславие. Может, розовый «Mersedes» у барышни уже имеется, и теперь ей пришла в голову такая блажь – выиграть в проекте, якобы стать всеми признанным сильным экстрасенсом. Но, возможно, ее мозг даже не разъеден гламуром. Она не такой уж и плохой банковский работник, не настолько хреновый финансист, как я решила вначале. А ведь Гинтаре права – финалисты и тем более победитель такого проекта еще долго будут пожинать лавры успеха, в том числе и финансовые. Возможно, Козлова не испытывает никакого кайфа, видя себя на первых ролях. А просто хладнокровно инвестирует в будущий бизнес.
– …Но, конечно, препятствия с пути надо убирать. Там, где замешаны любые деньги, жизнь человека ничего не стоит, она теряет всякую ценность. И вы понимаете, когда на пути к деньгам появляется кто-то… кто-то яркий, эмоциональный и глупый… кто-то, кто не умеет держать язык за зубами и может все нарушить; кто-то вроде Мариам… Впрочем, хватит. Вы все поняли уже. А мы тут не одни. Знаете, я не люблю яд, очень люблю жизнь, и у меня наполеоновские планы…
Она улыбается, наливает в пластиковый стаканчик воду из кулера и улыбается так безмятежно, как будто бы обсуждает погоду.
Я машинально оглядываюсь по сторонам.
Вокруг никого, и, наверное, наш разговор даже случайно вряд ли кто-нибудь мог услышать.
Сейчас идет инструктаж «отцов и детей».
Люди эти не имеют телевизионного опыта вообще, поэтому им приходится много объяснять, репетировать.
И Быстров орет, и маленькие детишки испуганно плачут, все суетятся и шумят, только мой муж не нервничает, а наблюдает за происходящим с явным любопытством…
Нет, Гинтаре.
Так просто ты от меня не ускользнешь!
– Я все расскажу Кононову. Я расскажу, что вы сплетничаете, обвиняете Козлову в убийстве Мариам. У вас нет никаких доказательств! И, кстати, насколько мне известно, перед участием в программе все экстрасенсы подписывали договор. И один из пунктов – не провоцировать конфликты, сохранять дружелюбную рабочую атмосферу. Вы нарушаете этот пункт. Сергей Николаевич имеет право это знать, и…
Внезапно я умолкаю.
На лице Гинтаре читается такой откровенный страх, что мне тоже становится не по себе.
– Не делайте этого. Не говорите ничего продюсеру, – шепчет Гинтаре, побледнев под слоем тонального крема. – Ирина тут ни при чем. Ведь это продюсер… Он сделал это… Он расправился с Мариам…
– Бред!
Я хочу сказать, что Сергей звонил мне после убийства – перепуганный, взволнованный; хочу объяснить, что он – приятель моего начальника Валеры, и не может же мой шеф дружить с такими мерзавцами.
Но рефлекс судебного медика неожиданно вырубает все эмоции.
Эксперты ведь оперируют только фактами.
– А какие у вас доказательства? – интересуюсь я, делая к Гинтаре полшага (конечно, вокруг никого нет, но все-таки мало ли что, лучше говорить едва слышно). – Вы что-то видели?
– Я видела его… да, я видела его фантом, который добавлял яд в бокал Мариам.
– Фантом? А это что такое?
– Это энергетический след на тонком плане. Все оставляет след – люди, вещи. Мы с вами поговорим и разойдемся, но тут останутся наши фантомы. Люди постоянно излучают энергию. Ее след никуда не исчезает, остается. Техника работы с фантомами очень простая. Экстрасенс делает свой фантом и отправляет его, куда требуется. Например, ко мне приходит клиент с вопросом о том, где находится пропавшая дочь. Я делаю свой фантом и мысленно направляю его в тот день, когда девочку видели последний раз. Там до сих пор есть ее фантом, который рассказывает мне о ее дальнейшей судьбе… Или, может, вы слышали выражение «фантомная боль»? Например, почему продолжают болеть ампутированные конечности? Потому что фантом еще помнит не отрезанные руки-ноги, в нем еще есть повреждения. На физическом плане проблему решили, удалили часть руки с гангреной. На ментальном остается неампутированная конечность с проблемами, ставшими причиной операции. Вот почему фантомные боли не лечатся. Мало кому из пациентов в таких ситуациях приходит в голову обратиться к магу, который поработает с фантомом больного человека и решит проблему на ментальном уровне. Свой фантом создать просто. Надо только детально представить свое тело, лицо, фигуру, все мелкие особенности. В процессе создания в какой-то момент становится понятно – ментальный двойник оживает и может направляться, куда угодно. Этому, кстати, довольно легко обучиться. Если бы многие практиковали эту технику – жизнь людей стала бы намного легче!
Гинтаре говорит очень серьезно, но я не могу не поерничать:
– Слушайте, а почему вы так уверены, что не обознались с этими самыми, как вы их называете, фантомами?! Я представляю, сколько программ было записано в этой студии! И сколько тут осталось фантомов самых разных людей! При чем тут наш продюсер? А если вы ошиблись!
Она пожимает плечами:
– Вот почему экстрасенсы работают по фотографиям. Изображение сохраняет связь с человеком. Просто настраиваешься на эту волну и все видишь. Я не ошиблась, я уверена. Просто потом, когда всех нас допросили, я вернулась в гостиницу и направила свой фантом в эту конкретную студию, настраивалась на всех присутствующих именно в тот момент людей.
